Опровержение сала. Полевые исследования дружбы народов
Четверг, 17 января 2002, 15:40
Редко какая русская птица долетит до середины Днепра, не накакав в него. И это не потому, что Днепр очень широк (а еще когда ревет и стонет, то пернатые полошатся вплоть до постыдной потери самоконтроля). Это птицы такие. В нашем правительстве еще не введена должность учетчика птичьего помета в Днепре, но, наверное, есть человек, ответственный за духовную утварь Года Украины в России, которому такое дело и стоит поручить, ибо первое следует из второго.
Если помните, возглавив концерт украинских мастеров искусств в Кремлевском дворце, Леонид Кучма и Владимир Путин стартовали со своим новым годом, Годом Украины в России, еще в ноябре. Эта ненавязчивая ловкость, с которой президенты надули старого Хроноса, стала только первой неожиданностью новой концепции дружбы народов, денег, хороводов. Вторым разрушителем установившихся понятий стал издательский дом "Независимая газета" - выпустив трехтысячним тиражом "Полевые исследования украинского секса" Оксаны Забужко, он заставил читающих россиян засомневаться в том, что "тиха украинская ночь".
Российская мужская половина среагировала на "полевые исследования" резкими, я бы сказала, очевидно, негендерными движениями, потому что пера заскрипели, будто кровати. Пять лет назад, когда у нас впервые вышел в свет этот роман с прикрепленным к нему неудачным концом (хотя автор и считала этот конец хепи-ендом), в Украине наблюдалась несколько похожая картина мужского бунта, "бессмысленного и беспощадного".
Но предметом этих заметок не является сравнительная анатомия. Я только созерцаю, как лексемы, которые объединить довольно-таки тяжело - "украинский" и "секс" (гармонично они объединяются разве что в оскорблении истории нашего женоподобного народа, который заиграли просто до обессиленного контрольного вопроса в голову: "Ты еще не умерла?..") пробуждают в российских мужчинах что-то грубое и животное, более глубокое, чем словосочетание, которым до недавнего времени модно было объяснять все, - "генетическая память".
Попав в Россию, слова "украинский" + "секс" внушают у тамошних мужчин дух расстрелянного Чикатила, или первых насильственно-радостных комиссаров. (Последних я могу представить только на уровне коллективного подсознательного, ибо моя бабушка одному из таких прялкой на вечерницах выколола глаз, за что и отсидела полгода на нарах в своих барских чулочках).
"Украинский "+" секс" как-то нездорово пробуждают мужчин к решительному многословию не хуже, чем колокол - Пестеля, а эпилепсия - Достоевского. Примечательно: все самые резкие отзывы на "Полевые исследования украинского секса" в прессе являются рецензиями не самого романа, а изложенных в нем эмоций автора. Прикмечательно-2: все они написаны, ну, конечно же, мужчинами.
Достаточно вспомнить некий таблоид "Афиша", который с черносотенным азартом спрашивает: "Что нам эта Гекуба, национал-мазохистка их дружеского государства? Что, переводить больше ничего?", когда даже ведущий обозреватель интеллигентный издания "НГ-Экслибрис" бросает в "украинскую Пенелопу, в которой, впрочем, что-то есть и от Медеи" завернутые в изящное кружево самые что ни на есть рязанские кизяки. "Николай, глянь, и что эта сучка о нас написала!" - говорят друг другу украинские джентльмены, размахивая перед носом друг у друга ее книгой... Это самый лучший комплимент, который вы заслужили, госпожа Оксана".
О, конечно же, издание, которое выпустило и планирует сварганить долю бизнеса на "Полевых исследованиях", может позволить себе это в пользу немного эпатажной антирекламы, но вряд ли этот литературный критик в очках рефлектирующего интеллигента может позволить себе что-то подобное где-то на московском фуршете относительно, например, Татьяны Толстой или там ихней Виктории Токаревой. Да они бы забросали его маслинами!
