Показания Константина Григоришина в Лондонском суде
Данные показания Константин Григоришин дал письменно в рамках судебного разбирательства с Игорем Коломойским в Лондонском арбитраже. Дело закончилось победой Григоришина, о чем писала "Украинская правда".
Накануне были опубликованы показания Коломойского, которые можно прочитать здесь. Теперь объяснение дает Григоришин.
В нынешних показаниях, помимо прочего, впервые сказано о взятке в 50 миллионов долларов, которую, по словам Григоришина, Коломойский заплатил прокурору за закрытие уголовного дела против него в связи с покушением на юриста Сергея Карпенко.
Печатается в сокращении. Полная версия доступна на сайте "Экономическая правда".
Арбитражное дело №: 5704 & 5705
Между:
Tillman Equities Corp.
Hartlepool Finance Corp., заявители
и
Jersonet Group Inc.
Lardonet Inc., ответчики
СВИДЕТЕЛЬСКИЕ ПОКАЗАНИЯ ГРИГОРИШИНА КОНСТАНТИНА ИВАНОВИЧА
Я, Григоришин Константин Иванович, проживающий по адресу: Россия. Москва, улица Большая Якиманка, 17/2, показал следующее:
1. Я являюсь мажоритарным акционером компаний-ответчиков Jersonet и Lardonet, зарегистрированых на Британских Виргинских островах в 2004 г.
Акции в Jersonet и Lardonet полностью принадлежат Energy Standard Group ("ESG"), чьи акции, в свою очередь, держит ESG Holdings S.A., швейцарская компания, в которой я являюсь мажоритарным держателем владельцем.
Резюме
6. В настоящем показании я имею дело с историей моих отношений с г-ном Коломойским и братьями Суркис. Обобщая свои показания, заявляю:
6.1 Бессмысленно предполагать, что я мог когда-либо согласиться сотрудничать с братьями Суркис. Как станет очевидно из моего заявления, мои отношения с ними в последние годы оставались натянутыми.
6.2. Я никогда не стремился обрести контроль над Энергетическими Компаниями. Моей заботой постоянно было обеспечить, чтобы компании управлялись должным образом и чтобы существующее коррумпированное руководство было смещено.
6.5 Я не в состоянии каким-либо образом контролировать Энергетические Компании, и не могу делать этого с 2002 г. В период с 2002 по 2005 гг. Энергетические Компании находились под контролем братьев Суркис. С начала 2005 г. этот контроль перешел к г-ну Коломойскому, действующему в сотрудничестве с братьями Суркис или в качестве лица, покупающего у них.
6.6 Менеджеры, которые контролировали Энергетические Компании (кроме Днепра) коррумпированы, и существуют ясные доказательства не только плохого финансового менеджмента, но также изъятия фондов из компаний.
6.7 Я хотел бы добавить, что я нахожу иронию в том, что г-н Коломойский возбудил это арбитражное производство. Ему не на что жаловаться в отношении ситуации с Энергетическими Компаниями. Он эффективно контролирует эти компании. Я нисколько не сомневаюсь, что г-н Коломойский возбудил это производство в попытке еще больше ослабить мою позицию.
Энергетические Компании
7. Спор относится к акциям следующих Энергетических Компаний в Украине: ПолтаваОблэнерго, СумыОблэнерго, ЧерниговОблэнерго, ЛьвовОблэнерго, ПрикарпатьеОблэнерго, ТернопольОблэнерго, ДнепрОблэнерго и ЗапорожьеОблэнерго (совместно именуемые "Энергетические Компании").
С тем, чтобы полностью понять контекст этого текущего спора, я ниже приведу объяснение структуры и управления Энергетических Компаний и моих предыдущих дел с г-ном Коломойский, мажоритарным акционером Tillman и Hartlepool.
12. История того, как вышеназванные стали тем, чем они сейчас являются, следующая:
12.1 В отношении Прикарпатья, Чернигова, Сум, Полтавы и Львова я приобрел 15-20% этих компаний через первые приватизационные аукционы в 1997 г. Я впоследствии приобретал дополнительные пакеты на втором этапе аукциона, так, что я держал примерно 30-40% акций к 1998 г. Я продолжал увеличивать мою долю, покупая акции, в частности от индивидуальных работников, которые приобрели пакеты акций по приватизационной схеме. К 1999 я держал пакет приблизительно в 69-70%.
12.2 В 1998-1999 г. я вел дискуссии с Суркисами, которые хотели, чтобы я стал их партнером. Как я объясняю в следующем разделе этих свидетельских показаний, это было "партнерство", в котором я принужден был участвовать в результате угроз, сделанных в мой адрес Суркисами, политического влияния, которое они имели.
