Украинская власть после выборов-2006: идеология, стратегия, конфигурация, состав, первые шаги
Меморандум Института Национальной Стратегии Украины
Завершение эпохи
Парламентские выборы 2006 года в Украине в определенном смысле можно назвать "последними": они подводят черту не только под периодом затяжной политической нестабильности, начавшимся во второй половине 2000 года, но и под целой эпохой постсоветской истории страны.
Нестабильность: объективная природа и выход в новую реальность
Старт периода затяжной нестабильности обозначили три важных события новейшей украинской истории:
- гибель Георгия Гонгадзе;
- "кассетный скандал";
- акция "Украина без Кучмы".
Эти события положили начало делегитимации режима Леонида Кучмы как классической постсоветской (транзитной) формы правления. Прежний режим предполагал существование Украины как бы в пути, в бесконечном состоянии транзита – от крупного субъекта советской Империи к полноформатному, политически, экономически и психологически самодостаточному независимому государству.
Кучмистская правящая элита эксплуатировала мифологию "меньшего зла" - по сравнению с "проклятым прошлым", возможным приходом к власти коммунистов и т.п. Но законсервировать подобный режим "меньшего зла" не удалось.
Молодое вино бурно становящейся украинской национальной государственности требовало новых мехов. Президентские выборы 2004 года и Оранжевая революция знаменовали решительный шаг от "постсоветского" переходного варианта развития к последовательной реализации модели классического национального государства.
Однако психология пореволюционной украинской элиты во многом осталась прежней, постсоветской. Власть воспринимается людьми с транзитным сознанием, в первую очередь, как система кормления, а не миссия служения.
 |
Классическим постсоветским элитам чужды стратегическое мышление и видение вариантов развития страны.
Процесс модернизации элит Украины шел медленнее, чем объективное развитие в направлении нового национально-государственного проекта, что, во многом, определило политико-психологический хаос 2005 - начала 2006 годов и характер самой предвыборной кампании-2006: агрессивной, грязной, постмодернистской, наполненной заведомо невыполнимыми обещаниями и апеллирующей не ко всей стране, не к формирующейся единой политической нации украинцев, а лишь к жителям отдельных политико-ментальных кластеров, своим "базовым" избирателям.
Основные "постсоветские" болезни, до сих пор присущие политической элите Украины
Заболевание 1. Бизнесизация (монетизация) политики
Политика воспринимается не как пространство реализации программ и проектов, связанных судьбой государства/нации/народа, ни даже как средство личного самовыражения. Классическая постсоветская политика – средство достижения определенных бизнес-целей, зарабатывания денег, причем как посредством использования классических рычагов власти, так и посредством шантажа власти (в случае оппозиции).
Именно в бизнес-категориях политики формулируют и оценки результатов выборов, и требования к потенциальным партнерам по политическим коалициям. В бизнесизированной политике победителем считается тот, чьи деловые интересы в максимальной степени соблюдены – независимо от итогов выборов и даже формального представительства такого рода "победителя" в органах власти.
Понятно, что в условиях бизнесизации политики реальные интересы избирателей рассматриваются лишь как орудие достижения деловых целей, но ни в коем случае не как основа политического действия.
Например, по имеющейся информации, в ходе состоявшихся недавно конфиденциальных переговорах между Виктором Ющенко и Юлией Тимошенко о формате и условиях оранжевой коалиции в будущем парламенте, лидер БЮТ обозначила готовность отказаться от претензий на пост премьер-министра и согласиться на позицию спикера Верховной Рады при условии, что под ее контроль перейдет вся коммерческая система обеспечения Украины импортным газом.
По некоторым сведениям, условия и сроки приватизации госкомпании "Укртелеком" - один из важных элементов переговоров между блоком "Наша Украина" и лагерем Партии регионов.
Бизнесизацию можно назвать также монетизацией политики: в рамках подобной логики любые политические интересы выражаются в деньгах и конвертируются в деньги. Власть – инструмент получения доступа к большим деньгам.
Заболевание 2. Политический постмодернизм
Основной симптом этого заболевания – безусловный примат политических технологий над реальной политикой. Политический постмодернизм исходит из отсутствия у политических сил реальной идеологии и рассматривает каждый политический шаг как элемент игры, цель которой – использовать комплексы и заблуждения как избирателей, так и политических элит для достижения конкретных бизнес-целей (см. Заболевание 1).
Постмодернистская политика позволяет ее носителям говорить все, что угодно, не думая о долгосрочной политической ответственности за сказанное, причем допускает наличие/использование нескольких существенно и качественно различных дискурсов для разных групп электората/целевой аудитории.
Политический постмодернизм характеризуется, в частности, готовностью политиков раздавать заведомо невыполнимые обещания и выдавать избирателям обязательства, прямо противоречащие реальным практическим намерениям данного политика, политической силы.
Сюда же можно отнести: стремление приписать себе позитивные результаты объективных, не зависящих от конкретных политиков процессов; заведомо нерезультативную фиктивную борьбу с некими угрозами, которые в действительности рассматриваются "борющейся" политической силой как благо.
Самый характерный пример постмодернизма в современной украинской политике – предвыборные обязательства, связанные со статусом русского языка. Партия регионов, "Народная оппозиция" Витренко обещают, что русский язык в Украине станет вторым государственным, причем уже в текущем году.
При этом они отлично знают, что ни политических (консенсус сил, контролирующих конституционное большинство парламента), ни правовых (наличие механизма быстрого изменения Конституции Украины) возможностей для выполнения этого обязательства не существует.
Не менее постмодернистски ведет себя блок "Не Так!": его представители обещают защитить русский язык, не придавая ему нового статуса вообще. То есть – преподносят инерционное сохранение status quo как собственную заслугу.
