"Якщо країні потрібні нові Гонгадзе, я готовий бути наступним"
Вівторок, 5 грудня 2000, 12:45
Я прекрасно осознаю, что на фоне вселенского скандала, связанного с делом Гии Гонгадзе и пленкой Мороза, наш случай может показаться слишком мелким. Но целиком убежден, что это звено той же самой цепи: мы перешагнули грань, за которой человек, облеченный властью или деньгами, может топтать закон самым бесцеремонным образом. Не опасаясь, что для него наступят хоть какие-то негативные последствия. Именно об этом, а не о нашем частном случае, мой рассказ.
СНАЧАЛА "НАЕЗЖАЛИ"
История судебного противостояния нашей газеты и частного предприятия "Струм", занимающегося утилизацией украинских ракетных комплексов за американские деньги (если верить министру обороны, на эту программу отпущено 540 млн. долларов), не раз была озвучена на прошлой неделе отечественными масс-медиа, так что рассказывать о ней снова будет скучно и, наверное, не интересно. Напомню лишь, что “Сегодня” дважды(!) и безоговорочно выиграла дело в судебных инстанциях, и именем Украины было провозглашено, что иски к газете беспочвенны. Но вдруг... На ситуацию из каких-то собственных соображений решил повлиять сам министр обороны Украины генерал Кузьмук (почти как у Гашека: все шло нормально, пока не вмешался Генеральный штаб).
Министр лично подписал (подчеркиваю, именно подписал, автором письма был человек еще более заинтересованный, чем Кузьмук) письмо на имя Председателя Верховного Суда Украины Виталия Бойко. В письме особо поражали две вещи. Первая: госчиновник высокого ранга неожиданно (да?) встал на защиту интересов коммерческой структуры, вроде бы не имеющей никакого отношения к армии (если, конечно, не считать, что в ней работали некоторые родственники украинского генералитета). И вторая: министр счел возможным бесцеремонно вмешаться в действия судебной власти, которая, как известно, тем и хороша, что должна оставаться абсолютно независимой. При этом Александр Иванович поучал Виталия Федоровича, что считать объективным, а что нет. И говоря о принятых ранее решениях, генерал, в частности, утверждал, что они свидетельствуют "о предвзятости указанных судебных органов к этому резонансному делу". Если по известной градации пресса -- четвертая власть, мафия -- пятая, то какими по счету идут армейские генералы, способные вмешиваться в дела власти третьей -- судебной? Ведь первые две позиции вроде тоже заняты.
ПОТОМ УБЛАЖАЛИ
Когда письмо Кузьмука тайными тропами попало в редакцию и мы были уже готовы его напечатать, к нам приехали гости. Сначала заместитель министра обороны, он же командующий 43-й ракетной армии (той самой, которую и "разоружал "Струм"), генерал Михтюк, а затем тот же Михтюк, но уже в компании с руководством "Струма". Они долго убеждали меня, что подобная публикация, особенно в свете последних событий, нанесет вред Украине и может сорвать финансирование государственной программы. И я согласился, если "Струм" и генералы снимут свои претензии к газете, а Кузьмук отзовет свое беспардонное письмо. На том и порешили.
На другой день представители "Струма" провели пресс-конференцию и рассказали, что обсудили все вопросы с руководством "Сегодня" и даже набросали проект мирового соглашения, снимающего все проблемы. Поэтому общение с журналистами проходило в мажорных тонах. Господа из "Струма" даже похвалили газету за некоторые публикации. Цитирую гендиректора Олега Бланара: "...еще раз хочу поблагодарить редакцию за ту поддержку, которая была оказана", "...продолжение этого дела с редакцией "Сегодня" не будет способствовать решению программы ликвидации стратегических наступательных вооружений в Украине. Это не отвечает нашим интересам..." И так далее -- хоть к ранам прикладывай. Через слово фигурировало "мировое соглашение", и у многих присутствующих даже сложилось впечатление, что оно уже подписано, хотя его не могло быть и в природе: закон не позволяет, подписать такой документ в кабинете главного редактора. Было подписано почти джентельменское соглашение. Я так думал.
ЗАТЕМ УГРОЖАЛИ
Однако действительность оказалась не такой уж радужной. Вечером того же дня в редакцию прибыл финансовый директор "Струма" Алексей Быковский, и последовал новый зигзаг в отношении газета--фирма. Г-н Быковский битых три часа убеждал сначала нашего юриста, а затем и меня подписать направляемый в адрес Верховного Суда документ, в котором, по сути, я должен был признать все мыслимые и немыслимые грехи. Быковский получил отказ, обвинил редакционного юриста в некомпетентности, а редактора в недальновидности, и, не добившись своего, уехал из "Сегодня".
