Киев времен Бабьего Яра: жизнь вне жизни
Вторая мировая война в сознании подавляющего большинства современных киевлян, очевидно, связана с тремя датами: 9 мая, 22 июня, 29 сентября.
Первая – День Победы, хотя на самом деле Вторая мировая в тот день еще совсем не закончилась.
Вторая – начало советско-немецкой войны, когда "Киев бомбили, нам объявили, что началася война".
В конце концов, третья – точка отсчета массовых расстрелов в Бабьем Яру.
Сперва евреев, потом – цыган, потом – особенно опасных военнопленных, потом – убежденных украинских националистов, а потом – всех, кто реально или потенциально мог помешать созданию "нового порядка".
Хотя были и другие, также значащие даты. 17 сентября 1939 года, когда начался поход Красной армии против Польши, для которого были мобилизированы несколько десятков тысяч киевлян и почти весь гражданский автотранспорт.
11 июля 1941 года, когда немецкие разведывательные отряды натолкнулись на речке Ирпень на крепкую оборону советских войск; 19 сентября того же года, когда Красная армия оставила Киев, и 24 сентября, когда начались взрывы, а потом пожары на Крещатике и во всем центре города.
И, в конце концов, 6 ноября 1943 года, когда в город снова вошли красные войска.
И каждая из этих дат была связана с человеческими трагедиями.
Скажем, вскоре после завершения польского похода 1939 года, укомплектованная в значительной мере киевлянами 44-ая Киевская стрелковая дивизия была перекинута на финский фронт, где и погибла в лесах – из окружения вышло совсем немного бойцов и командиров.
Командование дивизии было немедленно арестовано и расстреляно, а те пленные, которых Финляндия после завершения войны возвратила Советскому Союзу, как один попали к ГУЛАГ.
В первые недели после начала советско-немецкой войны в войска мобилизировали 200 тысяч киевлян; еще 35 тысяч пошли у ополчение и истребительные отряды.
С конца июня 1941 года началась эвакуация предприятий и учреждений на Восток – с ними, в соответствии с официальной статистикой, выехали 325 тысяч человек. Когда же стало ясно, что Киев упадет, чекисты расстреляли заключенных Лукъяновской тюрьмы и подвалов участков НКВД, всего – тысячи людей.
Затем, на момент отступления Красной армии с 930 тысячами киевлян, в городе осталось около 400 тысяч; очевидно, еще 10-20 тысяч населения составляли беженцы, которые правдами и неправдами расположились в столице УССР.
Сколько людей погибло во время вызванных советскими радиоуправляемыми фугасами взрывов и пожаров в центре города, которые начались 24 сентября и длились до 2 октября?
Точно неизвестно, но представление о масштабе катастрофы дает текст из издаваемой членами ОУН-м газеты "Украинское слово" от 21 октября 1941 года: "…Первый взрыв тучей дыма затмил ясный день. Пламя охватило магазин "Детский мир", который находился на углу улиц Прорезной и Крещатика. С этого началось. Взрыв шел за взрывом. Пожар распространялся вверх по Прорезной улице и перекинулся на обе стороны Крещатика... Сгорело 5 лучших кинотеатров, театр юного зрителя, театр КОВО, радиотеатр, консерватория и музыкальная школа, центральный почтамт, дом горсовета, 2 самых больших универмага, 5 лучших ресторанов и кафе, цирк, городской ломбард, 5 самых больших гостиниц ("Континенталь", "Савой", "Гранд-отель" и прочие), центральная городская железнодорожная станция (билетные кассы), дом архитектора и ученых, 2 пассажа, типография, 8-ая обувная фабрика, средняя школа, свыше 100 лучших магазинов. Погибло много библиотек, интересных документов, ценных вещей. Например, в Киевской консерватории сгорел большой орган и около 200 роялей и пианино. Тяжело даже представить себе и подсчитать огромные размеры этого неслыханного преступления советов!"
Кстати, в начале 1942 года редакция "Украинского слова" также будет расстреляна в Бабьем Яру – вместе с иллюзиями части националистического движения на восстановление такой-сякой украинской жизни под нацистской оккупацией.
А параллельно с этими пожарами начались расстрелы в Бабьем Яру. Начали с евреев, хотя среди расстрелянных в конце сентября – в начале октября были и неевреи – члены смешанных семей.
5 октября уполномоченный министерства оккупированных восточных областей при группе армий "Юг" гауптман Ганс Кох рапортовал: в Киеве уничтожено почти 35 тысяч лиц.
Очевидно, несколько тысяч киевских евреев все же спрятались от устроителей "нового порядка", но во время холодной и голодной зимы 1941-42 лет именно они стали ее первыми жертвами.
Затем, согласно переписи, проведенной киевской городской управой состоянием на 1 апреля 1942 года, в городе осталось 352 тысячи жителей.
