Спаринг з Путіним і "точки вразливості" Трампа
Встреча Путина и Трампа в понедельник, 16 июля, в Хельсинки несёт в себе большое количество рисков – не только для Трампа и для Америки, но и для единства Североатлантического блока в противостоянии "гибридной" агрессии путинской России.
Без лишних глаз и ушей
Изначально, как только стало известно о планирующихся в середине июля переговорах президентов США и России, многие европейские политики констатировали: наиболее опасным для поддержания единства западного блока вариантом станет проведение этой встречи в формате "один на один" перед саммитом НАТО.
То, что общение Путина и Трампа произойдёт после начинающегося в среду саммита Альянса и визита американского лидера в Великобританию, оставляет союзникам США по НАТО два больших "окна возможностей".
Которые можно будет использовать для согласования их позиций и американских подходов по ключевым темам, запланированных для обсуждения на встрече руководителей Америки и России 16 июля.
В то же время, избранный формат переговоров последних в формате "один на один" вызывает серьёзное беспокойство у американских союзников.
Как пояснил координатор правящей коалиции Германии по вопросам трансатлантического сотрудничества Петер Байер, в НАТО обеспокоены тем, что Дональд Трамп может достичь договоренностей с Владимиром Путиным в обход Альянса. Поскольку государства НАТО не были привлечены к планированию встречи Трампа и Путина в Хельсинки.
Байер отметил, что такая же ситуация произошла перед встречей американского президента с лидером КНДР Ким Чен Ыном 12 июня в Сингапуре.
Беспокойство европейских партнёров США по НАТО действительно имеет под собой основания.
Образно выражаясь, Трампа как мифологического Антея отрывают от опоры на мощь и ресурсы политических институтов и США, и их союзников по НАТО. С опорой на них на спарринге с Путиным в Хельсинки ресурсное преимущество было бы у американского лидера.
А так, несмотря на то, что в целом формат "один на один" является приемлемым как для Путина, так и для Трампа, более выигрышным по нескольким причинам он является именно для Путина.
Во-первых, формат закулисных договоренностей, достигнутых в ходе неформального "мужского разговора", у Путина отточен до блеска – в его сделках такого рода со Шрёдером, Берлускони, Саркози.
Трампу как выходцу из крупного бизнеса этот формат тоже близок. Но он в мире геополитики только начинает его "обкатывать". Премьерой – и что важно, премьерой неудачной – стали его закулисные переговоры с Ким Чен Ыном.
И тут выходим на вторую причину – договорённости Путина с европейскими политиками, достигнутые во время встреч без галстуков, чётко работали. В то время как победные реляции Трампа в Твиттере после встречи с лидером КНДР оказались не подкрепленными практическими шагами.
Что доказывает информация американской разведки об ускорившейся работе Пхеньяна по расширению Центра ядерных исследований. А также озвученный на минувшей неделе руководством этой страны главе Госдепа США Помпео отказ от быстрой, прозрачной и полной денуклеаризации КНДР.
Таким образом, встреча в Корее показала, что Трамп не имеет необходимого опыта в фиксировании достигнутых результатов и механизмов контроля их выполнения.
Более того, он авансом сдаёт веские и мощные козыри – например, совместные военные учения с Южной Кореей. И делает это только потому, что такие наглядные демонстрации поддержки Америкой своих союзников – "дорогие игрушки".
Не говоря уже о том, что такими уступками он вносит большие смятение и тревогу в лагерь своих многолетних союзников и партнёров.
Есть ещё третья причина. На встрече в формате "один на один" Путин будет ресурснее своего визави не только из-за бОльшего политического опыта хозяина Кремля и его нацеленности на чёткое обозначение ключевых пунктов достигнутых соглашений, что сделает их обязательными к исполнению. А ещё и потому, что Трамп на этой встрече будет выступать только как бизнесмен, а Путин – как хорошо разбирающийся в крупном бизнесе разведчик.
Именно в категориях разведчика, разрабатывающего потенциального агента влияния, и будет выстраивать Путин схему "обработки" Трампа в Хельсинки.
