А если завтра война?

Украинская политика – это кладбище парадоксов и противоречий. Проблема управления национальной безопасностью – этому наилучший пример. Собственно, главный парадокс – в мировосприятии, в понимании этого понятия – безопасность.

Если помните, в 1999 году одним из лозунгов президентской кампании Леонида Кучмы было что-то на манер "зато у нас в стране спокойно жить" – в противоположность России, Грузии, Молдове.

С большим или меньшим успехом этот лозунг прошел сквозь митинги и революции, подкрепился в их относительно бескровном завершении, и реализовался в глобальном покое государственных мужей. Мол, в Украине все спокойно.

Объединив восток и запад, украинцы получили миролюбивую и безопасную страну, которая может сосредоточиться на экономических и социальных проблемах.

С другой стороны, бюрократическая машина, воплощенная в многочисленных учреждениях, отдала предпочтение другому подходу: Украина – в постоянной опасности, а угрозы национальному покою – это любые проблемы, которые только существуют. Почитайте Конституцию в разделах полномочий Кабинета министров или Верховной Рады, или еще лучше – закон об основах национальной безопасности.

Во времена Леонида Кучмы, Совет национальной безопасности и обороны практиковал оповещение ежегодных отчетов своей деятельности (к сожалению, эта практика ушла в прошлое вместе с авторитарным режимом), из которых можно было узнать обо всех аспектах жизни.

Например, из отчета за 2002 год узнаем о кривой употребления алкогольных напитков или о приходе иностранных инвесторов в компанию UMC.

И хотя уже два года отчетов нет, материалы заседаний СНБОУ свидетельствуют о том, что задач не стало меньше. Любую проблему, от налогообложения книгоиздательства и до демаркации границ, может рассматривать этот высший орган по координации и контролю вопросов национальной безопасности.

Возьмите для примера США. В Стратегии национальной безопасности за 2004 год четко определены ее ключевые задачи:

1) поддерживать безопасность Америки;

2) оказывать содействие экономическому процветанию Америки;

3) продвигать демократию и права человека за границей.

Эти три ключевых позиции последовательно воплощаются в политике правительства.

Украинские аналоги – Концепция национальной безопасности, или лучше – закон об основах национальной безопасности – содержат целый ворох задач для обеспечения нацбезопасности. Статья 6 документа дает перечень приоритетов национальных интересов, который достигает полторы страницы.

Но не это – парадокс. Парадокс состоит в том, что при таком неопределенном отношении к безопасности исчезают механизмы действенного противодействия угрозам, отсутствует полная подготовленность к серьезным внутренним и внешним вызовам.

Дело в том, что двойные стандарты (политические versus бюрократические) приводят к двойным проблемам. У суперспокойных политиков и чиновников усыпляется внимание к реальным проблемам типа Тузлы, языковой, национальной, социальной, преуменьшается их значение.

Почему-то считается, что проблемы в образовании или экономике никак не могут стать угрозой национальной безопасности. Реальный опыт массовых беспокойств во Франции или Венгрии мало кого волнует.

Проблемы решаются написанием очередной программы развития села, образования, медицины, металлургии, молодежи и т.п. Только программ по борьбе с коррупцией наберется с десяток. Коррупционеры могут обложиться этими программами, как когда-то Ющенко – подписями в свою поддержку.

А если за дело берутся параноики, то имеющиеся аппаратные механизмы распыляются на мелкие вопросы. Целые отделы пишут отчеты относительно количества отравлений грибами, затонувших летом людей, пожаров, нападений на улицах; эксперты анализируют эти проблемы, выдвигают теории.

Если же за работу берутся очень серьезные эксперты, известные на всю Украину – то они спорят относительно значения слов угроза и национальный интерес. Украинские аналитики стараются выписать эти термины якак можно совершеннее, а уже потом берутся за проблемы.

Нет надобности говорить, что серьезной программы, например, решения языковой проблемы, моделей развития национальных противоречий в Украине нет. У нас вообще моделирование слабо развито, лучше терминологией заняться.

А в настоящее время в Украине происходит серьезная эскалация социального напряжения. Это не является обидой бедных на богатых, эта скорее стратификация общества по расовым, национальным, идеологическим принципам.

Учащаются нападения на евреев, растет количество скинхедов, снова набирают силу молодежные банды, наркотики и алкоголь становятся все более доступными.

Однако наши политики сконцентрированы на проблемах высшего уровня: коалиция, регионализм, национальная идея, газ в обмен на дружбу. "Мелочами" никто не хочет заниматься.

