Справа педофілів: фальсифікації, що перетікають у браваду

Прочитав информацию об "отчете" Временной следственной комиссии ВР под руководством депутата от Компартии Екатерины Самойлик, хочется сказать лишь одно: настолько скомпрометировать сам институт следственных комиссий ВР не удавалось до сих пор ни одному парламентарию.

Даже там, где эти комиссии создавались ради того, чтобы просто заткнуть рот вопящим о том или ином произволе, - такая комиссия всё равно собиралась на свои заседания, допрашивала стороны, запрашивала кипу документов от различных инстанций.

В данном же случае Самойлик решила "не мудрствовать лукаво" - ну и что, что комиссия за полгода собиралась всего один раз, и то, лишь только для того, чтобы проголосовать за отчет Генпрокурора? Есть решение "сверху" о том, что под суд пойдет один Полюхович, значит нужно его легитимизировать через отчет главы ВСК!

Для тех, кто задается вопросом, каким образом временная следственная комиссия могла проделать такую "работу" при своем полугодичном бездействии, сообщаю: текст отчета один в один повторяет документ, который подготовила генпрокуратура для госпожи Самойлик.

Я официально заявляю, что глава следственной комиссии ВР ни к каким выводам самостоятельно не приходила, и даже не пыталась установить истину в этом деле.

Она полгода блокировала работу комиссии для того, чтобы дождаться момента, когда прокуратура сформулируют "высшую волю" - и просто легитимизировать документ, подготовленный генпрокуратурой, поставив под ним свою подпись.

Таким образом, я хочу четко сказать - отчет следственной комиссии сфальсифицирован. Временная комиссия никогда не приходила ни к каким выводам.

И теперь я прекрасно понимаю, для чего следствие официально, еще в ноябре 2009 года, запретило мне общаться с этой комиссией. Генпрокуратуре было важно, чтобы официально, в документах о работе этой следственной комиссии, была лишь та информация, которая выгодна прокуратуре.

Еще одной задачей слива подобной информации, через "отчет" комиссии Самойлик, является желание "ознакомить общественность" с результатами работы генпрокуратуры.

Финт заключается в том, что рано или поздно там будут вынуждены передать дело в суд. А перед столь долгожданным, "самым гуманным судебным процессом", с документами имеют право ознакомиться обе стороны - и потерпевшие, и обвиняемые.

Парадокс в том, что в передаваемых документах уже не будет всех этих детекторов и экспертиз "свидетелей". Ведь дело по Полюховичу выделят в отдельное производство, все "лишние" документы при этом будут из дела изъяты.

И мы никогда даже не сможем узнать цену всем этим справкам от проктологов.

Итак, итог отчета следственной комиссии примитивен и гениален одновременно - комиссия все проверила, никто ни в чем не виноват, детям все приснилось.

На этом с легкой руки генпрокуратуры и следственной комиссии в деле нардепов и артековцев официально ставится большая жирная точка.

Я прекрасно понимаю, что на посту главы данной ВСК Екатерина Самойлик демонстрирует не только высшей степени цинизм, но и элементарные материнские инстинкты. Ведь она прекрасно понимает, что если будет критично относиться к информации, которой потчует потерпевших генпрокурор Медведько, а теперь, через ее так называемый "отчет", и всю страну, то это мгновенно отразится на ее сыне.

А сын Самойлик является прокурором Ялты, и был назначен на эту должность при прямой протекции одного из фигурантов этого дела, гендиректора МДЦ "Артек" Бориса Новожилова.

Собственно, г-жа Самойлик все уже сказала во время пресс-конференции Новожилова 16 января 2010 года. Главная аргументация - "такого быть не могло, потому что не могло быть никогда".

Я, хочу спросить Катерину Самойлик, кто дал ей моральное право возглавлять Временную следственную комиссию, если она понимала, что не сможет быть ни на грамм объективной?

Кто дал ей право делать все, чтобы эта комиссия никогда и ничего не искала?

Тот факт, что ее сын является прокурором Ялты, безусловно, объясняет столь нежную дружбу госпожи Самойлик с Новожиловым. Но кто сказал, что должность ее сына стоит больше, чем жизнь моих детей?

Тот факт, что следственная комиссия парламента стала не более чем рупором генпрокуратуры - очевиден.

Но намного более важным для меня является вопрос: почему сама генеральная прокуратура идет на откровенную фальсификацию расследования?