Если учесть то, что определенное количество киевлян в первые месяцы после прихода немцев вернулись в город из близлежащих сел или были отпущена домой из числа военнопленных, то зимой погибло не меньше 20-25 тысяч человек. Тем временем, расстрелы не прекращались - евреи, цыгане, коммунисты, националисты...
А еще в городе гибнули пленные, заключенные в лагерях. Только в Дарницких лагерях погибли, по данным современных исследователей, 130-150 тысяч человек.
Свыше 100 тысяч молодых киевлян "добровольно"-принудительно были отправлены на работы в Германию, откуда вернулись далеко не все - главным образом, не потому что не смогли или погибли на чужбине, а потому что не хотели возвращаться в сталинский "рай", надеясь на лучшую жизнь в послевоенной демократической Европе.
До 40-50 тысяч киевлян из этих же соображений отступили с немецкой армией на Запад, и кто их сейчас осудит за это после Голодомора и Большого террора?
Итак, всего, на момент возвращения Красной армии, в Киеве осталось не больше 180 тысяч жителей. Уже из их числа начались новые мобилизации на боевой и трудовой фронты.
И снова о Бабьем Яру. В публикациях временами называется цифра в 150, а то и в 200 тысяч евреев, которые якобы были расстреляны нацистами в этом месте.
Тем не менее, ни один нацистский документ не дает подобных цифр, ба, даже близких к ним.
Скажем, после взятия столицы Украины нацисты приготовились к уничтожению 50 тысяч еврейского населения - вероятно, приблизительно столько и погибло евреев в Киеве, но в их число входят и расстрелянные в Бабьем Яру, и умершие зимой 1941/42 годов, и замученные в лагерях для военнопленных. 200 тысяч – это общее количество евреев в Киеве состоянием на 1941 год.
Неужели никто из них не был мобилизован в Красную армию и не выехал в эвакуацию?
Впрочем, разве цифра в 40-50 тысяч уничтоженных по этническому принципу не страшна? И не забывайте, что "окончательному решению" подлежали не только евреи, а и цыгане...
Теперь об участии украинцев-полицейских в гекатомбах Бабьего Яра, о чем пишут некоторые авторы. 29-30 сентября и в последующие дни украинцы никого там не расстреливали. Два упомянутых полицейских батальона были сформированы исключительно из немцев.
Тем не менее, "украинский след" в уничтожении киевских евреев, безусловно, есть.
Во-первых, открытки с требованием ко всем евреям Киева собраться в специальных местах расклеивали добровольцы из числа воинов " Буковинського куреня " – парамилитаристического националистического формирования числом около 400 лиц, которое ОУН-м направило в Киев из Черновцов в иллюзорном ожидании подкрепить этими ребятами будущую искренне украинскую власть.
Во-вторых, среди тех, кто отбирал у обреченных на смерть их вещи, по более поздним воспоминаниям немецких участников событий, было несколько десятков только что завербованных на службу фюреру полицаев-украинцев.
И, в конце концов, вот парадокс Бабьего Яра: полицаи-украинцы были активно приобщены к расстрелам тогда, когда основной контингент казненных составляли... также украинцы.
Что ж, в этом факте нет ничего принципиально нового для отечественной истории.
Вообще, Бабий Яр – это не просто место, где "высшая раса" уничтожала тех, кого считала "низшими расами". Это еще и символ.
Символ продолжения той трагедии, в очередной этап которой вошел Киев с началом Второй мировой войны. До нее местом массовых гекатомб была Быковня, теперь таким местом стал Бабий Яр, хотя и там несколько раз происходили расстрелы "врагов народа" в 1930-х годах.
Символ мести – ведь первые расстрелы в Бабьем Яру состоялись еще тогда, когда Киев был в зоне ответственности 6-й армии Вермахта, и ее командующий приказал солдатам помогать сгонять евреев в места их уничтожения.
Потом 6-ая армия дошла до Сталинграда, и там погибла страшной смертью – кто в бою, а кто после капитуляции, в советском плену, когда пленных несколько сот километров гнали заснеженной степью, без пищи, не давая согреться.
В конце концов, символ грубости советской власти, которая решила в период "развернутого строительства коммунизма" стереть саму память об этом месте. Овраг перегородили дамбой и стали из карьеров каменного завода в него качать по трубам пульпу – смесь воды и глины. 13 марта 1961 года запруда высотой в шестиэтажный дом разрушилась.
Попытка стереть с лица земли Бабий Яр обернулась Куреневской трагедией с новыми массовыми жертвами.
Тем не менее, все-таки после Второй мировой войны масштабные человеческие гекатомбы в Киеве, которые перед этим перманентно шли, с перерывом на период НЕПа, с 1918 года, прекратились. Потом репрессивная советская машина действовала выборочно: "космополиты"... "врачи-убийцы"... "шестидесятники"...
Может, ужас Бабьего Яра повлиял даже на привыкших к морю крови партийных вождей? Или так только кажется?
Сергей Грабовский, заместитель главного редактора журнала "Сучасність"
