"Консервативная Революция" Юлии Тимошенко: солидаризм как бренд, утопия и технология
Это даже не борьба политических установок и ориентаций (ЕЭП, ЕС, НАТО, Европа, Россия, русский язык), "нарисованных" политтехнологами. Это борьба партийных брендов и личностей политиков, которые уже сами давно из реальных людей превратились в телесимулякры.
Поэтому любая идеологическая ангажированность (в противовес ангажированности материальной) любой из политических сил в Украине — уже есть благо и позитив.
Печально, что большинство идеологий в современной Украине — это не системы ценностей и установок, а наборы фраз, написанных полуграмотными, либо грамотными, но циничными политтехнологами.
А ведь на самом деле идеология — это серьезно, это не технология обмана электората. Это как бы понижающий трансформатор между миром абсолютных идей и миром материальным.
С этой точки зрения появление статьи Игоря Короленко "Тимошенко не думала, коли вибирала ідеологію" — факт отрадный.
Лично мне хочется надеяться на то, что эта статья — и в самом деле размышления о политической идеологии, а не "черный" пиар, целевая аудитория которого, помимо украинской либеральной интеллигенции, — прежде всего европарламентарии и прочие представители западноевропейского "политикума".
Люди, для которых любое упоминание в одном ряду фамилий Гитлера, Муссолини и Тимошенко ставит на носительнице последней жирный крест — навсегда и без права на оправдание.
Хочу также предупредить, что лично я сам весьма неоднозначно отношусь к деятельности Юлии Тимошенко как на посту премьер-министра, так и после отставки. И что у меня нет никакого желания принимать участие в чужих информационных войнах. Поэтому только об идеологии.
Вопрос следует ставить примерно так: что такое "солидаризм" в интерпретации и исполнении Юлии Тимошенко — удачный брендинг или последовательное, выстраданное мировоззрение? Грамотный (или не очень) маркетинговый ход либо базирующаяся на ценностях идеология?
Единственное, в чем я абсолютно уверен в отношении лидера БЮТ, так это в том, что она — человек идеологически ангажированный, что идеи и идеологии как таковые ее интересуют, причем вполне искренне. А в украинской политике это, надо сказать, большая редкость.
В 2001–2006 годах Юлия Тимошенко (а отчасти и возглавляемые ею политические силы) прошла весьма интересную и показательную эволюцию: от стихийного соединения некоторых либеральных и социал-демократических установок к попытке выстроить гибридную интегральную идеологию, объединяющую "всё лучшее" изо всех идеологий - права человека, правовое государство, гражданское общество, свободу, справедливость, социальную защищенность. И от подобного идеологического "микса" — к идеологии консервативно-революционного характера.
Такой "путь духа" свидетельствует в пользу того, что комплекс идей, который лидер БЮТ называет "солидаризмом" — это всё-таки последовательная позиция.
Во-первых, в качестве бренда этот концепт работает плохо — приходится постоянно пояснять, что имеешь в виду: электорату куда как понятнее и симпатичнее, скажем, социал-демократическая идеология (настоящая, а не в редакции СДПУ(о)) или "настоящий" либерализм.
Во-вторых, назвавшись груздем, дорога в кузов — то есть необходимо постоянно отбивать атаки критиков вроде того же г-на Короленко, не говоря уже о прямом "черном" пиаре и прочем "опускалове".
Поэтому, когда Юлия Тимошенко назвала свою идеологическую позицию "солидаризмом", она рисковала. Вообще, вся предвыборная кампания БЮТ в Верховную Раду — это сплошной риск, то ли сознательный, то ли подсознательный, ведь ставка делается на качественный, зауженный электорат.
Даже сочетание в предвыборной символике красного и черного цветов на белом фоне — это очень концептуально и последовательно, но людей отталкивает.
То есть большая часть тимошенковских "посланий" электорату изначально рассчитана на максималистов, коих всегда меньшинство. Кстати, вполне в духе Жанны д’Арк: надо иметь определенное мужество делать ставку на качество электората в противовес количеству.
Проще и эффективнее назваться невнятными центристами, левыми социал-демократами либо правыми либералами, чем пояснять, что же такое солидаризм.
