Компроміс чи імітація?

Президент неоднократно заявлял, что мирным выходом из сложившегося в стране политического и социального кризиса может быть только компромисс.

Впрочем, принятие 29 января закона об амнистии в версии Юрия Мирошниченко, депутата-регионала, еще раз подтвердило тот факт, что Виктор Янукович сфокусирован на удержании абсолютной власти, нежели на поиске реального компромисса.

Оговоренный закон должен был стать уступкой власти, дабы стабилизировать ситуацию в Украине. Напомню, около полусотни людей по-прежнему пребывают за решеткой. Сотни находятся под домашним арестом.

Увы, "компромисс" не удался.

Так, комендант Майдана Андрей Парубий заявил, что Майдан не собирается исполнять закон об амнистии и будет стоять дальше. Подобные заявления последовали и от других авторитетных лидеров протеста.

Более того, отношение общественности к упомянутому закону иллюстрирует то, как она его назвала – "закон о заложниках". Разумеется, ведь документ легализирует действия украинской власти по поимке и удержанию людей.

Кроме того, закон Мирошниченко предусматривает применение амнистии лишь после освобождения административных зданий. Речь идет о зданиях, где расположены органы местного самоуправления и органы исполнительной власти. А также автодорог.

В данном контексте хочу процитировать 147 статью Уголовного кодекса: "Захоплення або тримання особи як заручника з метою спонукання родичів затриманого, державної або іншої установи, підприємства чи організації, фізичної або службової особи до вчинення чи утримання від вчинення будь-якої дії як умови звільнення заручника – карається позбавленням волі на строк від 5 до 8 років". Комментарии излишни.

Напомню, украинская оппозиция категорически настаивала на необходимости безусловного освобождении протестующих. Это требование являлось не только целесообразным с точки зрения демократических ценностей.

Именно это подтвердил глава комитета по иностранным делам Европарламента Брок, заявив: "Мы не понимаем, какие можно переводить переговоры об амнистии, людей нужно просто освободить".

Это требование было и одной из немногих возможностей стабилизировать ситуацию в стране.

А еще, с точки зрения протестующих, закон Мирошниченко возвращает ситуацию в отношениях между государством и гражданским обществом в точку, которая предшествовала попыткам насильственного разгона Майдана и применения оружия и пыток против активистов.

Возможно, с одной незначительной разницей, – отставкой карманного правительства Николая Азарова, который был заменен другим "семьянином" – Сергеем Арбузовым.

Зачем украинской власти заниматься имитацией компромисса, а не его реальным поиском?

Безусловное освобождение протестующих могло бы стать шагом по преодолению кризисной ситуации в стране, и даже позитивно сказаться на доверии народа к правительственной Партии регионов.

По информации оппозиции, ее представителям удалось достигнуть компромисса с членами фракции ПР и собрать 226 голосов необходимых для принятии закона о безусловном освобождении активистов.

Однако выстроенная за 4 года президентства Виктора Януковича вертикаль власти не могла позволить этому произойти!

Сила режима Януковича заключается в полном контроле всех трех ветвей власти. Достаточно лишь убрать один из столбов конструкции, и вся система под названием "Семья" повалится.

Президент мог позволить себе безусловную амнистию. Но не мог позволить оппозиции договориться с парламентской фракцией ПР без его четкой команды сверху.

В режиме, построенном на силе и страхе, это могло быть расценено как "слабость". "Сильному" президенту необходимо безоговорочное послушание всех трех ветвей власти.

Вспоминая прецедент полугодовой давности с депутатом Марковым, на которого было открыто уголовное дело аккурат после того, как он раскритиковал евроинтеграционные намерения президента, можно с уверенностью сказать, угроза роспуска парламента – это не единственный инструмент президента по восстановления строгого послушания в партии.

Януковичу было важно показать силу над фракцией, в том числе для того, чтобы в случае форс-мажора можно было опереться на другого сторонника режима "крепкой руки" – Владимира Путина.

Для Путина Янукович может быть интересен лишь тогда, когда он обладает реальной властью принимать все решения в стране.

Об этом свидетельствуют и заявления президента России во время саммита Россия-ЕС. Россия готова выдать Украине очередной транш 15-миллиардного займа, но лишь после того, как будет сформировано новое правительство.

Пример с законом об амнистии – это пример имитации компромиссов, вместо попыток его поиска. Такой же имитацией компромисса является и отставка Николая Азарова и замена его Сергеем Арбузовым.

Еще одна имитация – это предложение оппозиционерам Арсению Яценюку и Виталию Кличко войти в правительство.

Учитывая тот факт, что без возвращения к положениям Конституции 2004 года, обе предложенные оппозиционерам правительственные позиции остаются полностью подконтрольными президенту, и позволяет ему полностью контролировать государственную власть.

Мирный выход из кризисной ситуации все равно неизменен – компромисс. Однако, способен ли режим Виктора Януковича на реальный компромисс, а не его имитацию? Похоже, это вопрос из разряда риторических.

Ев Стригуль, для УП