Ідея гідності як джерело революції 2013-2014 років і сьогодні

Евромайдан был прежде всего революцией достоинства. Лозунг "Скажи нет жестокой и отчужденной власти" помог мобилизовать значительно больший круг людей, чем первоначальный лозунг движения к европейской интеграции.

Если последний поддерживали в первую очередь студенты и "городской креативный класс" – то первый сочли своим и фермеры, и пенсионеры, и работники социальной сферы.

Однако, что именно понимается под человеческим достоинством, не было определено ни в момент революции, ни сейчас.

Революция чего именно?

От определения данного понятия – что такое "человеческое достоинство" – зависит оценка и последовавших за революцией событий, и возможных конфигураций украинского правительства.

Одно дело, оценивать реформы и действия правительства с точки зрения прогресса в области европейской интеграции, как предлагают "еврооптимисты", – и совсем другое, по критериям соответствия его действий принципам уважения человеческого достоинства граждан.

Одним еврооптимизмом здесь не обойтись. Нужен украинский реализм.

Человеческое достоинство не имеет однозначного определения в научной литературе. Это понятие определяется, например, через идею автономии – способности человека устанавливать для себя приоритеты и правила игры, а не играть по правилам других. Ученые при разговоре о достоинстве отсылают и к таким вещам, как уважение, самоуважение, интеллект, честь и даже статус.

Как понимается человеческое достоинство в украинской культуре вообще и в контексте революции достоинства и последовавших за ней событий?

Одним из первых, поставивших данный вопрос, был Орест Друль. Сделанный им с помощью словарей экскурс в украинскую историю указывает на возможную эволюцию понятия – от чести, которая прилагается к высокому званию, к осознанию универсального характера человеческого достоинства, который принимает наиболее совершенную форму в идее прав человека.

Словари, однако, недостаточны для выяснения, как именно понимают человеческое достоинство граждане Украины сегодня.

Опрос, проведенный в феврале 2016 года Киевским Международным Институтом Социологии по моему заказу, на репрезентативной выборке из 2020 человек позволяет уточнить детали понимания человеческого достоинства в сегодняшней Украине. Опрос проводился, в том числе, и на временно оккупированных территориях Донецкой области (N=104 человека).

Перед проведением данного исследования с помощью онлайн-панели респондентов (N=912) и пилотного телефонного опроса (N=42) был задан открытый вопрос: "Назовите слова, с которыми связывается в Вашем представлении термин "человеческое достоинство". Подсказки при этом отсутствовали, что позволило выявить основные ассоциации, не навязывая при этом респондентам определенного мнения.

20 чаще всего упоминаемых ассоциаций и стали списком альтернатив для полузакрытого вопроса в исследовании КМИСа.

Вопросы задавались на двух языках, украинском и русском. Примечательно, что украинский вариант анкеты предпочли 44.8% респондентов, русский – 43.4% и на двух языках на вопросы анкеты отвечали 11.8% респондентов.

Во главе списка наиболее популярных в Украине ассоциаций со словосочетанием "человеческое достоинство" – порядочность, честность, справедливость, совесть и ответственность. Например, вариант "порядочность" указали более половины респондентов, 55,9%. Именно через эти понятия, вероятно, и осмысляли революцию ее непосредственные участники.

На практике это означает, что правительство, как нынешнее, так и то, которое придет ему на смену – стоит оценивать по критериям порядочности, честности и ответственности.

Если коротко, то уважающее человеческое достоинство правительство делает то, что говорит, и говорит то, что делает.

Между соображениями чести и правами человека

Если сравнить ответы украинских респондентов с теми, что были получены в России, где аналогичный опрос был проведен в январе 2016 года Левада-Центром на репрезентативной выборке из 1602 человек – можно выявить специфичные для украинской культуры ассоциации с человеческим достоинством. К их числу относятся порядочность, честность, совесть, справедливость, ответственность, доброта, вежливость, права человека, мужское достоинство, любовь и понимание.

Российское же понимание человеческого достоинства отличают отсылки к самоуважению (результат инициированного В. Путиным с конца 1990-х годов "вставания с колен"?), мужеству, гордости и статусу (а как иначе в иерархически устроенном обществе?).

Доля отметивших честь, уважение, верность, ум и силу воли – оказалась примерно одинаковой в двух культурах.

