Єдиний антикорупційний центр як шанс реанімувати антикорупційну політику

Разрозненность антикоррупционных органов дискредитирует государственную политику в сфере борьбы с коррупцией. Более того, отсутствие единоначалия в антикоррупционной политике лишь порождает дополнительные точки напряженности в обществе и государстве.

Эту проблему может решить реформа, целью которой должно стать создание Единого антикоррупционного центра.

1. Неадекватная модель антикоррупционной системы – причина неповоротливости и низкой эффективности

Несмотря на обилие антикоррупционных органов в Украине, дела в этой сфере продвигаются крайне медленно. Всевозможные рейтинги уровня коррумпированности этому яркая демонстрация. Мы уверенно "окопались" в группе самых "успешных" с конца. Размеры коррупции достигли такого масштаба, что уже подрывают сами основы государства.

По данным, которые озвучил Артем Сытник, "коррупционный рынок" Украины оценивается в 85 миллиардов гривен. И это только цифры, фигурирующие в делах НАБУ. А сколько еще не охвачено, не выявлено?! Для понимания: 85 миллиардов – это больше 10% государственного бюджета на 2017 год.

Причин такому положению масса. Это и тотальная бедность, и определенные национальные особенности, и заинтересованность в коррупционных схемах элит, и слабость институтов гражданского общества и многое другое.

Но основная причина, по моему глубокому убеждению, в неправильности выбора модели системы антикоррупционных органов.

В мировой практике выделяют, как минимум, две основные модели антикоррупционных органов:

1) Единые многоцелевые специализированные органы, наделенные правоохранительными полномочиями и превентивными функциями;

2) Разрозненные специализированные антикоррупционные институты. Наличие отдельных органов, которые специализируются на следствии, отдельно на оперативно-розыскной деятельности, исследовательских и превентивных функциях.

С точки зрения эффективности, особенно в условиях тотальной коррумпированности, наиболее адекватной для такой страны как Украина была бы первая модель.

Подобным образом работают (и работают эффективно) специализированные органы в таких странах как Сингапур, Литва, Латвия, Гонконг.

В Украине же, при создании антикоррупционной системы, остановились на второй модели. Вместо единой структуры у нас сформировали минимум два основных органа – НАБУ и НАПК; и несколько вспомогательных, в том числе в структуре других правоохранительных – САП, которая, как минимум формально, подчинена Генпрокуратуре; и судебных органов – запланировано создание Специализированных антикоррупционных судов.

Хотя, например, в том же Сингапуре, в свое время был создан единый центр – Бюро по расследованию случаев коррупции, который совместил в себе следственно-карательные и превентивное направления деятельности. Там каждый гражданин знает, куда обратиться в случае выявления факта коррупции. Он точно знает, кто ответственный за ситуацию с коррупцией в стране.

Бюро по расследованию случаев коррупции Сингапура обладает в некотором смысле авторитарными полномочиями. Такой подход дал отличный результат. Сейчас Сингапур в числе самых не коррумпированных и успешных стран мира!

Как показала практика, выбор Украиной второй модели стал причиной того, что антикоррупционные органы превратились в неповоротливые "организмы", к тому же с существенным внутренним конфликтным потенциалом.

Скандал, разразившийся вокруг НАПК после срыва второго этапа э-декларирования, стал яркой тому иллюстрацией. Вдруг оказалось, что у нас в НАПК никто ни за что не отвечает, а его руководители ведут борьбу не с коррупцией, а друг с другом, при этом не забывая выписывать себе колоссальные премиальные.

2. Единый антикоррупционный центр – способ реанимировать антикоррупционную политику

Существование разрозненной (по второму типу) системы антикоррупционных органов, кроме низкой эффективности, создало еще и такую проблему как размытие, если не вообще отсутствие ответственности в государстве за антикоррупционную политику.

То, каким образом формируются НАБУ, НАПК, САП полностью выводит их за скобки какой-либо политической ответственности.

Что я имею в виду?

Правительство, в случае неэффективной работы, может быть отправлено в отставку. Парламент может быть распущен, президент переизбран или ему может быть объявлен импичмент.

Уволить же руководителей НАБУ и НАПК, даже если они отвратительно справляются со своими обязанностями, крайне затруднительно.

То есть, мы создали антикоррупционные органы, которые очень проблематично призвать даже к элементарной ответственности за низкую эффективность.

Преследуя цель формирования равноудаленных от центров политического влияния антикоррупционных органов, мы сформировали условия для безответственности. Квотность же и коллегиальность породили не качество и профессионализм – а конфликты и ангажированность.

Какой выход из сложившейся ситуации я вижу?

Уже сегодня назрела необходимость реформирования антикоррупционных органов. В условиях современной Украины, тотально пронизанной взяточничеством, воровством и кумовством нам нужна сильная вертикально выстроенная организация.

Условно ее можно было бы назвать Единый антикоррупционный центр.

Это может быть реализовано двумя путями:

1) Полная перестройка антикоррупционной системы в соответствии с первой моделью. То есть, мы объединяем НАБУ, НАПК и прочее – в единый орган, и встраиваем его в систему политической ответственности какой-нибудь одной ветви власти.

2) Создание Единого антикоррупционного центра как интегрального механизма системы антикоррупционной политики государства, который также должен быть встроен в систему политической ответственности одной из ветвей власти.

Этот вариант не предполагает ликвидацию или слияние НАБУ, НАПК и других.

Мы просто создаем интегральный орган, который реализует свой функционал, в том числе с помощью уже имеющихся органов. Они входят в его состав как структурные элементы.

Единый антикоррупционный центр должен быть понятным и доступным гражданам. Они должны уметь им пользоваться (знать, как и куда обратиться), видеть в нем тот орган, который может "дать по рукам" и посадить за коррупцию любого, начиная с вороватой паспортистки в ЖЭКе и заканчивая депутатом, министром, известным бизнесменом.

На определенный период времени – 5-10 лет – можно даже наделить Единый антикоррупционный центр авторитарными полномочиями в сфере выявления, расследования, предупреждения и борьбы с фактами коррупции.

Этот орган должен быть максимально, насколько это возможно, независимым в своей работе. Но независимый не означает безответственный. Эффективная работа Единого антикоррупционного центра должна быть частью политической ответственности в стране.

Мы должны решить, будет ли это ответственность Кабинета министров, или президента, или, возможно, Верховной Рады. У них должны быть реальные и действенные механизмы влиять на подобный центр.

Иметь ситуацию, как это происходит сейчас, когда нельзя кого-либо призвать к ответственности за реализацию антикоррупционной политики, недопустимо.

Также нужно исключить момент коллегиальности в вопросе управления этим органом. Пример НАПК показал, что это тупиковый путь.

Наличие Единого антикоррупционного центра, по моему убеждению, позволит максимально сконцентрировать организационный, материальный, человеческий ресурс и, наконец, сделать рывок в вопросе борьбы со злом коррупции. Сегодняшняя фрагментированность делает это крайне затруднительным.

Мировой успешный опыт стран подобных Украине говорит исключительно в пользу централизации и единоначалия!

Никита Самбожук, специально для УП