Это было неравное партнерство, при котором от меня требовалось вкладывать в "партнерство" гораздо больше, чем я получал от него. Среди активов, которые я вложил в "партнерство", были некоторые из моих акций в энергетических компаниях. Количество акций, полученных Суркисами в этот период, было гораздо больше, чем я предполагал. Один из моих сотрудников, г-н Вартанян, который отвечал за деятельность служебного офиса в то время, осуществил несколько передач Суркисам без моего ведома или предварительного одобрения.
Более обобщенно можно сказать, что братья Суркис контролируют Энергетические Компании, имея контроль над руководством каждой Энергетической Компанией. Они также с помощью подкупа добились лояльности представителей наблюдательного совета, назначенных мной.
Братья Суркисы
17. Трое индивидуумов, которые составляют подоплеку спора с г-ном Коломойским - это братья Суркисы - Григорий и Игорь, которых я совместно называю "Суркисы"; и их партнер Виктор Медведчук. Все трое тесно связаны с бывшим президентом Леонидом Кучмой, будучи членами "Киевской Семерки", или группой Суркис-Медведчук, которая формально организована как Социал-демократическая партия Украины (Объединенная).
18. У меня дела с Григорием Суркисом с 1998 г. В этом году г-н Суркис использовал угрозу своего политического и делового влияния, чтобы принудить меня вступить с ним в партнерство. Партнерство привело к тому, что я предоставил существенные активы в "партнерство" в течение последующего периода до 2001 г.
Как я объяснял выше, это включало мои акции в Энергетических Компаниях. Г-н Суркис никогда не делал справедливого вклада в партнерство. Я объявил о разрыве партнерства к концу 2001 г., после того, как я был принужден переводить свои активы во все возрастающих размерах Суркису за ничтожное возмещение.
Хотя я получил 20-процентов акций в Динамо Киев, стоимость моей доли в Динамо Киев была намеренно занижена Суркисами путем увеличения числа акций в 2004 г., чтобы обесценить мою долю.
К 2004 г. не было какой-либо доброй воли между мной и Суркисом, и с тех пор ее уже не было. К моменту моих переговоров с г-ном Коломойским в отношении Энергетических Компаний я возлагал на Суркиса ответственность (и сейчас возлагаю) за многомиллионные убытки в моих активах.
Я также возлагаю на него ответственность за ряд других вопросов. Это включает мой ложный арест в 2002 г., при абсурдных обстоятельствах, когда пистолет и белый порошок были подложены мне в карман, когда я был в ресторане со значительной политической фигурой: это привело к вопросам как в Украинском парламенте, так и в Парламенте Великобритании, и сфабрикованные обвинения были сняты. Это также включает убийство водителя моей матери в 2001 г. (что, как я полагаю, было покушением на мою жизнь).
Присутствие Суркисов в Энергетических Компаниях является огромной проблемой для каждого, потому что никакие стратегические инвесторы не станут вкладывать деньги в индустрию, пока в ней задействованы Суркисы. Я бы добавил, что возбудил судебное производство против Динамо Киев в 2005 г., и Суд недавно вынес постановление о замораживании активов клуба.
20. Принимая во внимание вышесказанное, абсурдно предположить, что я бы когда-либо согласился сотрудничать с Суркисами. Я ясно давал понять г-ну Коломойскому много раз в ходе наших встреч, что не стану работать с Суркисом или для него.
Деловые операции в Украине
21. Для того, чтобы понять некоторые из договоренностей, которые я был принужден заключать в течение нескольких лет, необходимо иметь представление о деловой среде в Украине. Широко признано, что коррупция, взяточничество и вовлеченность вооруженной милиции являются обычными чертами бизнеса и политики в Украине.
Некоторые соответствующие примеры включают:
21.1 Подозрительная смерть Милославского в 1995/1996 гг. в возрасте 38 или 39 лет. Милославский был партнером и мажоритарным акционером Приватбанка. Никакого вскрытия не проводилось.
21.2 Мой собственный арест по ложному обвинению и заключение за мнимое владение наркотиками и пистолетом в 2002 г., о котором я упоминал выше;
21.3 Покушение в 2003 г. на г-на Карпенко, юриста, нанятого ESG и Interpipe. За этим последовали смертельные угрозы со стороны г-на Коломойского на собрании акционеров DSS (Днепроспецсталь) 3 июля 2003 г.;
21.4 Смерть в 2004 г. Юрия Ляха в возрасте 39 лет, главного исполнительного директора Украинского кредитного банка и партнера в группе, возглавляемой Медведчуком и Суркисом. Горло г-на Ляха было разрезано ножом для разрезания бумаг. В то время обвинители сказали, что они изучают возможность того, что он был доведен до самоубийства;
21.5 Страшная смерть в 2004 г. г-на Кирпа, министра транспорта. Он умер от пулевых ранений. Кирпа был богатым бизнесменом и близким соратником Кучмы, играл ключевую роль в оснащении президентских выборов;
21.6 Смерть водителя моей матери от руки вооруженных бандитов в 2001 г.; и
21.7 Смерть от пули в 2005 г. г-на Шевченко, главы Днепропетровского Отдела по борьбе с организованной преступностью (родина г-на Коломойского). Шевченко был известен своими активными расследованиями дел Коломойского.