Если здесь уместно вспомнить выдуманный самими же украинцами комплекс мании величия россиян, то теперь видим комплекс полноценности российского фаллоса. Похоже, это и действительно комплекс, за которым неизвестно что стоит. Ведь сейчас нам был продемонстрирован только краешек великого и могучего языка. Тургенев говорил, такой был у Пушкина и Толстого.
Но все равно я рада от того, что роман (который я бы назвала все-таки повестью) Оксаны Забужко так, довольно громко, пришел именно к российским книгочитателям. Следует отметить, что он получил в российской прессе гиперболизированную как хулу, так и славу. Но - однозначно - там оценили, что "женская" проза Забужко - это не "наша дама из Парижа", не "как я рада, что мы все из Ленинграда" и не "кысь-брысь-мяу". Она появилась там, как (пардон, госпожа
Оксана) опровержение сала, того сала, которое удивительным способом вымазало украинцам не только руки, но и весь менталитет. И представление о нем тоже.
Над этим стереотипом, который подкожно нагуливался на протяжении веков и который, к сожалению, очерчивает основные знания россиян о нас, возвелись разве что два Шевченко, Скрипка и Кучма (еще мог бы претендовать Гоголь, но, обутый в лыковые лапти, он поскользнулся на сале и упал). Отныне, похоже, к ним россияне могут возвести и Забужко. Браво!
На самом деле в этой шутке больше грусти над собой, чем самоиронии. У нас скромный запас козырных карт в рукаве. Если говорить о современной украинской литературе (написанную на украинском языке, конечно), то даже из этого немногочисленного лучшего, что она может показать, в России за последнее десятилетие вышли отдельными книжками переводы "Полевые исследования" Забужко, "Московиада" Андруховича и по одному роману Медвидя и Шевчука. Это все.
К слову, "Московиада", выпущенная другим российским издательством, получила позитивный, даже милый отзыв в "НГ - Экслибрисе", хотя, помещен он под рубрикой "География". Теперь почему-то вспомнилось, что и короткие отчеты о кинофестивале "Молодость" этот "орган российской интеллигенции" печатает под рубрикой "Всюду жизнь". Наверное, потому, что редкая русская птица долетит до середины Днепра, не накакав в него.
Если помните, возглавив концерт украинских мастеров искусств в Кремлевском дворце, Леонид Кучма и Владимир Путин стартовали со своим новым годом, Годом Украины в России, еще в ноябре. Эта ненавязчивая ловкость, с которой президенты надули старого Хроноса, стала только первой неожиданностью новой концепции дружбы народов, денег, хороводов. Вторым разрушителем установившихся понятий стал издательский дом "Независимая газета" - выпустив трехтысячним тиражом "Полевые исследования украинского секса" Оксаны Забужко, он заставил читающих россиян засомневаться в том, что "тиха украинская ночь".
Российская мужская половина среагировала на "полевые исследования" резкими, я бы сказала, очевидно, негендерными движениями, потому что пера заскрипели, будто кровати. Пять лет назад, когда у нас впервые вышел в свет этот роман с прикрепленным к нему неудачным концом (хотя автор и считала этот конец хепи-ендом), в Украине наблюдалась несколько похожая картина мужского бунта, "бессмысленного и беспощадного".
Но предметом этих заметок не является сравнительная анатомия. Я только созерцаю, как лексемы, которые объединить довольно-таки тяжело - "украинский" и "секс" (гармонично они объединяются разве что в оскорблении истории нашего женоподобного народа, который заиграли просто до обессиленного контрольного вопроса в голову: "Ты еще не умерла?..") пробуждают в российских мужчинах что-то грубое и животное, более глубокое, чем словосочетание, которым до недавнего времени модно было объяснять все, - "генетическая память".
