Російсько-американське "перезавантаження" ховати ще рано
Когда Митт Ромни, на полную катушку эксплуатируя "прокол" Обамы с неотключенным микрофоном в Сеуле, заявил, что Россия – главный враг Америки, могло показаться, что Ромни вытащил из колоды победную козырную карту.
Однако все пошло иначе. Прокололся не Обама, а кандидат от республиканцев. Как оказалось, Ромни толком не знает настроений в собственной стране.
Да, конечно, в 1983 году 93% американцев считали СССР либо недружественной страной, либо вообще врагом США.
Однако с тех пор много воды утекло в канализацию истории. В нынешнем году только 2% граждан Америки назвали Россию заклятым врагом США. А 70% американцев в возрасте от 18 до 49 лет отнеслись к России весьма позитивно (как к союзнику, либо как к дружественной стране).
Со стороны такие симпатии могут показаться парадоксом. Ведь сегодня все только и говорят о "тризне" политики "перезагрузки" в российско-американских отношениях.
Впечатляющий пример – разногласия по системе ЕвроПРО. Эти разногласия не смогли сгладить ни визиты на экспертном уровне, ни передача США россиянам определенной технической документации.
Безрезультатными оказались попытки российской стороны получить от США юридические гарантии ненаправленности системы ПРО против России.
Более того, если верить СМИ, Москва даже готовит беспрецедентный информационный демарш: на международной конференции 3-4 мая намерена представить аргументы, свидетельствующие о потенциальной опасности ЕвроПРО для российских ядерных сил.
И все же, и все же... во многом такое противостояние является вынужденным, определяемым текущими тактическими обстоятельствами.
Барак Обама должен учитывать не только мнение собственного электората, но и вполне понятные ограничения, накладываемые непростой президентской кампанией.
Он лимитирован и позицией по отношению к России союзников по НАТО, которая существенно отличается от страны к стране.
Так, во вторник президенты Польши, Эстонии и Латвии обсудили в Варшаве вопросы "строительства союзной системы противоракетной обороны в ответ на распространение асимметричных ракетно-ядерных угроз, в том числе, на фоне новой информации о наращивании ракетного потенциала в Калининградской области".
И хотя отношения с Россией у каждой из этих стран различны, перспектива размещения российских "Искандеров" в Калининградской области вызывает серьезную озабоченность, которую не может не принимать во внимание Вашингтон.
Но не только Обама зависит от настроений консерваторов и изоляционистов в собственной стране. Несмотря на убедительную победу на выборах, Владимир Путин также сталкивается с критикой своих действий со стороны сил, пытающихся оседлать скакуна националистического толка.
Кроме того у многих россиян вызывает вопросы функционирование под Ульяновском так называемого пункта мультимодального транзита нелетальных грузов НАТО, следующих в Афганистан. Даже при том, что обеспечение подобного транзита хорошо оплачивается из бюджета Альянса.
Дело дошло до того, что уходящий российский премьер был вынужден напомнить некоторым неугомонным думцам: если НАТО уйдет из Афганистана, все бремя сдерживания талибов на среднеазиатских границах ляжет на плечи россиян. Доходчиво вполне объяснил, кстати.
Вывод из сказанного следующий: и Обама, и Путин, несмотря на все разногласия, в значительной мере нуждаются в продолжении "перезагрузки" и в демонстрации хотя бы локального, но реально ощутимого прогресса в двусторонних отношениях.
Именно поэтому "Большая восьмерка" собирается в мае в Кэмп-Дэвиде, а не в Чикаго. И именно поэтому на первом саммите Обама-Путин, скорее всего, не будет резких заявлений, разногласия по ЕвроПРО не будут заостряться, а по другим вопросам международной повестки дня стороны попытаются отыскать некий конструктив, который можно будет предъявить общественности обеих стран.
При этом как Путин не заинтересован в ослаблении Обамы перед выборами, так и Обама вряд ли захочет усиливать националистическую оппозицию российской власти.
Вместе с тем, до окончания президентских выборов в США серьезных перемен в российско-американских отношениях ожидать не стоит.
На этом противоречивом фоне Украине, по моему глубокому убеждению, следует проявлять максимальную сдержанность и всячески уклоняться от однозначной поддержки в спорных вопросах позиций одной из сторон, которую другая сторона могла бы расценить как враждебность по отношению к самой себе.
В первую очередь, это касается участия в проекте ЕвроПРО.
А вот после президентских выборов в США обе стороны, вполне возможно, смогут найти между собой общий язык и в этой чувствительной сфере. Или же совсем не найдут, если все-таки победит кандидат от консерваторов.
Но это уже будет совсем другая история. О том, какой она будет, мы узнаем утром 7 ноября.
Анатолий Орел, Генеральный директор Центра международных и сравнительных исследований, для УП