22. Я давно уже считаю, что моя собственная безопасность и безопасность моей семьи и моего бизнеса находятся под постоянной физической угрозой. В результате меня часто сопровождает телохранитель, когда я нахожусь в Украине.
Когда в нижеследующих параграфах я упоминаю угрозы, сделанные в мой адрес г-ном Суркисом, г-ном Медведчуком или г-ном Коломойским или его партнером г-ном Боголюбовым, важно понять, что угрозы от людей в их положении необходимо воспринимать серьезно, и во многих случаях уступать их требованиям. Даже оставляя в стороне криминальную деятельность, как я пытался объяснить ниже, во время президентства Кучмы эти индивидуумы, нашептывая на ухо Президенту, были в состоянии обеспечить оказание политического или административного давления, где необходимо, для достижения своих целей.
События 1999-2001 гг.
23. У меня были дела с г-ном Коломойским или с Суркисами в ряде различных бизнесов на протяжении лет.
24. Первой из этих сделок была на Марганце. На этих слушаниях г-н Коломойский неправильно характеризует то, что произошло на Марганце.
Г-н Коломойский и я заключили соглашение о сотрудничестве в отношении Марганца. Г-н Коломойский нарушил это соглашение, изъяв 8 миллионов долларов из компании, на что он не был уполномочен. Хотя г-н Коломойский впоследствии обвинил меня в "краже" его акций, что на самом деле произошло, это то, что я купил соответствующие акции за плату у их подлинных владельцев, которые являлись многочисленными мелкими держателями акций.
В 1998 году я встретился по этому поводу с г-ном Коломойским и г-ном Боголюбовым. Г-н Коломойский хотел, чтобы я продал ему обратно акции, которые я купил у этих мелких держателей, и чтобы мы стали партнерами на заводе Марганец. Я отказался. Г-н Коломойский затем предложил выкупить весь мой пакет акций Марганца, и дал понять, что это предложение, от которого я не должен отказываться.
Во что в итоге вылилась наша встреча, это в угрозы в мой адрес со стороны Боголюбова и г-на Коломойского, включая угрозы того, что у меня будут "проблемы с бандитами".
В то время я не осуществлял функции управления и был принужден продать весь мой пакет акций Марганца г-ну Коломойскому за 15,2 млн. долларов, что было гораздо ниже рыночной цены этих акций на тот момент.
25. В 1998-1999 гг. я также был принужден к партнерству с Суркисами, как я объяснял. Это было чрезвычайно неблагоприятное партнерство, которое подразумевало, что я должен вложить существенные активы в партнерство в течение последующего периода до 2001 г.
Те активы, которые должны были вложить Суркисы, в основном не материализовались. В конце концов мне удалось получить миноритарный пакет акций в Динамо Киев и Украинском Кредитном Банке, но даже эти держания подверглись жестокому ущербу в результате действий Суркисов, направленных на разбавление моих держаний в обоих предприятиях.
26. В 1999 г. я был принужден к еще одной невыгодной договоренности, на этот раз в отношении мажоритарных долей, которые я держал в двух коксо-химических заводах, которые я приобрел в предыдущем году, Баглее и ДКЗ. Г-н Вадим Шульман, партнер г-на Коломойского и поставщик сырья на Баглей, позвонил мне напрямую и сказал мне, что я должен продать все мои акции в Баглее и ДКЗ по себестоимости, иначе я буду "иметь проблемы с бандитами".
Я отказался. Два или три месяца спустя г-н Коломойский и г-н Боголюбов позвонили мне и настаивали, чтобы я встретился с ними в их офисе, чтобы обсудить эти заводы и угольный бизнес в целом. Вновь мне было сказано, что если я не приму их предложение о приобретении моих акций, они принудят меня перевести их бесплатно.
Они сказали, что г-н Шульман - их третий партнер, и что они хотят совместно купить мою долю в этих заводах. Выяснилось, что партнерство не ограничивалось этими людьми; оно также включало Суркисов и Пинчука.
В конце концов мне пришлось согласиться на цену 24 млн. долларов за ¾ моей доли и 6 млн. долларов в отношении моей доли в долге, которую я также продал. Это была неблагоприятная сделка. На тот момент стоимость долей в ДКЗ и Баглее, которую я был вынужден продать, составляла около 100 млн. долларов. Сегодня я оценил бы их в 480 млн. долларов.
Позиция еще более ухудшилась, потому что моя оставшаяся миноритарная доля в Баглее и ДКЗ не приносила дивиденды, которые должна была бы приносить. За последние пять лет новые акционеры, возглавляемые Суркисом и г-ном Коломойским, перевели из Баглея и ДКЗ в свои компании не менее 400 млн. долларов, как подтвердил г-н Пинчук.
