Чи все просте - геніально або що робити з "Д/ЛНР"
В Украине нет, и никогда не было сепаратистского движения на востоке страны. Это – не гражданское противостояние. Это – военная агрессия сопредельного государства, которая носит гибридный характер. Если вы считает иначе, то смело проходите мимо – статья не для вас!
С оставшимися хотелось бы начать дискуссию с констатации сложившейся ситуации. Сегодня существуют два подхода относительно блокады/неблокады оккупированных территорий, или лучше – населения Востока Украины.
Один из них, условно, представленный бывшим губернатором Донецкой области Кихтенко, гласит, что с "ДЛНР" стоит вести диалог, и не применять блокаду.
Её же повторяют и другие "говорящие головы" местной так называемой элиты.
Второй – диаметрально противоположный, впадающий в не меньшую крайность, олицетворяемый губернатором Луганской области Геннадием Москалем. По его мнению, нужно фактически отсечь неконтролируемые территории от любой связи с Украиной. И этот подход находит всё большую поддержку во властных кабинетах.
Характерными особенностями обеих позиций являются максимальное упрощение понимания ситуации и поиск простого и, с точки зрения геополитического масштаба проблемы, примитивного ответа.
Подобные мнения находят свой отклик, как в кругу политической элиты, так и в обществе.
Подобное впадание в крайности является результатом множества факторов: усталость от войны на фоне постреволюционного разочарования; активные действия РФ по люмпенизации украинского общества – декультивация мыслительных процессов и инспирации бинарной, читай примитивной логики: свой/чужой, черное/белое, герой/предатель – задача которых все больше изводить украинское общество изнутри.
Условный принцип такой логики: на каждого ватника должен быть вышиватник. Также, такому восприятию способствует попытка объяснить реальность и ответить на "поставленные войной вопросы" относительно оккупации.
А коллективный опыт, приобретенный со времен второй мировой войны – другого опыта за последние полвека не было – возрождает навязанный сталинской пропагандой миф о том, что на оккупированных территориях могут быть только предатели и отдельно взятые герои, правда, посмертно. Особое внимание этой теме уделяет профессор ДонНУ Стяжкина.
В результате, Украина уже год не может сформировать государственную стратегию относительно этих территорий, заставляя нас дальше вытаптывать мертвую тропу от одной крайности к другой.
В сложившейся ситуации отдельные попытки предпринять действия на уровне государства закономерно находили свою реализацию лишь по форме, а не по сути.
Остановка выплат пенсий преобразилась в пенсионный туризм; режим усиленного контроля по приграничью – в античеловеческий пропускной режим, направленный не столько на террористов, сколько на население, пытающееся убежать от кошмаров войны, и вынужденное проходить 7 кругов ада – официальной продолжительностью в несколько недель или же оплатой в среднем 1200 гривен.
"Заморозка" экономической и хозяйственной деятельности переродилась в крупнейший рассадник коррупции, измеряемый миллионами долларов или тысячами фур, кому как удобнее считать.
Поиск выхода из такой ситуации должен заключаться, прежде всего, в определении цели, которую ставит перед собой Украинское государство.
Поиск мирного урегулирования и всяческое отсечение марионеточных республик с попытками построить без них процветающую Украину – больше отвечают интересам Москвы, нежели Киева.
Действия Путина показали, что его цель не отдельно взятые территории, а разрушение или дискредитация проекта "независимая Украина".
Соответственно наша стратегия и выбор инструментария кроются в восстановлении и укреплении Украины в границах до начала российской агрессии – деоккупация Донбасса и Крыма.
Мы являемся жертвами гибридной войны – агрессии с комплексом скоординированных операций традиционных и непринятых форм, на различных фронтах, имитирующих гражданское противостояние.
Поэтому из двух возможных принципов "первичны территории, люди вторичны" или "прежде всего люди, а уж потом территории" – первый отпадает сам собою.
Его эффективность кроется глубоко в периоде колониальных и линейных войн, да и баланс военной силы Украины и России далеко не в нашу пользу.
Исходя из такого противостояния и поставленной цели, следовало бы оккупированные территории возвращать с помощью решительных государственнических действий со стороны центральной украинской власти.