В общем, можно утверждать, что Украина постепенно скатывается в сторону полуанархического общества, на манер латиноамериканских стран, где правительство существует в закрытых центральных зонах городов, а дальше начинается другая жизнь. Закон не выполняется открыто и фактически всеми – даже прокуратурой и милицией, особенно в регионах.

Впрочем, все это может существовать еще десятки лет: бизнес постепенно становится сильнее, чиновники умнеют, люди чаще ездят за границу. Украина однозначно прогрессирует, хотя, вместе с прогрессом появляются новые социальные противоречия.

Страна может существовать при условии стабильного развития. Но кризис непременно настанет – или будет это очередной дефолт, или серьезная экологическая катастрофа, или обычная эскалация мелкого национального недоразумения.

Это – логика общественного развития, взлеты и падения, периоды процветания и периоды упадка. Не обойдет это стороной и Украину, как бы ни старались политики убедить нас в противоположном.

Именно поэтому во всех странах создают действенные механизмы работы во время кризиса. Во-первых, это существование разнообразных резервов: нефтевого, валютного, газового и так далее. Постепенно, хотя и очень медленно, создаются такие резервы и в Украине.

Впрочем, едва ли можно сказать, что существующие запасы смогут серьезно помочь в случае кризиса, они существуют, скорее, для галочки или для бизнес-махинаций за государственные средства.

Во-вторых, во многих странах создается действенный механизм принятия политических решений в период кризиса.

В Украине этот механизм ограничен Конституцией: парламент объявляет чрезвычайное состояние, президент – главнокомандующий. Однако реальная система не предусмотрена, что в случае кризисной ситуации приведет к серьезным проблемам с коммуникацией, управлением, контролем за территорией.

В условиях чрезвычайно слабого гражданского общества, отсутствия мощной экспертной сети, которая на местном уровне могла бы координировать разнообразные вопросы.

Но в Украине больше полагаются на ведущую роль государства в такой ситуации. А государство не готово. А если завтра война?

Ведущую роль в координации и контроле системы национальной безопасности в Украине отыграет Совет национальной безопасности и обороны – по примеру США, Турции, Польши, других стран.

Однако за последние два года, вопреки призывам экспертов, роль СНБОУ значительно уменьшилась. Этот орган, в сущности, утратил свое уникальное значение государственного мозгового центра.

Именно СНБОУ должен был бы стать в Украине органом управления в кризисной ситуации. Верховная Рада и Кабмин не способны на это. Особенно сегодня, поскольку имеют в своем составе резко противоположные силы, не способные объединиться даже перед угрозой государственной опасности.

А вот СНБОУ – структура, в которой, по логике Конституции, заложено быть одновременно аппаратом для анализа ситуации и моделирования решений, и командой, которая должна принимать решения, легитимировать их для президента. Во многих странах этот механизм неизменно страбатывал во время кризисных ситуаций.

И, несмотря на возрастание кризисной ситуации, президент и его окружение рассматривают СНБОУ как политическую структуру.

И когда диалог между "НУ" и ПРУ достиг новой "степени согласия", Совет нацбезопасности возглавил Виталий Гайдук – стопроцентный человек из Донбасса.

Секретарь СНБОУ – человек, который во всех странах считается приближенным лицом президента, личным советником и аналитиком.

Назначение Гайдука, в сущности, снивелировало саму суть института СНБОУ, как надполитического, координационного и вспомогательного органа.

Неужели господин Гайдук сможет пригодиться Ющенко в урегулировании, скажем, языкового кризиса? Можно ли предположить, что взгляды Ющенко и Гайдука в этом вопросе, по крайней мере, хоть немного похожи?

Итак, орган, призван реагировать на вызовы национальной безопасности государства, сознательно ослабляется из-за стремления установить определенный, и, разумеется, временный политический баланс.

Таким образом, структура будет работать на достижение баланса интересов, а не на наработку четких и понятных решений в кризисных условиях. А если Украине будет угрожать опасность, отсутствие командной игры СНБОУ и секретариата президента только еще больше обострит ситуацию.

"Оборона по всем азимутам" Шарля де Голля – наилучшая стратегия даже в самом спокойном регионе, и, вместе с тем, грамотное планирование своих ресурсов, моделирование их взаимодействия для предупреждения любых проблем.

Пока этого не будет в Украине, следует всегда иметь запасной панамский паспорт в кармане. Чтобы было куда убегать.

Автор

Артем Биденко – политолог, председатель Ассоциации внешней рекламы Украины, партнер RuBi Consulting, для УП