На основании моих 25 процентов акций, мои дивиденды за последние 5 лет должны были бы быть в районе 50-60 млн. долларов. Однако я не получил ни одного платежа.
27. Значительная часть денег, изымаемых Суркисами из различных компаний, шла на политическое финансирование для Суркисов и г-на Медведчука и их политическую партию, СДПУ. В 1999 г. г-н Суркис потребовал, чтобы я участвовал в финансировании его и г-на Медведчука в СДПУ и приближающейся выборной кампании.
28. В конце 2001 г. "партнерство" с Суркисами, в которое я был насильно вовлечен, было расторгнуто. В сентябре 2001 г. г-н Суркис потребовал чтобы я перевел все активы, которые я все еще держал в партнерстве с г-ном Суркисом, в компании, принадлежавшие г-ну Медведчуку, бесплатно. Суркис также потребовал 25 млн. долларов для финансирования PR-кампании г-на Кучмы и 50 млн. для парламентской избирательной кампании 2002 г.
Я отказался выполнять эти требования. Однако я затем встретился с г-ном Суркисом и г-ном Медведчуком в тренировочном лагере футбольного клуба Динамо Киев в Киеве в декабре 2001 г. Г-н Суркис предъявил те же требования и сделал ту же попытку вымогательства денег у меня для финансирования партии. Я только что вернулся после 45-дневного отсутствия. Это было в то время, когда водитель моей матери был убит, ответственность за что я возлагал на г-на Суркиса (или заинтересованных лиц, связанных с ним).
29. С конца 2001 г. я считал свое партнерство с Суркисами оконченным. Мы действительно имели последующие дискуссии о том, как разделить партнерские активы, но я не считал себя партнером в каком бы то ни было смысле.
2002 г.
30. Парламентские выборы состоялись в Марте 2002 г. СДПУ получила только 6 процентов голосов, и влияние г-на Суркиса, похоже, стало убывать. Я встретился с Суркисом в апреле 2002 г., и мы обсудили вопрос о том, как должны быть разделены партнерские активы. Г-н Суркис предложил несправедливый раздел: 75 процентов ему, 25 процентов мне. Это было очевидно неприемлемо.
31. В действительности г-н Медведчук вскоре стал главой президентской администрации Кучмы, т.е. начальником штаба. Политическое давление на меня продолжало нарастать в последовавший период, и контроль над рядом компаний, в которых я держал пакеты акций, был отнят у меня, как я объяснял.
32. В середине 2002 г. Суркис захватил операционный контроль над Энергетическими Компаниями следующим образом.
33. Примерно 10 июня 2002 г. у меня состоялась встреча с Суркисами. Встреча была организована людьми, которые тогда отвечали за милицию и правоохранительную деятельность на Украине. Они попросили меня встретиться с Суркисами.
На встрече Суркис сказал мне, что он полностью разрушит мой бизнес. Он также сказал мне, что сделает так, что меня убьют, а также делал смертельные угрозы в адрес моих работников. Г-н Суркис сказал, что единственным выходом для меня является навсегда покинуть Украину. Люди, которые организовали встречу, затем предложили мне защиту, чтобы вытянуть из меня деньги.
34. 27 июня 2002 г. в г. Сумы г-н Медведчук и г-н Суркис организовали незаконное собрание акционеров, на котором избрали незаконный Наблюдательный Совет компании и сместили предыдущий Наблюдательный Совет. Серьезные угрозы были сделаны также в адрес руководства других Энергетических Компаний. В частности, Кировоград, Прикарпат и Львов. В результате этих угроз определенная часть руководства этих Энергетических Компаний была принуждена покинуть Украину. Другие оказались за решеткой в результате тесных связей Суркисов и г-на Медведчука с лицами, ответственными за милицию и правоохранительную деятельность.
36. В июне или июле 2002 г. г-н Коломойский позвонил мне и затем навестил меня у меня дома и сказал мне, что г-н Медведчук решил забрать мои активы, включая Запорожский ферросплавный, силой. Г-н Коломойский сказал мне, что менеджеры компаний, в которых у меня были пакеты акций, будут посажены в тюрьму, и компании сделают банкротами. Единственным решением, согласно г-ну Коломойскому, было перевести все мои акции ЗФП г-ну Коломойскому (с участием Медведчука) в течение 3 дней.
37. На следующий день я встретился с г-ном Коломойским на его даче и заключил с ним соглашение, которое на этих слушаниях называется "Соглашением 2002". Оно подразумевало продажу мной акций ЗФП (приблизительно 78 процентов), Стахановского завода ферросплавов ("Стаханов") (приблизительно 43 процента) и 100 процентов акций небольшой шахты, поставляющей материалы для этих двух компаний (Толкочевская шахта).