Кремлёвские "соблазны"
С помощью психологических приёмов и политического опыта Путин будет целенаправленно давить на важные для Трампа участки. Которые одновременно являются точками уязвимости президента США.
Безусловно, полностью предугадать структуру и содержание переговоров президентов невозможно. Но основные линии своей позиции Путин за последние месяцы уже озвучил. В том числе во время программной прямой линии на российском ТВ в прошлом месяце. Вот основные из них.
1. Поприветствовав решение Трампа отказаться от совестных военных учений с Южной Кореей как экономически правильное, Путин сможет развить тему, предложив отказаться от таких учений НАТО и в Европе.
Со своей стороны, выразив готовность воздержаться от масштабных акций типа учений "Запад-2017" (тем более, что механизмы переброски большого количества войск к западным границам в сжатые сроки уже хорошо отточены, а сами учения можно проводить в других местах).
Попутно посочувствовав коллеге, сколько денег американских налогоплательщиков идёт на эти дорогие игры, и напомнив, как долго и настоятельно Дональд Трамп требует от своих европейских союзников нарастить расходы на оборону и принимать более деятельное участие в защите своих стран.
2. Похвала настойчивости Трампа в защите экономических интересов США в противостоянии с остальными странами G7. Здесь вообще обширное поле для деятельности – с учётом демаршей Трампа на июньском саммите G7 в Канаде.
3. Благодарность за готовность вернуть Россию в "Большую восьмёрку". И приглашение США принять участие в других альянсах с участием РФ – например ШОС как более современных, адекватных сегодняшнему дню, чем "архаичное и дорогое для содержания" НАТО.
4. Готовность посодействовать в ключевом для Трампа вопросе – противодействиям амбициям Ирана. Москва ведет переговоры с Тегераном, чтобы тот вывел войска с занятых территорий в Сирии, куда должны зайти войска, лояльные президенту Сирии Башару Асаду.
5. Озвучивание авансовой готовности повлиять на боевиков "ДНР"-"ЛНР", ускорить переговорный процесс по выполнению Минских соглашений, обмену пленных, экономическому возрождению региона и тому подобное.
6. Благодарность за неофициально высказанную на саммите G7 позицию по Крыму: "Крым – российский, потому что там все говорят на русском".
7. И, безусловно, неизменный призыв-фаворит хозяина Кремля вот уже без малого два десятка лет – объединить усилия для эффективной борьбы с международным терроризмом.
При этом цель всех усилий Кремля на встрече в Хельсинки останется той же, что и во всей "гибридной" войне России против Запада: максимально ослабить лагерь противника, провоцируя расколы и усиливая недоверие среди союзников по НАТО.
Страховка для Трампа
Оценивая эффективность путинской стратегии в Хельсинки, следует помнить один очень важный момент: даже в случае ошибок и/или неоправданных обещаний со стороны президента Трампа в Хельсинки сами по себе эти ошибки и обещания не способны поменять курс государственных институтов США и Альянса в целом в отношениях с нынешней Россией.
Что было продемонстрировано ровно год назад на встрече Трампа и Путина в Гамбурге. Тогда Путин предложил провести совместное российско-американское расследование атак кремлёвских хакеров на американские выборы.
Трамп дал своё предварительное согласие. Чем вызвал бурю негодования не только среди противников-демократов, но и в родном для Трампа республиканском лагере.
В результате Трампу пришлось отыграть назад. И заявить, что совместное расследование невозможно.
Несмотря на тогдашнюю неудачу, Путин за несколько дней до встречи с Трампом снова достал из кремлёвских запасников тот же самый "козырь". И снова предлагает – пока странам ЕС – сотрудничать в борьбе с кибератаками.
Поскольку Дональд Трамп за прошедший год не изменил свою позицию о том, что Россия не содействовала его победе на выборах 2016 года, есть большая вероятность, что Путин в Хельсинки снова предложит лидеру США посотрудничать для наведению порядка в мировом киберпространстве.
И Трампу придётся снова определяться со своей позицией.
Андрей Миселюк, политолог, директор Института социально-политического проектирования "Диалог"
Специально для УП