Особое внимание стоит обратить на такие синонимы человеческого достоинства, как честь и права человека. В некотором смысле, они отражают противоположные трактовки человеческого достоинства.

Честью по определению обладают лишь немногие – те, у кого есть привилегированный статус. Честь нужно "заслуживать" и "защищать", иначе ее теряют.

Права человека, наоборот, есть у каждого вне зависимости от его статуса, дохода, национальности и пола – в отличие, например, от "мужского достоинства", которое следует признать выражением гендерного неравенства, которое в Украине весьма велико, как лишний раз подтвердил срыв ЛГБТ-фестиваля во Львове в середине марта.

Иными словами, права человека представляют собой максимально универсальную трактовку человеческого достоинства, а честь – элитистскую и иерархическую.

Более универсальное понимание человеческого достоинства в украинской культуре по сравнению с российской следует отметить специально. Права человека приходят на ум при разговоре о человеческом достоинстве у 25.6% граждан Украины и у 22.5% россиян.

Революция достоинства была, таким образом, и революцией прав человека.

А вот доля выбравших честь как синоним человеческого достоинства в двух культурах примерно одинакова – 30.3% в Украине и 28.9% в России (различие не превышает статистической ошибки). Исторически честь занимала в украинской культуре менее значимое место, чем в культуре российской, во всяком случае, если судить по работам Тараса Шевченка и Александра Пушкина.

В чем же причина возможного увеличения внимания к соображениям чести в сегодняшней Украине?

Одним из возможных объяснений роста внимания к соображениям чести в Украине являются события, произошедшие уже после революции достоинства – а именно оккупация Россией Крыма и военная агрессия на территории Донецкой и Луганской областей. В условиях военного конфликта неспособность защитить честь может быть расценена как потеря лица. Аргументы о том, что получив пощечину, можно подставить вторую щеку – во время войны имеют мало шансов быть услышанными.

Однако рост внимания к соображениям чести ставит под вопрос универсалисткие идеалы революции достоинства.

Если революцию оказалось невозможным задушить сразу, то ее идеалы можно попытаться скомпрометировать опосредованным образом, с помощью затяжного конфликта на территории Донецкой и Луганской областей.

Анализ относительной частотности тех же ассоциаций в русско- и украиноязычном сегментах интернета косвенно подтверждает данное предположение. В украиноязычном интернете о чести в контексте достоинства временами говорят даже чаще, чем в России. Например, в феврале именно "честь" чаще всего встречалась в документах на украинском языке рядом в "гiднiсть".

К концу марта ситуация изменилась – и честь стала одной из главных ассоциаций в рунете. А в украинском сегменте интернета на первое место по частоте упоминаний в контексте разговора о достоинстве вышла "сила волi", что вполне по-шевченковски.

Но где гарантия, что при обострении военного конфликта честь не станет опять главным синонимом достоинства для украинских граждан?

Донецкая специфика в понимании достоинства

Еще одно интересное наблюдение можно сделать, сравнивая результаты общеукраинского вопроса с теми, что были получены на временно оккупированных территориях Донецкой области.

Наиболее часто упоминаемые ассоциации здесь примерно те же. Однако частоты упоминания самоуважения (54.1%), чести (48.3%), прав человека (43.7%) и статуса (25.3%) – значительно превышают средние по Украине и даже России показатели.

Выборка на оккупированных территориях мала и нерепрезентативна. Но даже эти данные наталкивают на ряд предположений.

Во-первых, война поставила вопрос человеческого достоинства здесь так же остро, как и в других регионах Украины, если не еще острее. Во-вторых, акцент на самоуважении, чести и статусе указывает на близость трактовки человеческого достоинства на этих территориях к той, что преобладает в России.

Иными словами, обратная интеграция временно окупированных территорий в украинское политическое и культурное пространство может оказаться сложной не только и не столько ввиду военных и экономических проблем.

Предстоит сложная работа по возрождению универсалистского акцента в понимании человеческого достоинства и убеждению жителей так называемых "ДНР" и "ЛНР" в преимуществах именно такого подхода.

А именно – постановке во главу угла прав человека, а не соображений чести и статуса.

Антон Олейник, профессор социологии университета "Мемориал", Сен-Джонс, Канада, специально для УП