Г-н Коломойский согласился, что он гарантирует, что менеджеры не будут преследоваться, и переведет мне бесплатно акции БИГ и Металлургического Консорциума "Металлургия".
38. Я выполнил все мои обязательства за один день после согласования сделки. Однако г-н Коломойский оплатил только те элементы причитающихся платежей, которые были задокументированы договорами купли-продажи, а именно 56,2 миллиона долларов и 200.000 долларов США, которые выплачивались прямым трансфертом с Кипра в латвийский Банк.
Он не выплатил 1 млн. долларов. Также он не перевел мне акции БИГ и Металлургии, которые были включены в соглашение. Вместо этого он перевел эти акции компаниям, контролируемым Суркисами.
39. На самом деле, у меня были косвенные доли участия в БИГ и Металлургии через ряд холдингов других компаний. В 2002, однако, произошел последующий насильственный захват Суркисами, на этот раз офисов как БИГ, так и Металлургии. Менеджеры и директора были смещены.
40. Давление на меня не прекращалось. В 2002 г. против меня было возбуждено уголовное преследование по ложному обвинению во владении наркотиками и огнестрельным оружием. Я обедал в ресторане "Эгоист" с важными политическими фигурами. Пакетик с белым порошком и пистолет были подложены мне, и я был немедленно арестован.
Ситуация была абсурдной, и очевидно срежиссированной, организованной, я полагаю, Суркисом и Медведчуком. Через три дня после моего ареста состоялась специальная сессия Парламента, на которой упоминался мой случай. Мой случай также упоминался в Палате Лордов и Палате Представителей Соединенных Штатов. Обвинения были по понятным причинам впоследствии сняты, и в результате министр внутренних дел был уволен.
Я получил поддержку в отношении моего заключения по ложному обвинению от ряда влиятельных людей.
Встреча на Кубке Дэвиса — 2002 г.
41. В ноябре 2002 г. во время теннисного турнира на Кубок Дэвиса, я столкнулся с г-ном Коломойским в Париже. Г-н Коломойский сидел позади меня во время игры вместе с г-ном Шульманом и г-ном Боголюбовым. Он узнал меня и позвал по имени. Он был очевидно удивлен, увидев меня. Мы обнялись и коротко поговорили. Прошло всего несколько недель после моего освобождения из тюрьмы, и он спросил меня об этом. Я сказал, что мне необходимо обсудить с ним некоторые вопросы бизнеса.
42. После матча мы встретились в баре отеля "Георг V". Г-н Коломойский извинился за нарушение Соглашения 2002 и сказал, что уверен, что за моим арестом стоят г-н Суркис и г-н Медведчук, и что он думает, что это было большой ошибкой с их стороны. Я сказал, что не хочу это обсуждать. Скорее я хотел обсудить обязательства г-на Коломойского в отношении меня.
Г-н Коломойский сказал, что они с Суркисом партнеры. Из-за их партнерства г-н Коломойский сказал, что не может перевести мне акции БИГ и Металлургии. Он далее намекнул, что боится Суркиса, и что Медведчук является главой администрации. Он, однако, согласился компенсировать мои убытки деньгами. Я поверил ему, когда он пообещал выплатить мне компенсацию.
43. Насколько я понимаю, что со стороны лагеря г-на Коломойского звучат заявления, что во время нашей встречи я жаловался, что я продал свои акции в ЗФП и Стаханове слишком дешево. Я не припоминаю, чтобы жаловался на что-либо подобное, на самом деле мне было мало смысла делать это, цена была согласована и деньги выплачены.
44. Мы договорились встретиться на следующий день. Однако г-н Коломойский не показался. Не показался он опять и на теннисе, даже несмотря на то, что он забронировал места на оставшиеся три дня турнира. Г-н Коломойский не перезвонил мне.
45. С ноября 2002 г. по апрель 2004 г. я пытался связаться с г-ном Коломойский через различных посредников с тем, чтобы продолжить обсуждение компенсации, но г-н Коломойский больше не перезванивал. Я знал все его телефонные номера и пробовал их все напрямую, но все же мне не удалось связаться с ним. Либо он клал трубку, либо говорил, что очень занят и просил меня перезвонить.
2003 г.
47. В 2003 г. происходили переговоры между г-ном Суркисом и мной, в попытке разрешить мой спор с Суркисами относительно разделения активов. Мы очень близко подошли к заключению сделки. На самом деле, г-н Коломойский чинил препятствия обсуждению, делая ложные заявления г-ну Суркису, что я взял деньги из ЗФП (Запорожский ферросплавный). Однако в частной беседе со мной г-н Коломойский утверждал, что сделал это намеренно, поскольку он мог получить выгоду из любого конфликта между Суркисами и мной. Сказав мне это, он пытался продемонстрировать свою власть надо мной.