Еще через полчаса у меня в кабинете раздался звонок, вызвавший и у меня, и у присутствовавших серьезную обеспокоенность: гендиректор "Струма", или, по крайней мере, человек, который им назвался, в оскорбительной форме потребовал подписать упомянутый документ, а в случае отказа пообещал организовать мне проблемы не только в суде, но и в жизни. Продолжать этот разговор я, разумеется, не стал, а связался с генералом Михтюком и рассказал о случившимся, подчеркнув, что редакция готова к сотрудничеству, в частности, с командованием 43-й РА, но никогда не пойдет на уступки коммерческой структуре, если она будет пытаться решать проблемы бандитскими способами. Михтюк пообещал разобраться.
Я понимал, что за эти несколько часов там, наверху, что-то очень резко изменилось, и у "Струма" появилась стопроцентная гарантия того, что газета будет раздавлена. Кто эту гарантию дал, нам еще предстоит узнать. Я предлагаю свою версию.
Так совпало, что именно на прошлой неделе мы заявили в прессе и на TV, что Игорь Бакай, который являлся фактическим владельцем газеты “Сегодня” еще летом оставил ее и для того, чтобы как-то погасить долги и рассчитаться за кредиты, мы вынуждены пойти на ее продажу. Мы объявили об открытом тендере, и вот тут некоторым нашим гражданам, облеченным властью, пришла в голову простая идея: зачем покупать хорошую, раскрученную газету, если ее можно взять абсолютно даром. Единственное, о чем они вряд ли подумали: не продав газету, не рассчитаться с долгами. После этого на протяжении двух суток из "Струма" звонили постоянно: на работу, на мобилку, домой, требования оставались теми же. Этой статьей я вынужден обратиться в компетентные органы за поддержкой или защитой, в которую, честно говоря, слабо верю.
О СУМАСШЕДШЕМ ИНТЕРЕСЕ И СУМАСШЕДШЕМ РЕДАКТОРЕ
О сумасшедшем интересе министра обороны к судьбе частной коммерческой структуры и о его желании расправиться с газетой говорит и тот факт, что в редакции буквально поселился его личный пресс-секретарь. И у меня создалось впечатление, что на прошлой неделе полковнику Нагорянскому, кроме как учить главного редактора, как правильно вести себя с генералами, чтобы сохранить здоровье себе и близким, министр обороны других заданий не давал. Несколько приездов в редакцию, бесконечное количество звонков и советов подтверждают это.
Например, спокойно, по-дружески Сергей Алексеевич напомнил мне, что мой родной брат служит офицером и что отец работает в Министерстве обороны, и не известно, как их начальники отреагируют на мою статью. Мы обсудили его слова и с отцом, и с братом, и поскольку считаем себя нормальными мужиками, решили, что честь свою надо не оценивать, даже в миллионах, а защищать. Раньше офицеры, если считали себя оскорбленными, вызывали обидчика на дуэль, сейчас генералы пишут письма, защищая коммерческие структуры, может, поэтому им не хватает времени для серьезной работы, -- например, проследить, чтобы ракеты падали не на жилые дома в Броварах, а хотя бы где-нибудь в чистом поле, раз уж не научились попадать в цель. Когда я сказал Нагорянскому, что обо всем подумал и все равно буду печатать статью, он ответил: ты, наверное, сошел с ума. У каждого свои мерки.
ОН ПОДПИСАЛ, НО ПОЧЕМУ?
Не знаю, что касается моего сумасшествия, а вот в действиях генерала Кузьмука надо разобраться очень подробно. Чтобы не осталось вопросов.
Кузьмук знал, что, как чиновник высокого государственного ранга, он не имел права защищать интересы частного предприятия. НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, что не имеет права своим высоким положением давить на суд, а его письмо иначе как давление расценивать нельзя. НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, что не имеет права давать оценку действиям суда (и не одного, а двух составов!), а уж тем более обвинять судей в предвзятости, НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, что не владеет вопросом , поскольку гражданского дела в глаза не видел. НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, и это самое главное, что автор письма -- генерал Михтюк. (Мы имеем копию документа, подтверждающего это). И что Михтюк -- лицо заинтересованное, поскольку тоже судится с редакцией, вслед за "Струмом", (правда, аппетиты у него поменьше -- он хочет “урвать” всего 155 тыс.), НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, что письмо может стать достоянием гласности, и это его не смущало. То есть можно себе представить, до какой степени он должен был быть уверен в своей абсолютной безнаказанности. Чтобы после всего этого ПИСЬМО ПОДПИСАТЬ!
