"Имя твое..."
Пятница, 14 февраля 2003, 12:46
"Польский триллер" о том, как украинский тоталитаризм разбудил человека Запада
Мария Нуровска - одна из самых читабельных современных писательниц Польши. Ее книги, где разыгрывается вечная драма отношений между Ним и Нею, по-коммерчески успешны. И вот неожиданность. Мелодраматический сюжет новой повести Нуровской "Имя твое" разворачивается на фоне резонансных политических событий в Украине 2000-2001 годов...
Польская литературная критика очерчивает Марию Нуровску как представителя течения в литературе, которое называют "женской прозой". С 1974-го, когда имя тогда 30-летней писательницы "засветилось" на колонках журналов, и когда о ней заговорили критики, популярность писательницы растет. Мелодраматические произведения "Испанские глаза", "Письма любви", эпопея "Панны и вдовы", "Русский любовник", "Супружеские игры" - книги, которые сделали ей имя не только в Польше, но и в Германии. Достаточно сказать, что общий тираж переведенных на немецкий язык "Писем любви" достиг полумиллиона экземпляров. На основании "Испанских глаз" голландцы-ирландцы-канадцы в сотрудничестве сняли художественный фильм.
"Книги Марии Нуровской, - отмечено, в частности, в разделе "Литература" Интернет-страницы Института Адама Мицкевича, - без сомнения во многом благодаря захватывающей биографии их автора, внучки аристократа, владельца дворца в Гомеле, дочки легионера и воячки Армии Краевой, впоследствии пылкой коммунистки и необычной женщины. Ее героини – необычные, страстные, они умеют любить, и их партнеры, запутавшись в политике, идеях, надломленные давлением истории, не успевают идти с ними в ногу".
Впрочем, в новой книге Нуровской "Имя твое..." (Варшава, 2002, Exlibris) в политический водоворот попадает женщина. Американка, которая до драматического путешествия в Украину, государство по ее представлениям "на краю света", жила в совсем другой, подчеркнуто аполитической, системе координат.
"Имя твое опережает тебя", - эта еврейская пословица дала название произведению Нуровской. Уже с первой страницы повести, главные герои которой выдуманы, читатель погружается в мир имен абсолютно реальных, тех, которые в 2000-2001 годах привлекли внимание к Украине: Георгия Гонгадзе, Кучмы, майора Мельниченко...
Действие повести разворачивается в украинском городе Леополисе, в котором легко можно распознать галицкую столицу. Американский искусствовед Элизабет Коннери прилетает в Украину в поисках своего мужа Джеффри, пропавшего без вести при весьма таинственных обстоятельствах. Здесь узнает, что ее Джефф, который всю жизнь изучал сакральные произведения, и собственно этим занимался в этой посткоммунистической стране, попал в какую-то ужасную историю, связанную с украинскими политическими событиями.
Постепенно этот преисполненный тайн, темных историй, с трагическими страницами прошлого, искалеченный украинский мир становится для Элизабет все ближе и ближе. Она начинает понимать, что ее муж за желание помочь украинскому журналисту вывести на чистую воду криминализированную украинскую власть заплатил наивысшую цену - жизнь.
"Джефф нам помогал, - рассказывает Элизабет Оксана Кривенко, сотрудница оппозиционного к власти интернет-издания, - он должен был вывезти очень важные материалы, документы. Мы раздобыли доказательства того, что в Украине существуют контролированные властью "эскадроны смерти", которые уничтожают политических противников президента, а также невыгодных свидетелей. Я также являюсь таким свидетелем... и знаю, что меня тоже убьют".
Свое состояние, после нескольких, преисполненных стрессами, депрессиями и слишком рискованными приключениями, месяцев проведенных в Украине, главная героиня повести называет большим пробуждением. Украина, с ее прокурорами-взяточниками, темными заплеванными подъездами, тотальным, как "национальный признак", кариесом, квашеной капустой, кислый запах которой буквально преследует Элизабет, а в то же время с поломанными государственной машиной человеческими судьбами и горстью безумцев, которые пытаются головой разбить каменную стену тоталитаризма, заставила героиню произведения кардинально пересмотреть свои жизненные ценности.
Болезненно она рассуждает над феноменом Восточной Европы, где десятилетиями грубо калечатся человеческие судьбы. Эта тема усилена дополнительной линией истории мужской части рода Коннери, где три поколения становятся жертвами ненасытного тоталитарного молоха именно в этой части земного шара.
"Украина получила независимость, но почему-то не умеет ею пользоваться, почему ее граждане постоянно должны погибать, или терпеть?", - задает себе вопрос Элизабет. Ответ на него она слышит в тюремных каменных стенах от узника совести. "Эти люди, - говорит о поколении, которое жило при коммунизме Оксана Кривенко, - дальше хотят жить во лжи, правда им не нужна, они ее боятся. Отучились мыслить, соглашаются на безопасную растительную жизнь и жалеют о времени, когда им бросали объедки с барского стола".