48. Многочисленные люди и посредники пытались посодействовать разделению партнерских активов между Суркисами и мной (включая г-на Пинчука, г-на Дементиенко и посредников, которых позвал г-н Кучма). Мы также подошли к процессу третейского суда. Однако мы так и не сумели достичь окончательного согласованного решения. Суркис окончил процесс примирения, сказав, что не принимает процесса оценки, который я предложил (который подразумевал, что сторона, называет цену, а другая сторона либо выкупает, либо продает по этой цене, по ее выбору).
Суркис закончил, сказав, что заберет у меня все партнерские активы бесплатно и не будет платить ничего. Он не принял процесса ценообразования, который я предложил, и никакие суммы не были согласованы.
2004 г.
49. 8 апреля 2004 г. Верховная Рада голосовала по противоречивому закону о конституционной реформе, который был творением Виктора Медведчука. Несмотря на поддержку лагеря Кучмы, голосование недобрало 6 голосов до требующихся для утверждения 300. Это указывало на то, что существовали обоснованные перспективы для победы оппозиционного кандидата на Президентских выборах 2004 г.
20 апреля 2004 г. - Первая встреча - Пивной ресторан Липп, Женева
53. После голосования 8 апреля 2004 г. я получил телефонный звонок на мобильный телефон. Звонок был неожиданным, однажды когда я был дома вечером. Это был сам г-н Коломойский. Он попросил меня встретиться с ним в Пивном ресторане Липп в Женеве за ланчем. Он сказал, что хочет встретиться со мной, чтобы разрешить все нерешенные вопросы в отношении Соглашения 2002.
54. Я встретился с г-ном Коломойским примерно 22 апреля 2004 г. Больше никто не присутствовал. Это была дружеская встреча за ланчем, которая продолжалась около 2 часов. Я сказал г-ну Коломойскому, что он должен выплатить мне дивиденды по Баглею и ДКЗ, перевести мне акции в БИГ и Металлургии и выполнить все другие условия Соглашения 2002. Г-н Коломойский признал, что не сумел выполнить Соглашение 2002.
55. Г-н Коломойский поднял вопрос о своем участии в нападении на Карпенко в Женеве и еще в Вене. Г-н Карпенко - адвокат, ставший жертвой покушения на убийство. Г-н Коломойский пожаловался, что г-н Карпенко считает г-на Коломойского одним из тех, кто инициировал нападение, и попросил, чтобы я помог ему разрешить вопрос с г-ном Карпенко.
Я ответил, что это такой вопрос, о котором г-н Коломойский должен поговорить с г-ном Карпенко сам, и что я не желаю участвовать в этой дискуссии. Как станет ясно потом, беспокойство г-на Коломойского относительно того, что его связывают с покушением на г-на Карпенко, было периодически всплывающей темой в нашей дальнейшей дискуссии.
Май 2004 г. - Встреча номер два - Вена
62. После встречи в Женеве, был некий посредник, который позвонил мне и предложил, чтобы я встретился с г-ном Коломойским опять, на этот раз в Вене, в кафе напротив отеля Империал. Мы встретились за ланчем в сопровождении наших соответствующих деловых партнеров.
64. Г-н Коломойский сказал, что хотел перевести мне акции в БИГ и Металлургии, но боялся того, что Суркисы могли сделать, если бы он согласился на это. Он сказал, что оказался в очень сложной ситуации, и ему пришлось подчиняться приказам Суркиса и г-на Медведчука. Я помню, как он сказал мне: "Ты понимаешь, что я не могу сделать этого".
Однако он сказал, что согласится компенсировать меня каким-либо иным образом. Именно поэтому г-н Коломойский предложил, чтобы я продал ему некоторые акции в Энергетических Компаниях.
65. Мы обсудили Энергетические Компании в целом и перспективы покупки г-ном Коломойским некоторых из моих акций. Мы поговорили о перспективах энергетического сектора в Украине. Я сказал, что если правительство будет умнее, у компаний есть очень хорошие перспективы.
67. Вопрос о Суркисах тоже поднимался на майской встрече в Вене. Присутствие Суркисов в Энергетических Компаниях представляло большую проблему для любого другого акционера. Г-н Коломойский согласился и сказал, что полагает, что у Суркисов можно выкупить их акции.
Лето 2004 - Встреча номер три - Пивной бар Липп, Женева
69. Мы обсуждали политическую ситуацию и делали прогнозы президентских выборов, но мы не обсуждали наши собственные личные позиции. Они были тайной, и было бы опасно говорить, кого я поддерживаю. Точно так же и г-н Коломойский не подтвердил бы факта, что он платит деньги СДПУ.
70. Мы все еще не продвинулись должным образом в вопросе о невыплаченных дивидендах, причитающихся мне по Баглею и ДКЗ. Коломойский сказал, что есть проблема по выплате дивидендов, потому что мои акции находились в держании в партнерстве с Суркисом. Я не принял этого, потому что я владел моими акциями отдельно, а не совместно с Суркисом. Г-н Коломойский всегда искал оправданий, чтобы не разбираться с моей претензией по дивидендам.