В другой стране, наверное, этим самым он бы подписал себе приговор. В другой стране.
Неужели любому нормальному человеку после всего сказанного не понятно, что за этим стоит и какие связи прослеживаются? Вопрос не риторический, а конкретный: кому и что здесь может быть не понятно?
ПИОНЕР -- ВСЕМ ПРИМЕР
К сожалению, мы уже привыкли, и иногда даже принимаем как данность, что силовые структуры, выполняя свою карательную миссию, если это надо кому-то из власть предержащих, стараются не замечать не только мораль, но и законы. Телефонное право, право давления, их право сказать тебе, что при желании каждому можно подобрать статью в Уголовном Кодексе, испытали на себе, наверное, многие, но особенно -- журналисты. И все же раньше все это носило завуалированный характер. А сейчас стало проявляться в такой наглой и грубой форме: с печатями, подписями, регистрационными номерами. За многие годы работы в газетах я лично сталкиваюсь с таким впервые. Если бы меня спросили, как мы дожились до этого, я бы мог высказать свое субъективное мнение. Вот оно.
Давно известно, что наш Президент критику в свой адрес воспринимает болезненно, и, как не однажды, даже в стенах нашей редакции говорил, что газет не читает и ТV не смотрит, чтобы не расстраиваться. Мы с моими коллегами и с Президентом тоже тогда посмеялись, приняв все это за безобидную шутку. Но если серьезно задуматься над этой фразой -- как она может не стать руководством к действию для ретивых министров, генералов и прочих олигархов? Травить отдельных журналистов или целые издания стало хорошим тоном. Мало примеров? Министры и прочие чиновники тоже не любят критику, их тоже расстраивают публикации, затрагивающие их кровные интересы. А команда "Фас" уже прозвучала. Причем от ПЕРВОГО лица. В шутку или всерьез -- это уже не важно.
БУДЬ МОЯ ВОЛЯ, ЧТО БЫ Я СКАЗАЛ ПРЕЗИДЕНТУ
Видимо, судьба у нас такая, что мы все время идем в ногу с Россией, но только в задней шеренге. И лужа, в которую вляпывается великий сосед, тут же становится и нашей. ФСБшник Путин спокойно сворачивает демократию в стране, как ковер в собственной квартире, ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ВЫБИТЬ! Газеты и ТВ, которые не долго дышали свободой, даже ничего не успев понять, становятся опять ручными. Мы повторяем этот путь, с той только разницей, что наши газеты и ТV даже не успели разок-другой глотнуть этой самой свободы. А кто успел -- так те далече.
Но ведь так не должно быть, Леонид Данилович!
Уж если вы являетесь гарантом Конституции -- это же должно в чем то проявляться, и я, простой смертный, должен это как-то чувствовать на себе. А нам, смертным, оставлен "широкий выбор": или смиренно молчать в тряпочку, или бросаться на амбразуру. Мне 42 года, мне еще есть что терять в этой жизни. И все же я выбираю второе. Если стране нужны новые Гонгадзе, я готов стать следующим. В силу профессии, в силу воспитания, в силу характера, в силу привитой мне родителями морали.
Буквально на днях я встретил своего старого друга, прекрасного телевизионного журналиста, которого видел в деле, в горячих точках. С камерой под пулями он снимал сюжеты с риском для жизни и был счастлив, что может говорить правду. А потом он решил, что у нас в стране уже наступила демократия, и власти тоже можно говорить правду -- для ее же блага... Я встретил раздавленного человека, которому показали его место. Боюсь, что правды от него не добьется уже никто и никогда. Но так ведь не должно быть, господин Президент?
Главный редактор газеты "Сегодня",
заслуженный журналист Украины
Олег НЫПАДЫМКА
P.S. А судьбу газеты "Сегодня" теперь будет решать Верховный Суд по новой претензии "Струма". А может быть, она уже решена в других кабинетах. Кто знает?
P.P.S. Вчера "Струм" провел очередную пресс-конференцию. И заявил, что теперь будет судиться уже лично с редактором. Неугомонные они.
