Я иду по широким, но мертвым проспектам,
Здесь замешана жизнь на смертельных дрожжах,
Вот опавшие листья шевелит тихим ветром,
Ветер вроде живой, только смертью пропах.
Бурелом возле школы, бледность странной березы,
Елок цвет непонятный, рыжий цвет облепих,
Раз увидел – и тоже, как смертельною дозой,
Я отравлен навечно ядом улиц твоих.
Я налью чуть-чуть водки. Кто еще не помянут?
Только Город не вписан в этот лист неживых,
И когда мы увянем, вспомнят нас, потому что,
Свою жизнь мы прожили на ладонях твоих.
Припять, апрель 2006