71. Затем мы перешли к обсуждению потенциальной сделки с Энергетическими Компаниями. Я сказал ему, что оцениваю, что вся моя доля участия оценивается где-то в районе 200-300 млн. долларов.
72. Мы обсудили энергетические компании, в которых я держал доли участия. Г-н Коломойский отчетливо сказал мне на этой встрече, что он заинтересован в тех Энергетических Компаниях, в которых Суркисы имели акции и в которых мой пакет акций составлял свыше 40 процентов. Суркисы держали долю в 6 из 8 компаний - Полтаве, Сумах, Чернигове, Львове, Прикарпатье и Запорожье. Суркисы имели и все еще имеют управленческий контроль в Тернополе, но не акции. В Днепре Суркисы не имели официального контроля, но г-н Коломойский сказал, что он имеет личную заинтересованность в этой станции также потому, что она расположена в его родном городе.
Я написал на салфетке список пакетов акций свыше 40 процентов, которые я мог бы отдать. Я оценил цену этих долей участия в 8 Энергетических Компаниях в 250 млн. долларов. Именно г-н Коломойский предложил, чтобы вместо покупки этих долей, он купит половину доли участия в них, которой он будет владеть совместно со мной.
Совершенно неверно со стороны г-на Коломойского предполагать, что я пообещал ему, что это были все акции, которыми я владел, или что я продавал ему половину доли участия во всех акциях, которыми я мог владеть. Я ясно дал понять, что могу владеть другими акциями, кроме тех, которые я перечислил.
77. Я бы также добавил, что г-н Коломойский хорошо разбирался во всех событиях, касающихся держания акций Энергетических Компаний. На этом этапе реестры Энергетических Компаний находились на хранении в дочерней компании Приватбанка, и г-н Коломойский мог получить доступ к информации.
79. В это время я думал, что если я решу проблему с г-ном Коломойским, у меня останется только один враг - г-н Суркис. Предположение г-на Коломойского, что я согласился сотрудничать с г-ном Суркисом, совершенно неправильно. Я говорил полностью противоположное. Было бы совершенно непостижимо, чтобы я согласился сотрудничать с Суркисами, учитывая всю историю между нами.
80. Мы также обсудили коррумпированное руководство. Я обсудил с г-ном Коломойским тот факт, что все высшие менеджеры Энергетических Компаний (кроме Днепра) находились под контролем Суркиса и были коррумпированы. Г-н Коломойский согласился, что руководство необходимо заменить.
Если бы результат предстоящих выборов был неблагоприятным для меня, существовал бы огромный риск того, что я потеряю все. Верно, что соглашение с г-ном Коломойским было чем-то вроде хеджирования от этого риска. Однако идея партнерства была не моя, а г-на Коломойского.
Когда мы конкретизировали сделку, для меня возник дополнительный элемент хеджирования в форме опциона. Согласно предлагаемому соглашению, я должен был продать половину моих акций ему сейчас, и если Ющенко не будет иметь успеха на выборах, тогда бы я продал другую половину г-ну Коломойскому в течение года.
82. Я впоследствии выяснил, что Суркисы и г-н Коломойский также хеджировали свои риски. Поэтому они и предложили сделку. Эффект от сделки заключался в том, что я уже больше не мог оказывать влияние через мои пакеты акций без одобрения г-на Коломойского. Это означало, что г-н Коломойский мог вступать в союз с г-ном Суркисом и в то же время нейтрализовать мое участие.
Четвертая встреча - Ницца, середина сентября 2004 г.
85. Я встретился с г-ном Коломойским вновь в Ницце в середине сентября 2004 г. У нас было 2 или 3 встречи между 12 и 15 сентября 2004 г. Я полагаю, что г-н Коломойский жил в отеле Дю Кап, Эден Рок на Антибах, около Ниццы. Мы встречались в отеле дважды в дневное время и еще один раз в местном ресторане.
86. Я вновь предложил просто продать мою долю в 8 Энергетических Компаниях за цену 250 млн. долларов, плюс компенсация в 15 млн. долларов. Я предлагал продать эту долю, а не половину доли. Оценка г-на Коломойского заключалась в том, что ценой пакета акций должно быть 200 млн. долларов и ничего больше. Я сказал: 250 млн. долларов и не меньше.
Г-н Коломойский вновь предложил, что он купит 50 процентов акций за 100 млн. долларов, сказав, что его инвестиции увеличат цену акций. Мне не понравилась идея иметь г-на Коломойского в качестве партнера, учитывая мой опыт с ним, но я решил рискнуть.
87. Что касается компенсации за Соглашение 2002, мы первоначально достигли договоренности в размере 15 млн. долларов. Однако г-н Коломойский позвонил после встречи и попросил о скидке.