Мы поддерживаем требования коллег, но от УП добавим, что во-первых, зря обращаетесь к врагу прессы в Украине номер 1, а во-вторых, не дай никому Бог оказаться на месте Гонгадзе, а в-третьих, не стоит употреблять имя Георгия для громкого заголовка.
СНАЧАЛА "НАЕЗЖАЛИ"
История судебного противостояния нашей газеты и частного предприятия "Струм", занимающегося утилизацией украинских ракетных комплексов за американские деньги (если верить министру обороны, на эту программу отпущено 540 млн. долларов), не раз была озвучена на прошлой неделе отечественными масс-медиа, так что рассказывать о ней снова будет скучно и, наверное, не интересно. Напомню лишь, что “Сегодня” дважды(!) и безоговорочно выиграла дело в судебных инстанциях, и именем Украины было провозглашено, что иски к газете беспочвенны. Но вдруг... На ситуацию из каких-то собственных соображений решил повлиять сам министр обороны Украины генерал Кузьмук (почти как у Гашека: все шло нормально, пока не вмешался Генеральный штаб).
Министр лично подписал (подчеркиваю, именно подписал, автором письма был человек еще более заинтересованный, чем Кузьмук) письмо на имя Председателя Верховного Суда Украины Виталия Бойко. В письме особо поражали две вещи. Первая: госчиновник высокого ранга неожиданно (да?) встал на защиту интересов коммерческой структуры, вроде бы не имеющей никакого отношения к армии (если, конечно, не считать, что в ней работали некоторые родственники украинского генералитета). И вторая: министр счел возможным бесцеремонно вмешаться в действия судебной власти, которая, как известно, тем и хороша, что должна оставаться абсолютно независимой. При этом Александр Иванович поучал Виталия Федоровича, что считать объективным, а что нет. И говоря о принятых ранее решениях, генерал, в частности, утверждал, что они свидетельствуют "о предвзятости указанных судебных органов к этому резонансному делу". Если по известной градации пресса -- четвертая власть, мафия -- пятая, то какими по счету идут армейские генералы, способные вмешиваться в дела власти третьей -- судебной? Ведь первые две позиции вроде тоже заняты.
ПОТОМ УБЛАЖАЛИ
Когда письмо Кузьмука тайными тропами попало в редакцию и мы были уже готовы его напечатать, к нам приехали гости. Сначала заместитель министра обороны, он же командующий 43-й ракетной армии (той самой, которую и "разоружал "Струм"), генерал Михтюк, а затем тот же Михтюк, но уже в компании с руководством "Струма". Они долго убеждали меня, что подобная публикация, особенно в свете последних событий, нанесет вред Украине и может сорвать финансирование государственной программы. И я согласился, если "Струм" и генералы снимут свои претензии к газете, а Кузьмук отзовет свое беспардонное письмо. На том и порешили.
На другой день представители "Струма" провели пресс-конференцию и рассказали, что обсудили все вопросы с руководством "Сегодня" и даже набросали проект мирового соглашения, снимающего все проблемы. Поэтому общение с журналистами проходило в мажорных тонах. Господа из "Струма" даже похвалили газету за некоторые публикации. Цитирую гендиректора Олега Бланара: "...еще раз хочу поблагодарить редакцию за ту поддержку, которая была оказана", "...продолжение этого дела с редакцией "Сегодня" не будет способствовать решению программы ликвидации стратегических наступательных вооружений в Украине. Это не отвечает нашим интересам..." И так далее -- хоть к ранам прикладывай. Через слово фигурировало "мировое соглашение", и у многих присутствующих даже сложилось впечатление, что оно уже подписано, хотя его не могло быть и в природе: закон не позволяет, подписать такой документ в кабинете главного редактора. Было подписано почти джентельменское соглашение. Я так думал.
ЗАТЕМ УГРОЖАЛИ
Однако действительность оказалась не такой уж радужной. Вечером того же дня в редакцию прибыл финансовый директор "Струма" Алексей Быковский, и последовал новый зигзаг в отношении газета--фирма. Г-н Быковский битых три часа убеждал сначала нашего юриста, а затем и меня подписать направляемый в адрес Верховного Суда документ, в котором, по сути, я должен был признать все мыслимые и немыслимые грехи. Быковский получил отказ, обвинил редакционного юриста в некомпетентности, а редактора в недальновидности, и, не добившись своего, уехал из "Сегодня".