Такие действия призваны демонстрировать, что независимая Украина дорожит каждым своим гражданином, а это значит целый ряд государственных программ помощи населению при выезде с оккупированных территорий, максимальные программы поддержки по трудоустройству, по психологической адаптации переселенцев, по налаживанию телевизионных коммуникаций и радиовещания на оккупированных территориях.
Гуманитарная помощь должна оказываться не от имени фонда Ахметова, или какого бы то ни было другого олигарха, а от имени украинского правительства.
Для жителей оккупированных территорий в соседних подконтрольных Украине районах нужно создать пункты государственного присутствия, где эти жители могли бы получать все необходимые украинские услуги.
А при малейшей агрессии со стороны оккупантов по пересечению демаркационной линии – фиксировать нарушения прав человека, создавая тома для Гаагского трибунала.
Наша борьба лежит на ключевых фронтах: военном, информационно-культурном, дипломатическом и экономическом.
О военном уже было сказано: сегодня нам приходится сохранять status quo, иными словами – "окопаться", сдерживать натиск и не поддаваться на провокации.
О культурно-информационном можно говорить много, это тема для отдельной дискуссии. В сухом остатке, мы вынуждены констатировать, что глубина нашего информационного проникновения порою даже не переходит географических границ Украины.
А на оккупированных территориях единственным эффективным каналом входа информации являются межличностные связи с выехавшими в "независимую Украину" граждан.
Вопреки ожиданиям, к сожалению, на культурно-информационном фронте Украине за год так и не удалось из фазы оборонительной перейти в фазу наступательную и использовать данный ресурс.
На дипломатическом фронте – мы очень ограничены. С отсутствием ожидаемых изменений в стране и провинциальностью мышления политических лидеров, дискредитируется состоятельность украинской государственности, а международная субъектность становится скорее ситуативной и декларативной, нежели устойчивой и незыблемой.
Однако, к счастью для Украины, и к сожалению для нашей так называемой политической элиты, здесь практически всю работу за нас делают наши западные партнеры.
Относительно экономического фронта, хотелось бы заметить, что нам на руку играет высокая интегрированность и зависимость экономики Донбасса от Украины.
Подобная связь способна, при грамотном и взвешенном ее использовании, формировать внушительные группы населения с потенциально украинским ориентиром.
Человеческие амбиции и желание жить хорошо здесь могут сделать половину работы за нас.
Используя это, Украина может играть как на короткую, так и на долгую дистанцию.
Первое заключается в ведении экономической деятельности с неподконтрольными территориями, руководствуясь банальной выгодой и эффективностью для их последующего возвращения.
Товары первой необходимости поставляем, а всё что может позволить начать собственное производство – нет.
Покупаем, то, что нам необходимо, отказываясь от "тортов и майонезов".
Игра на долгую дистанцию – это построение конкурентной модели развития, перспективы длинного горизонта для украинцев, как на оккупированных территориях, так и на "большой Украине".
Ситуация на Донбассе показала, что советско-пролетарская система координат себя исчерпала, ей на смену, по законам развития общества, должен прийти прагматичный капитализм.
Исходя из вышесказанного, РФ имеет проигрышную ситуацию – что может люмпенская Россия предложить ориентированному на международные рынки Донбассу?
В то же время, у Украины, на фоне терпящей кризис договорняково-базарной модели, есть шанс предложить новую современную экономическую систему, программу социального обеспечения – очертить дорожную карту и показать направление движения.
Мудрость политика заключается в том, что любую сложность на своем пути стоит расценивать не как преграду, а как стимул.
Тогда наши проблемы превратятся в наши потенциальные возможности. Проще говоря, все наши действия в отношении оккупированных территорий должны быть соизмеримы с нашей главной целью – восстановить государственную целостность.
И принимать решения нужно только ответив на вопрос: приближает ли это нас к цели?
P.S. Так все ли простые решения гениальны? Возможно, в сложных ситуациях стоит поломать голову над комплексными решениями ради достижения цели, тем более на кону стоит Украина, а она у нас одна…
Олег Саакян, политолог, для УП