Почему уничтожаются одни улики, и подсовываются откровенные фальшивки, вроде пресловутых детекторов лжи, якобы пройденных Терехиным, Богданом и Новожиловым? Насколько я знаю, все эти фигуранты откровенно хохотали вместе со следователем и так называемым экспертом, когда якобы "проходили" этот детектор.

Меня часто спрашивают, почему даже после смены власти генпрокуратура так откровенно хоронит дело?

После общения с людьми, куда больше меня знающими об этой самой власти, могу ответить: в правящей ныне "тусовке" есть минимум две группы людей с прямо противоположными целями.

Одна группа - та, к которой примыкают в основном люди старой закалки и которая хочет добиться посадки тех, на кого указывают мои дети.

Вторая же группа, в которой находятся более чем влиятельные люди, имеющие ежедневный прямой доступ к президенту, куда более заинтересована в контроле над бизнесами Руслана Богдана, Сергея Терехина и Виктора Уколова. И, разумеется, в контроле над пресловутыми "артековскими землями".

Кому интересно какое-то эфемерное "торжество справедливости"?

Очевидно, чем эти недавние "мажоры" объясняют президенту свое желание сохранить свободу названным фигурантам. В условиях шаткой коалиции, эти три депутата, которых легко держать на крючке" делом педофилов", в нужный момент могут сыграть очень важную роль в сохранении власти и влияния нового президента.

Судя по последним новостям, эта группа влияния  в окружении нового президента взяла верх.

После того беспредела, который я наблюдала сначала в Печерском райсуде Киева, в котором слушался мой иск к тогдашнему министру внутренних дел Юрию Луценко, а потом и в Киевском апелляционном суде, меня уже ничто не удивляет.

На судебное заседание я пришла с записью той самой пресс-конференции Луценко, во время которой он разгласил тайну усыновления моих детей.

Суд отказал в заслушивании диска. Аргументация потрясающая: "Смотреть диск нет необходимости. Генпрокуратура опросила всех заместителей Луценко, и они  заявляют, что Луценко ничего не говорил".

Не знаю, возможно ли такое в какой-либо другой стране. Но теперь я точно знаю, что в нашей - возможно!

Безусловно, кроме боли от невозможности доказать что-то в этой стране, остаются вопросы.

Кто дал право так называемому следствию проводить следственные действия избирательно, в зависимости от пожеланий свыше? Где обещанные публичные детекторы лжи?

Не так давно все газеты пестрели гневными обещаниями фигурантов. И что в итоге? Те, кто поактивнее, запаслись справками от знакомых проктологов. Остальные - просто ушли в тень.

На каком основании, через год после моего обращения в милицию, моим детям назначают повторную судебно-медицинскую экспертизу? Куда делась предыдущая?

Или тот факт, что это живые дети - не столь значителен на фоне огорчающихся депутатов?

Кого волнует детская психика, и слезы от боли? Будем проверять! А если и через год раны остались, назначим еще одну, года через два, тогда уж точно рубцы затянутся. А нет рубцов - не было и насилия!

Это цинизм, который находится за гранью понимания.

Я уже давно не верю в справедливость, и не тешу себя иллюзией справедливого суда. Но то, что сейчас происходит - это бравада на детских жизнях.

Я абсолютно убеждена, что фигуранты этого уголовного дела находятся под опекой генпрокуратуры Украины. И едва ли они когда-нибудь понесут наказание.

В нашей стране педофилия - это своего рода гольф. Эдакое дорогое развлечение для богатых. В клубы входят избранные. И уж если у одного из них случаются проблемы - остальные, как могут, помогают собрату по койке.

Сейчас в Харькове разыгрывается драма, аналогичная нашей.

Примечательно, что, несмотря на то, что там не фигурируют народные избранники, защита у тех, кого даже никто еще не называл в числе насильников, абсолютно аналогичная!

Вплоть до того, что Дениса Котенко, отца усыновленной девочки, обвинили в "политических технологиях"!

И точно так же, как и в случае с Самойлик и Новожиловым, проводится пресс-конференция директора детского дома, в которой участвует начальник городского управления образования Ольга Деменко, рассказывая о том, что "такого не могло быть, потому что быть не могло никогда!" Вдобавок заявляя, что  "Те, кто обливает грязью сирот, поступают низко и подло".