Еще через полчаса у меня в кабинете раздался звонок, вызвавший и у меня, и у присутствовавших серьезную обеспокоенность: гендиректор "Струма", или, по крайней мере, человек, который им назвался, в оскорбительной форме потребовал подписать упомянутый документ, а в случае отказа пообещал организовать мне проблемы не только в суде, но и в жизни. Продолжать этот разговор я, разумеется, не стал, а связался с генералом Михтюком и рассказал о случившимся, подчеркнув, что редакция готова к сотрудничеству, в частности, с командованием 43-й РА, но никогда не пойдет на уступки коммерческой структуре, если она будет пытаться решать проблемы бандитскими способами. Михтюк пообещал разобраться.
Я понимал, что за эти несколько часов там, наверху, что-то очень резко изменилось, и у "Струма" появилась стопроцентная гарантия того, что газета будет раздавлена. Кто эту гарантию дал, нам еще предстоит узнать. Я предлагаю свою версию.
Так совпало, что именно на прошлой неделе мы заявили в прессе и на TV, что Игорь Бакай, который являлся фактическим владельцем газеты “Сегодня” еще летом оставил ее и для того, чтобы как-то погасить долги и рассчитаться за кредиты, мы вынуждены пойти на ее продажу. Мы объявили об открытом тендере, и вот тут некоторым нашим гражданам, облеченным властью, пришла в голову простая идея: зачем покупать хорошую, раскрученную газету, если ее можно взять абсолютно даром. Единственное, о чем они вряд ли подумали: не продав газету, не рассчитаться с долгами. После этого на протяжении двух суток из "Струма" звонили постоянно: на работу, на мобилку, домой, требования оставались теми же. Этой статьей я вынужден обратиться в компетентные органы за поддержкой или защитой, в которую, честно говоря, слабо верю.
О СУМАСШЕДШЕМ ИНТЕРЕСЕ И СУМАСШЕДШЕМ РЕДАКТОРЕ
О сумасшедшем интересе министра обороны к судьбе частной коммерческой структуры и о его желании расправиться с газетой говорит и тот факт, что в редакции буквально поселился его личный пресс-секретарь. И у меня создалось впечатление, что на прошлой неделе полковнику Нагорянскому, кроме как учить главного редактора, как правильно вести себя с генералами, чтобы сохранить здоровье себе и близким, министр обороны других заданий не давал. Несколько приездов в редакцию, бесконечное количество звонков и советов подтверждают это.
Например, спокойно, по-дружески Сергей Алексеевич напомнил мне, что мой родной брат служит офицером и что отец работает в Министерстве обороны, и не известно, как их начальники отреагируют на мою статью. Мы обсудили его слова и с отцом, и с братом, и поскольку считаем себя нормальными мужиками, решили, что честь свою надо не оценивать, даже в миллионах, а защищать. Раньше офицеры, если считали себя оскорбленными, вызывали обидчика на дуэль, сейчас генералы пишут письма, защищая коммерческие структуры, может, поэтому им не хватает времени для серьезной работы, -- например, проследить, чтобы ракеты падали не на жилые дома в Броварах, а хотя бы где-нибудь в чистом поле, раз уж не научились попадать в цель. Когда я сказал Нагорянскому, что обо всем подумал и все равно буду печатать статью, он ответил: ты, наверное, сошел с ума. У каждого свои мерки.
ОН ПОДПИСАЛ, НО ПОЧЕМУ?
Не знаю, что касается моего сумасшествия, а вот в действиях генерала Кузьмука надо разобраться очень подробно. Чтобы не осталось вопросов.
Кузьмук знал, что, как чиновник высокого государственного ранга, он не имел права защищать интересы частного предприятия. НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, что не имеет права своим высоким положением давить на суд, а его письмо иначе как давление расценивать нельзя. НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, что не имеет права давать оценку действиям суда (и не одного, а двух составов!), а уж тем более обвинять судей в предвзятости, НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, что не владеет вопросом , поскольку гражданского дела в глаза не видел. НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, и это самое главное, что автор письма -- генерал Михтюк. (Мы имеем копию документа, подтверждающего это). И что Михтюк -- лицо заинтересованное, поскольку тоже судится с редакцией, вслед за "Струмом", (правда, аппетиты у него поменьше -- он хочет “урвать” всего 155 тыс.), НО ПИСЬМО ПОДПИСАЛ!
Кузьмук знал, что письмо может стать достоянием гласности, и это его не смущало. То есть можно себе представить, до какой степени он должен был быть уверен в своей абсолютной безнаказанности. Чтобы после всего этого ПИСЬМО ПОДПИСАТЬ!