Солидаризм является разновидностью идеологии Консервативной Революции. Иногда его рассматривают не просто как политическую идеологию, но как социальную и экономическую доктрину консервативно-революционной идеологии.
Русский философ Юрий Самарин назвал свою книгу "Революционный консерватизм" (1875). Именно этим словосочетанием определял свои взгляды на общество Достоевский.
Само словосочетание "Консервативная Революция" принадлежит Томасу Манну и многим кажется парадоксом либо бессмысленным оксюмороном — чем-то вроде "горячего снега". Эта доктрина основана на сочетании традиции (точнее, "Примордиальной Традиции", которую Рене Генон называл формой передачи священных знаний нечеловеческого происхождения от момента сотворения мира и человека) и самой что ни на есть модерновой актуальности.
Кто-то из украинских политперформеров лет десять назад сформулировал украинскую консервативно-революционную максиму как "компьютер плюс вышиванка".
Американский политолог Самуэль Хантингтон применительно к восточнохристианской цивилизации говорил о консервативно-революционном пути развития как о "модернизации-без-вестернизации".
В русской философии консервативно-революционных взглядов придерживались: "отцы" славянофильства Иван Киреевский и Алексей Хомяков, Федор Достоевский, отчасти Владимир Соловьев, авторы сборника "Вехи" (1909), евразийцы, Питирим Сорокин, Семен Франк, Иван Ильин, идеологи белоэмигрантского Народно-Трудового Союза (кстати, они себя называли именно "солидаристами").
В западноевропейской мысли XX века это ряд таких имен: Освальд Шпенглер, Вернер Зомбарт, Карл Шмит, Юлиус Эвола, Корнелиу Кодряну, Хосе Ортега-и-Гассет, Мигель де Унамуно. Их предшественниками принято считать немецких романтиков: Жозефа де Местра, отчасти Гегеля, Фихте, Гердера, Ницше.
Консервативно-революционный дискурс изначально возник как реакция на Французскую революцию 1789 года, подкрепленная стремлением восстановить сакральные ценности средневековья.
В украинской мысли это Сергей Подолинский как автор книги "Труд человека и его отношение к распределению энергии" (1880), Владимир Вернадский как философ-космист и автор учения о ноосфере (а не как публицист и член партии Конституционных демократов), Дмытро Донцов, Олег Ольжич и Олена Телига, Евген Маланюк, отчасти Вячеслав Липинский и Юрий Лыпа, теоретик украинского империализма Осип Губчак, Осип Бойдунык — автор книги "Національний солідаризм" (1946).
Солидаристская идеология считалась официальной у ОУН(м) в 1947–1972 годах. Несомненна принадлежность к консервативно-революционной мировоззренческой системе и Тараса Шевченко (автор настоящих строк обязуется в ближайшее время осветить этот вопрос в отдельной статье).
Идеология Консервативной Революции, разновидностью которой является солидаризм, ищет альтернативы как либерализму с его абсолютизацией индивидуализма, так и разнообразным формам коллективистских идеологий.
То есть это поиск равновесия между частью и целым. И либеральный индивидуализм, и коллективизм - коммунистический, социалистический, национал-социалистический, фашистский - в качестве даже не политических идеологий, а долгосрочных социально-экономических стратегий оказываются неэффективными — они приводят к разбалансировке общественного организма.
Мысль Игоря Короленко о том, что солидаризм — это "ужасный симбиоз национализма и социализма", характерна для либеральных фундаменталистов. По форме же это классический метод навешивания ярлыков. Идеологи солидаризма, называвшие либерализм и тоталитарные идеологии "двумя путями к одному обрыву", в общем-то, были правы.
Привязка солидаризма лишь к французской социологии и социальной философии первой трети XX века (а именно о французских мыслителях упомянула Юлия Тимошенко на съезде блока своего имени 7 декабря 2005 года) — это очевидное заужение проблемы. Тем более, французский солидаризм в большинстве своих проявлений — это сугубо утилитарное экономическое учение, лишенное, как правило, сакральной составляющей.