Как не вспомнить слова Бориса Новожилова о том, что "Артек трогать нельзя, нельзя трогать Артек!"

Чем руководствовались люди, которые осенью 2009 года перед въездом в "Артек" устроили пикет с плакатами и криками "Неможливо!"? Очень хотелось бы посмотреть в глаза каждому.

Люди, что вас толкало тогда идти и кричать? Во что вы так отчаянно не хотели верить? В то, что на территории Артека возможно преступление? Или в то, что об этом преступлении кто-то посмел сказать вслух?!

А может, все гораздо прозаичнее и печальнее - явку и активность на "утреннике" контролировало руководство?

За год так называемого следствия мои дети прошли через десятки следственных действий, допросов, воспроизведений, опознаний и снова допросов. Каждый допрос - это еще одно изнасилование, еще одно напоминание - ты никогда этого не забудешь!

И что в итоге?

Самый идеальный вариант "для репутации страны" - сумасшествие детей, или ошибка предыдущей судмедэкспертизы.

Господа правозащитники, неужели репутацию той страны, в которой я родилась и выросла, определяют педофилы? Неужели гордость этой самой страны - это справка от проктолога о девственности депутата?!

Меня обвиняют в том, что я отказываюсь сотрудничать с Генпрокуратурой.

Это не так. Я сотрудничала со следствием в течение года, я предоставила следствию всю известную информацию, я сама искала доказательства и отдавала их следователю.

Но существует точка невозврата.

Мой лимит доверия к украинскому правосудию исчерпан.

Я не отказывалась от сотрудничества со следствием. Просто следствия как такового не существует. Следствие превратилось в фарс. Зачем-то опрошены мои однокурсники, мои бывшие сотрудники, с которыми я работала 15 лет назад, исписаны более 20 томов дела.

В нашей стране допрос детей в школе без педагогов и психологов уже никто даже не считает нарушением Конституции. Это уже фактически норма.

Но если в Киеве работники генпрокуратуры одноклассников моих детей "просто допрашивали", забыв предупредить родителей, то харьковские пинкертоны пошли еще дальше.

Как человек, который в течение года варится в этом аду, могу сказать - допрашивать в нашей стране умеют! Они не просто допрашивали 11-летнего брата изнасилованной девочки - милиция решила, что лучшего претендента на роль подозреваемого, чем 11-летний брат девочки, им просто не найти!

Браво, господа! К чему такие мелочи, как показания ребенка? Девочка прямо называет имя медсестры, которая приводила в медицинский изолятор "дядю", который ее насиловал, и которая потом "слушала животик"?

Хочется спросить у этих стражей порядка - а как вы вечером смотрите в глаза вашим собственным детям?

И самое обидное, что в обоих случаях, по нашим местным обычаям правоохранительные органы ничего не делают без санкции высоких должностных лиц. И эти же высокие лица считают, что "репутация страны", "репутация города" и так далее - намного важнее судеб детей, судеб целых семей.

Каждый, кто сейчас хоронит эти уголовные дела, используют для себя очень удобное оправдание: "я всего лишь винтик в большом механизме под названием "система".

Оглядываясь на прожитый год, я понимаю бесперспективность борьбы с системой. Просто в силу масштабности монстра. Но кто вырастил этого монстра, если не эти самые покладистые следователи-винтики?

Означает ли это, что оба уголовных дела будут спущены на тормозах? Думаю, вопрос риторический.

В отличие от искренних пожеланий многих депутатов, я не собираюсь ни уезжать из страны, ни накладывать на себя руки. В настоящее время я готовлю документы для регистрации Международной общественной организации по борьбе с педофилией.

Я отдаю себе отчет в том, что я не искореню проблему педофилии. Но если те знания и опыт, которые сейчас у меня есть, помогут хоть одному ребенку - значит создание такой организации оправдано.

Напоследок хочется еще задать только один вопрос.

Понимаете ли вы, господа большие шишки, что такие вот ваши чаяния о "репутации державы" ставят вас в один ряд с теми, кто насиловал детей?

Пока вы дрожите над несуществующей репутацией, Украина стремительно становится "раем для педофилов".

И все выше перемещается в ранге государств - экспортеров детского порно, и государств, в которых доступ "денежных мешков" к детям для сексуальных утех охраняется государством.

Елена Полюхович, специально для УП