"Эта страна, брошенная на произвол судьбы, исчезнет... Украина нуждается в помощи! - взывает к совести мира Элизабет на пресс-конференции. - Я была там довольно долго, чтобы убедиться, что президент и его люди терроризируют народ, что нарушаются права человека, что граждан усмиряют, обрекая их на бедность и не достойные человека условия жизни, а тем временем правящие элиты невероятно богаты.(...) Этим государством правит человек, руки которого в крови".
"Ни один уважающий себя политик не должен подавать руки Кучме. Но ведь его принимают, расшаркиваются перед ним. Я видела по телевидению, как с ним обнимался польский президент, дошло даже до целования..." - о том, что эти слова, вложенные в уста главной героини, являются собственными мыслями автора повести, засвидетельствовало ее недавнее интервью газете "Rzeczpospolita" (№27, 2003).
"Мы живем в демократическом государстве, - говорит журналисту этого влиятельного издания польская писательница, - и если мой президент, от моего имени принимает президента Украины и не спрашивает его: "Где голова Георгия Гонгадзе?", то я с этим не могу согласиться. У меня ощущение, словно кто-то хочет запихнуть мне в рот кляп. Этот кляп выпал у меня только теперь, после написания "Имени твоего".
Насыщенное украинской "политикой", произведение Нуровской легко воспримет читатель, который вряд ли может похвастаться особой политической обеспокоенностью. Автор нанизала реальные события двухлетней давности на мелодраматическую канву запоздалой, но зрелой любви. Есть в повести и нелишний в литературе такого рода несчастный, оставленный на произвол судьбы ребенок, неожиданные встречи с тенями польского прошлого на улицах Львова, заснеженные романтические Карпаты, потрескивание дров в камине...
Собственно все это, переплетено тревожным ожиданием завтрашнего дня, слежками, побегами, сногсшибательными приключениями (есть даже поездка Элизабет в Чечню), заинтересовало людей, которые сейчас ведут переговоры с Нуровской о создании по ее книге художественного фильма. Триллера...
В финале повести Элизабет успешно пересекает украинско-польскую границу, тайно, в багажнике автомобиля, вывозя из страны шестилетнего мальчика. Алик - общий сын ее убитого Джеффри и замученной в тюрьме украинки Оксаны. Предсмертным желанием его матери было, чтобы мальчик уехал в свободный мир.
Напишет ли Мария Нуровска продолжение этой повести, как продолжила, например, "Панны и вдовы"?... Почему бы и нет? Например, о возвращении Алика Коннери в такую Украину, где можно будет легально выдавать книги наподобие "Имени твоего..."
Мария Нуровска - одна из самых читабельных современных писательниц Польши. Ее книги, где разыгрывается вечная драма отношений между Ним и Нею, по-коммерчески успешны. И вот неожиданность. Мелодраматический сюжет новой повести Нуровской "Имя твое" разворачивается на фоне резонансных политических событий в Украине 2000-2001 годов...
Польская литературная критика очерчивает Марию Нуровску как представителя течения в литературе, которое называют "женской прозой". С 1974-го, когда имя тогда 30-летней писательницы "засветилось" на колонках журналов, и когда о ней заговорили критики, популярность писательницы растет. Мелодраматические произведения "Испанские глаза", "Письма любви", эпопея "Панны и вдовы", "Русский любовник", "Супружеские игры" - книги, которые сделали ей имя не только в Польше, но и в Германии. Достаточно сказать, что общий тираж переведенных на немецкий язык "Писем любви" достиг полумиллиона экземпляров. На основании "Испанских глаз" голландцы-ирландцы-канадцы в сотрудничестве сняли художественный фильм.
"Книги Марии Нуровской, - отмечено, в частности, в разделе "Литература" Интернет-страницы Института Адама Мицкевича, - без сомнения во многом благодаря захватывающей биографии их автора, внучки аристократа, владельца дворца в Гомеле, дочки легионера и воячки Армии Краевой, впоследствии пылкой коммунистки и необычной женщины. Ее героини – необычные, страстные, они умеют любить, и их партнеры, запутавшись в политике, идеях, надломленные давлением истории, не успевают идти с ними в ногу".
Впрочем, в новой книге Нуровской "Имя твое..." (Варшава, 2002, Exlibris) в политический водоворот попадает женщина. Американка, которая до драматического путешествия в Украину, государство по ее представлениям "на краю света", жила в совсем другой, подчеркнуто аполитической, системе координат.
"Имя твое опережает тебя", - эта еврейская пословица дала название произведению Нуровской. Уже с первой страницы повести, главные герои которой выдуманы, читатель погружается в мир имен абсолютно реальных, тех, которые в 2000-2001 годах привлекли внимание к Украине: Георгия Гонгадзе, Кучмы, майора Мельниченко...