В другой стране, наверное, этим самым он бы подписал себе приговор. В другой стране.
Неужели любому нормальному человеку после всего сказанного не понятно, что за этим стоит и какие связи прослеживаются? Вопрос не риторический, а конкретный: кому и что здесь может быть не понятно?
ПИОНЕР -- ВСЕМ ПРИМЕР
К сожалению, мы уже привыкли, и иногда даже принимаем как данность, что силовые структуры, выполняя свою карательную миссию, если это надо кому-то из власть предержащих, стараются не замечать не только мораль, но и законы. Телефонное право, право давления, их право сказать тебе, что при желании каждому можно подобрать статью в Уголовном Кодексе, испытали на себе, наверное, многие, но особенно -- журналисты. И все же раньше все это носило завуалированный характер. А сейчас стало проявляться в такой наглой и грубой форме: с печатями, подписями, регистрационными номерами. За многие годы работы в газетах я лично сталкиваюсь с таким впервые. Если бы меня спросили, как мы дожились до этого, я бы мог высказать свое субъективное мнение. Вот оно.
Давно известно, что наш Президент критику в свой адрес воспринимает болезненно, и, как не однажды, даже в стенах нашей редакции говорил, что газет не читает и ТV не смотрит, чтобы не расстраиваться. Мы с моими коллегами и с Президентом тоже тогда посмеялись, приняв все это за безобидную шутку. Но если серьезно задуматься над этой фразой -- как она может не стать руководством к действию для ретивых министров, генералов и прочих олигархов? Травить отдельных журналистов или целые издания стало хорошим тоном. Мало примеров? Министры и прочие чиновники тоже не любят критику, их тоже расстраивают публикации, затрагивающие их кровные интересы. А команда "Фас" уже прозвучала. Причем от ПЕРВОГО лица. В шутку или всерьез -- это уже не важно.
БУДЬ МОЯ ВОЛЯ, ЧТО БЫ Я СКАЗАЛ ПРЕЗИДЕНТУ
Видимо, судьба у нас такая, что мы все время идем в ногу с Россией, но только в задней шеренге. И лужа, в которую вляпывается великий сосед, тут же становится и нашей. ФСБшник Путин спокойно сворачивает демократию в стране, как ковер в собственной квартире, ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ВЫБИТЬ! Газеты и ТВ, которые не долго дышали свободой, даже ничего не успев понять, становятся опять ручными. Мы повторяем этот путь, с той только разницей, что наши газеты и ТV даже не успели разок-другой глотнуть этой самой свободы. А кто успел -- так те далече.
Но ведь так не должно быть, Леонид Данилович!
Уж если вы являетесь гарантом Конституции -- это же должно в чем то проявляться, и я, простой смертный, должен это как-то чувствовать на себе. А нам, смертным, оставлен "широкий выбор": или смиренно молчать в тряпочку, или бросаться на амбразуру. Мне 42 года, мне еще есть что терять в этой жизни. И все же я выбираю второе. Если стране нужны новые Гонгадзе, я готов стать следующим. В силу профессии, в силу воспитания, в силу характера, в силу привитой мне родителями морали.
Буквально на днях я встретил своего старого друга, прекрасного телевизионного журналиста, которого видел в деле, в горячих точках. С камерой под пулями он снимал сюжеты с риском для жизни и был счастлив, что может говорить правду. А потом он решил, что у нас в стране уже наступила демократия, и власти тоже можно говорить правду -- для ее же блага... Я встретил раздавленного человека, которому показали его место. Боюсь, что правды от него не добьется уже никто и никогда. Но так ведь не должно быть, господин Президент?
Главный редактор газеты "Сегодня",
заслуженный журналист Украины
Олег НЫПАДЫМКА
P.S. А судьбу газеты "Сегодня" теперь будет решать Верховный Суд по новой претензии "Струма". А может быть, она уже решена в других кабинетах. Кто знает?
P.P.S. Вчера "Струм" провел очередную пресс-конференцию. И заявил, что теперь будет судиться уже лично с редактором. Неугомонные они.
Мы поддерживаем требования коллег, но от УП добавим, что во-первых, зря обращаетесь к врагу прессы в Украине номер 1, а во-вторых, не дай никому Бог оказаться на месте Гонгадзе, а в-третьих, не стоит употреблять имя Георгия для громкого заголовка.