Попав в Россию, слова "украинский" + "секс" внушают у тамошних мужчин дух расстрелянного Чикатила, или первых насильственно-радостных комиссаров. (Последних я могу представить только на уровне коллективного подсознательного, ибо моя бабушка одному из таких прялкой на вечерницах выколола глаз, за что и отсидела полгода на нарах в своих барских чулочках).
"Украинский "+" секс" как-то нездорово пробуждают мужчин к решительному многословию не хуже, чем колокол - Пестеля, а эпилепсия - Достоевского. Примечательно: все самые резкие отзывы на "Полевые исследования украинского секса" в прессе являются рецензиями не самого романа, а изложенных в нем эмоций автора. Прикмечательно-2: все они написаны, ну, конечно же, мужчинами.
Достаточно вспомнить некий таблоид "Афиша", который с черносотенным азартом спрашивает: "Что нам эта Гекуба, национал-мазохистка их дружеского государства? Что, переводить больше ничего?", когда даже ведущий обозреватель интеллигентный издания "НГ-Экслибрис" бросает в "украинскую Пенелопу, в которой, впрочем, что-то есть и от Медеи" завернутые в изящное кружево самые что ни на есть рязанские кизяки. "Николай, глянь, и что эта сучка о нас написала!" - говорят друг другу украинские джентльмены, размахивая перед носом друг у друга ее книгой... Это самый лучший комплимент, который вы заслужили, госпожа Оксана".
О, конечно же, издание, которое выпустило и планирует сварганить долю бизнеса на "Полевых исследованиях", может позволить себе это в пользу немного эпатажной антирекламы, но вряд ли этот литературный критик в очках рефлектирующего интеллигента может позволить себе что-то подобное где-то на московском фуршете относительно, например, Татьяны Толстой или там ихней Виктории Токаревой. Да они бы забросали его маслинами!
Если здесь уместно вспомнить выдуманный самими же украинцами комплекс мании величия россиян, то теперь видим комплекс полноценности российского фаллоса. Похоже, это и действительно комплекс, за которым неизвестно что стоит. Ведь сейчас нам был продемонстрирован только краешек великого и могучего языка. Тургенев говорил, такой был у Пушкина и Толстого.
Но все равно я рада от того, что роман (который я бы назвала все-таки повестью) Оксаны Забужко так, довольно громко, пришел именно к российским книгочитателям. Следует отметить, что он получил в российской прессе гиперболизированную как хулу, так и славу. Но - однозначно - там оценили, что "женская" проза Забужко - это не "наша дама из Парижа", не "как я рада, что мы все из Ленинграда" и не "кысь-брысь-мяу". Она появилась там, как (пардон, госпожа
Оксана) опровержение сала, того сала, которое удивительным способом вымазало украинцам не только руки, но и весь менталитет. И представление о нем тоже.
Над этим стереотипом, который подкожно нагуливался на протяжении веков и который, к сожалению, очерчивает основные знания россиян о нас, возвелись разве что два Шевченко, Скрипка и Кучма (еще мог бы претендовать Гоголь, но, обутый в лыковые лапти, он поскользнулся на сале и упал). Отныне, похоже, к ним россияне могут возвести и Забужко. Браво!
На самом деле в этой шутке больше грусти над собой, чем самоиронии. У нас скромный запас козырных карт в рукаве. Если говорить о современной украинской литературе (написанную на украинском языке, конечно), то даже из этого немногочисленного лучшего, что она может показать, в России за последнее десятилетие вышли отдельными книжками переводы "Полевые исследования" Забужко, "Московиада" Андруховича и по одному роману Медвидя и Шевчука. Это все.
К слову, "Московиада", выпущенная другим российским издательством, получила позитивный, даже милый отзыв в "НГ - Экслибрисе", хотя, помещен он под рубрикой "География". Теперь почему-то вспомнилось, что и короткие отчеты о кинофестивале "Молодость" этот "орган российской интеллигенции" печатает под рубрикой "Всюду жизнь". Наверное, потому, что редкая русская птица долетит до середины Днепра, не накакав в него.