Действие повести разворачивается в украинском городе Леополисе, в котором легко можно распознать галицкую столицу. Американский искусствовед Элизабет Коннери прилетает в Украину в поисках своего мужа Джеффри, пропавшего без вести при весьма таинственных обстоятельствах. Здесь узнает, что ее Джефф, который всю жизнь изучал сакральные произведения, и собственно этим занимался в этой посткоммунистической стране, попал в какую-то ужасную историю, связанную с украинскими политическими событиями.
Постепенно этот преисполненный тайн, темных историй, с трагическими страницами прошлого, искалеченный украинский мир становится для Элизабет все ближе и ближе. Она начинает понимать, что ее муж за желание помочь украинскому журналисту вывести на чистую воду криминализированную украинскую власть заплатил наивысшую цену - жизнь.
"Джефф нам помогал, - рассказывает Элизабет Оксана Кривенко, сотрудница оппозиционного к власти интернет-издания, - он должен был вывезти очень важные материалы, документы. Мы раздобыли доказательства того, что в Украине существуют контролированные властью "эскадроны смерти", которые уничтожают политических противников президента, а также невыгодных свидетелей. Я также являюсь таким свидетелем... и знаю, что меня тоже убьют".
Свое состояние, после нескольких, преисполненных стрессами, депрессиями и слишком рискованными приключениями, месяцев проведенных в Украине, главная героиня повести называет большим пробуждением. Украина, с ее прокурорами-взяточниками, темными заплеванными подъездами, тотальным, как "национальный признак", кариесом, квашеной капустой, кислый запах которой буквально преследует Элизабет, а в то же время с поломанными государственной машиной человеческими судьбами и горстью безумцев, которые пытаются головой разбить каменную стену тоталитаризма, заставила героиню произведения кардинально пересмотреть свои жизненные ценности.
Болезненно она рассуждает над феноменом Восточной Европы, где десятилетиями грубо калечатся человеческие судьбы. Эта тема усилена дополнительной линией истории мужской части рода Коннери, где три поколения становятся жертвами ненасытного тоталитарного молоха именно в этой части земного шара.
"Украина получила независимость, но почему-то не умеет ею пользоваться, почему ее граждане постоянно должны погибать, или терпеть?", - задает себе вопрос Элизабет. Ответ на него она слышит в тюремных каменных стенах от узника совести. "Эти люди, - говорит о поколении, которое жило при коммунизме Оксана Кривенко, - дальше хотят жить во лжи, правда им не нужна, они ее боятся. Отучились мыслить, соглашаются на безопасную растительную жизнь и жалеют о времени, когда им бросали объедки с барского стола".
"Эта страна, брошенная на произвол судьбы, исчезнет... Украина нуждается в помощи! - взывает к совести мира Элизабет на пресс-конференции. - Я была там довольно долго, чтобы убедиться, что президент и его люди терроризируют народ, что нарушаются права человека, что граждан усмиряют, обрекая их на бедность и не достойные человека условия жизни, а тем временем правящие элиты невероятно богаты.(...) Этим государством правит человек, руки которого в крови".
"Ни один уважающий себя политик не должен подавать руки Кучме. Но ведь его принимают, расшаркиваются перед ним. Я видела по телевидению, как с ним обнимался польский президент, дошло даже до целования..." - о том, что эти слова, вложенные в уста главной героини, являются собственными мыслями автора повести, засвидетельствовало ее недавнее интервью газете "Rzeczpospolita" (№27, 2003).
"Мы живем в демократическом государстве, - говорит журналисту этого влиятельного издания польская писательница, - и если мой президент, от моего имени принимает президента Украины и не спрашивает его: "Где голова Георгия Гонгадзе?", то я с этим не могу согласиться. У меня ощущение, словно кто-то хочет запихнуть мне в рот кляп. Этот кляп выпал у меня только теперь, после написания "Имени твоего".
Насыщенное украинской "политикой", произведение Нуровской легко воспримет читатель, который вряд ли может похвастаться особой политической обеспокоенностью. Автор нанизала реальные события двухлетней давности на мелодраматическую канву запоздалой, но зрелой любви. Есть в повести и нелишний в литературе такого рода несчастный, оставленный на произвол судьбы ребенок, неожиданные встречи с тенями польского прошлого на улицах Львова, заснеженные романтические Карпаты, потрескивание дров в камине...
Собственно все это, переплетено тревожным ожиданием завтрашнего дня, слежками, побегами, сногсшибательными приключениями (есть даже поездка Элизабет в Чечню), заинтересовало людей, которые сейчас ведут переговоры с Нуровской о создании по ее книге художественного фильма. Триллера...
В финале повести Элизабет успешно пересекает украинско-польскую границу, тайно, в багажнике автомобиля, вывозя из страны шестилетнего мальчика. Алик - общий сын ее убитого Джеффри и замученной в тюрьме украинки Оксаны. Предсмертным желанием его матери было, чтобы мальчик уехал в свободный мир.
Напишет ли Мария Нуровска продолжение этой повести, как продолжила, например, "Панны и вдовы"?... Почему бы и нет? Например, о возвращении Алика Коннери в такую Украину, где можно будет легально выдавать книги наподобие "Имени твоего..."