Упрекать солидаризм в том, что западноевропейские интеллектуалы-солидаристы оказались в "сомнительных компаниях итальянского, французского и немецкого фашизмов", как это делает Игорь Короленко, — всё равно, что искусство импрессионизма упрекать в том, что Гитлер-художник был причастен, пожалуй, именно к этому направлению.
А вообще-то, наиболее яркими вдохновителями немецкого национал-социализма следует считать Гете, Гегеля, Вагнера и Ницше — именно по этой причине на наследие двух последних после войны было наложено табу. Старая присказка, популярная в Институте философии РАН, что под Сталинградом в 1942 году столкнулись две интерпретации Гегеля — фашистская и советская марксистская, имеет в себе определенное рациональное зерно.
Разбирая солидаризм в интерпретации Юлии Тимошенко, невозможно не сказать о Консервативной Революции по-славянски: это идеология с, так сказать, "человеческим лицом", лишенная тоталитарных технологий. Часто присутствуют даже противоположные общественные тенденции — махновщина, самоуправляемый хаос.
Труды великих русских философов и украинских политических теоретиков XIX–XX веков посвящены поиску того самого "золотого сечения" в общественном устройстве, которое увело бы от крайностей этатизма (абсолютизации государства) и анархизма, которое предложило бы "органическую" альтернативу либеральным теориям правового государства и гражданского общества, которое бы рассматривало человека как ценность, а не как "винтик".
Стоит заметить, что человека в качестве "винтика" рассматривают не только тоталитарные идеологии, но и либерализм, просто в последнем случае принуждение осуществляется, как правило, иными, неполитическими методами.
Кроме того, либерализм при всем своем декларативном уважении к человеку абсолютизирует в нем именно животное начало — всё низменное, греховное, порочное, основанное на инстинктах. Всё, что есть в человеке высокого и божественного, либерализм либо игнорирует, либо отрицает.)
Консервативно-революционная идеология, как правило, не приемлет принуждения, опирающегося на произвол власти и иные сугубо тоталитарные методы. Солидаристские теории строятся на представлениях о свободном служении, о взаимодополнении свободы и ответственности.
Мыслители этого круга говорят об "органической демократии", при которой сохраняется "качество" общества и социальная иерархия, в противовес демократии либеральной либо эгалитарной.
Например, Иван Ильин — гениальнейший русский политический философ, консервативный революционер и солидарист, о существовании которого украинские политики, видимо, просто не догадываются, делал ставку в построении своего "идеального" государства на "свободную лояльность" граждан и всячески боролся с тоталитаризмом (коммунистическим и национал-социалистическим), за что был гнан в прямом и переносном смысле.
Большевики выслали его из Советской России в 1922 году на знаменитом "философском" пароходе, из фашистской Германии он сам сбежал в 1934 году в Швейцарию, отказавшись участвовать в гитлеровской антиеврейской пропаганде.
Один из важных признаков консервативно-революционной идеологии — это представление об органической структуре общества: общество — не механизм, как проповедуют со времен Гоббса и Локка, а целостный организм, в котором нельзя так просто заменить "винтик".
При этом солидаристские учения, в отличие от тоталитарных идеологий — коммунистической, национал-социалистической либо фашистской - вовсе не предполагают жертвовать индивидом на благо общества либо во имя какой бы то ни было социальной гармонии.
Разумеется, в разнообразных героических культах предусматривается самопожертвование, однако это, как говорится, дело сугубо добровольное. Отсутствие героического начала в либеральной идеологии свидетельствует вовсе не о ее гуманизме и человеколюбии, а о вырождении духа.
Примечательно, что ни русская, ни украинская общественные мысли не породили мощной либеральной школы, подобной британской или американской, отечественные философы-либералы (Кавелин, Герцен, Чичерин, Кистяковский) не достигли тех вершин прозрения и того признания, которое снискали себе мыслители нелиберальной ориентации.
Идеологические искания Юлии Тимошенко, ее попытки найти наиболее адекватное социальное воплощение идеям гармонии и справедливости, ее слова о миссии Украины — это, несомненно, отрадный факт, причем даже не столько для избирателей БЮТ, сколько для украинской политики как таковой, ибо это есть поиск смыслов.
Ведь идеология — она как компас: пути не указывает, но позволяет не заблудиться.