Представители блока "Наша Украина" неоднократно говорили о том, что Украина может стать членом Евросоюза уже в середине следующего десятилетия.
Информированным представителям "партии власти", конечно же, известно, что это не соответствует действительности: даже самые проукраински и оптимистично настроенные представители различных руководящих органов Евросоюза признают, что полноценное членство Украины в ЕС возможно не ранее 2025 г.
Блок Юлии Тимошенко развернул яростную кампанию за отмену депутатской неприкосновенности и даже устраивал яркие шоу в стенах парламента, прекрасно зная, что неприкосновенность не будет отменена ни нынешним, ни следующим составом Верховной Рады: в списках основных политических сил слишком много людей, которые идут в парламент именно за неприкосновенностью.
В частности, около 20 прямых соискателей неприкосновенности – в проходной части списка БЮТ. Так что в существенном изменении статуса депутата ВРУ Блок Тимошенко на самом деле не заинтересован.
Заболевание 3. Синдром колониального сознания
Ключевые представители классических постсоветских элит формировались еще в другом государстве – СССР, и до сих пор не осознали себя представителями полностью независимого национального государства.
Они по-прежнему - скорее бессознательно, нежели сознательно – ищут себе "начальство", некий имперский центр за пределами Украины, который в конечном счете должен взять на себя ответственность – либо за обеспечение светлого будущего страны (на сегодняшний день в подобной роли "доброго начальника" рассматриваются США и Евросоюз), либо за все сегодняшние, завтрашние и вчерашние проблемы и неудачи страны ("злой начальник" сейчас - Россия).
Поэтому все политические концепции и программы формулируются исходя из национально-государственной "недостаточности" Украины и принципа "двух начальников". "Или с Россией – или с Западом". "Или НАТО – или ГУЛАГ". "Или ВТО – или ЕЭП".
В какой мере все перечисленные концепции, модели, наднациональные структуры отвечают интересам самой Украины, страны, которая уже 14 лет на самом деле живет без внешнего начальства, современную политическую элиту интересует не всегда и не в первую очередь.
Синдром колониального сознания предполагает, что политическая элита страны хочет выглядеть состоятельной и достойной, в первую очередь, в Вашингтоне, Брюсселе или Москве – в глазах Белого Дома, евробюрократии, Кремля.
И далеко не в первую очередь – в глазах собственного народа, который воспринимается носителями описываемого синдрома как колонизированная "биомасса", сырье для различного рода вненациональных и наднациональных проектов.
Важно отметить также, что развитию и закреплению синдрома колониального сознания в значительной мере способствует география личных экономических интересов субъектов политической элиты.
Для людей, основные банковские счета которых расположены в США и странах Евросоюза, а самая дорогая недвижимость – в ближнем Подмосковье, позиция зарубежных центров влияния зачастую оказывается важнее, чем жизненно важные интересы своего национального государства, собственной нации – народа.
В более общем виде колониальное сознание можно представить как одно из проявлений так называемого транзитного синдрома, который в истории, как правило, присущ первому поколению постимперских элит.
Эти элиты не воспринимают себя как долгосрочную опору собственной государственности и находятся как бы в пути от прошлого, находящегося за пределами их государственности, в будущее, также лежащее вовне. Своя страна на этом пути – лишь транзитная территория, предоставляющая разнообразные материальные ресурсы для облегчения путешествия.
Заболевание 4. Политическая близорукость.
В силу заболеваний 1-3 (транзитный синдром, политический постмодернизм, "бизнесизация" политики) классическая постсоветская элита, как правило, обнаруживает стойкую неспособность к формулированию долгосрочных программ развития страны и нации, ориентированных, по меньшей мере, на ближайшие 15-20 лет.
Все проблемы и сюжеты, которые такого типа элита считает по-настоящему важными, ориентированы максимум на единицы лет и не затрагивают системообразующие вопросы исторической жизнедеятельности нации.
При этом постсоветская элита часто использует постмодернистский приём подмены понятий и предмета обсуждения: например, легитимация приватизации, анонсированная президентом Ющенко и кабинетом Тимошенко еще в начале 2005 года, была подменена точечными акциями передела собственности; уже к весне 2005-го стало очевидно, что полноценная легитимация собственности и собственников, которая имела бы огромное политическое, психологическое, историческое значение для украинского общества и привела бы к оправданию самого понятия "собственность" и класса собственников в современной Украине, не позволяет решать основную краткосрочную задачу ряда представителей правящего слоя: использование рычагов власти для приобретения контроля над крупными индустриальными и инфраструктурными объектами, их финансовыми потоками.
Стратегическая программа, отвечающая интересам страны, была подменена системой хаотических лоббистских телодвижений.
Новая парадигма
Несмотря на описанные выше проблемы, коренящиеся в далеком и близком прошлом, сегодня Украина уже объективно находится в новой геополитической реальности: единое москвоцентричное постсоветское пространство в 2000-2005 гг. прекратило существование. Отныне на евразийском хартленде есть три центра влияния, "точки сборки": Россия, Украина, Казахстан.
Украина стала центром консолидации западной части евразийского хартленда и источником европейских ценностей для этой части постимперской территории. Можно с рядом оговорок утверждать, что по окончании постсоветского этапа своей новейшей истории независимая Украина становится современным вариантом Великого Литовско-русского княжества.
Движение к воплощению такого типа национально-государственного проекта требует, как уже отмечалось выше, качественной и достаточно быстрой модернизации элит, новой философии украинской власти.
Авторский коллектив Института национальной стратегии Украины: Олеся Яхно, Алексей Мушак, Александра Белковская, Станислав Белковский
Во второй части читайте о вариантах послевыборной правящей коалиции, перспективах роспуска Верховной Рады и возможности пересмотра российско-украинских газовых соглашений.