89. Мы также обсудили руководство компаний. Г-н Коломойский подтвердил свое согласие на то, что руководство следует заменить. Г-н Коломойский видел во мне специалиста в отношении Энергетических Компаний. Г-н Коломойский пообещал мне на этой встрече, что я буду руководить компаниями и попросил, чтобы я представил программу развития.
92. Что касается механики трансферта, г-н Коломойский предложил, и это было согласовано, что я переведу акции в 2 холдинговые компании, в которых г-н Коломойский купит 50-процентное участие. Холдинговые компании были Ларва и Биконтия.
94. Г-н Коломойский уехал из Ниццы на корабле, и мы договорились встретиться в Даламане через 10 дней с целью задокументировать то, что мы обсудили.
28 сентября 2004 г. - встреча в Даламане
95. Я жил в Бодруме. Я прождал г-на Коломойского в ресторане 5 или 6 часов. В конце концов он позвонил мне, чтобы сообщить, что задерживается, и вместо этого попросил меня встретить его в аэропорту Даламана. Я прибыл аэропорт Даламана в районе 6 часов вечера и прождал г-на Коломойского еще 2 часа.
В итоге он прибыл около 9 часов вечера в сопровождении своей большой семьи. Он сказал мне, что у него нет на меня времени, потому что некоторые члены его семьи должны попасть на другие рейсы, и у нас, соответственно, только 15 минут или около того посидеть в баре аэропорта, чтобы согласовать и подписать соглашение. Г-н Коломойский потребовал скидки с компенсационного элемента возмещения, и я согласился снизить компенсационную выплату с 15 до 12 млн. долларов. Эта цифра была вставлена в подписанную версию соглашения от руки.
Октябрь - ноябрь 2004 г.
101. Как я уже объяснял, основой нашей договоренности было то, что мы должны заменить руководство Энергетических Компаний, и я должен был отвечать за выбор менеджеров и руководство ими.
Я полагаю, что в значительной степени г-н Коломойский хеджировал свои ставки в 2004 г. Он достиг договоренности со мной, и в то же время, я теперь знаю, что г-н Коломойский также заключил сделку с г-ном Суркисом. Г-н Коломойский создавал себе выбор, чтобы отпрыгнуть в ту или в другую сторону после выборов. Я полагаю, что его устраивало, чтобы я сохранил места в Наблюдательном Совете, тогда как г-н Суркис имел бы операционный контроль.
Декабрь 2004 г.
105. В декабре 2004 г. г-н Коломойский и я встретились в Москве. Г-н Коломойский сказал, что г-н Суркис готов продать половину своей доли участия. Я сказал, что не готов заключать такую сделку по двум причинам. Первое, я не был готов стать партнером г-на Суркиса. Я хотел, чтобы мы выкупили все пакеты акций г-на Суркиса, как мы первоначально обсуждали, а не половину. Второе, я не соглашался с ценой: она был выше, чем заплатил г-н Коломойский мне, даже оставляя в стороне размах, с которым г-н Суркис выкачал активы компаний.
106. Мы также обсудили потребность в смене руководства. Г-н Коломойский вновь подтвердил свое согласие с тем, что руководство нуждается в замене. На самом деле, он пошутил на эту тему, сказав, что г-н Сагура (из Укрэнергоконсалтинг, главный менеджер) и другие менеджеры даже не очень хорошие воры, поскольку, похоже, они отвечают за изъятие всего лишь 3 млн. в месяц, а могли бы брать гораздо больше. Оглядываясь назад, я вижу, что притворство г-на Коломойского при согласии на замену руководства теперь представляется циничным.
Январь 2005
109. 6 января 2003 г. или примерно в это время Суркис организовал собрание на стадионе Динамо-Киев. На собрании присутствовали все менеджеры Энергетических Компаний (кроме Днепра). Присутствовал там и г-н Коломойский. Г-н Суркис сказал менеджерам, что г-н Коломойский теперь контролирует Энергетические Компании, что все отчеты Энергетических Компаний должны направляться в Приватбанк, и что накапливающийся доход примерно в 3 миллиона долларов в месяц должен переводиться в одну из компаний г-на Коломойского.
110. Я узнал об этом собрании из ряда источников. Присутствующих было много, и произошла утечка информации.
111. Это было чрезвычайно серьезное развитие событий. Оно означало, что г-н Коломойский не намеревался сотрудничать со мной или разрешать мне заменить руководство и продвигать наши совместные владения, как мы обсуждали. Напротив, он был в одной лиге с Суркисами, конечно, в результате произведенной им покупки акций у них, и он намеревался сохранить коррумпированное руководство. Покупка акций г-ном Коломойским за пределами совместно управляемых холдинговых компаний было серьезным нарушением нашего соглашения.
114. Когда я понял, что представители, которых я назначил в Наблюдательный Совет теперь отвечают перед группировкой Суркиса, я уволил их, отозвав их доверенности. В то же время компании, которые держали места, назначили новых представителей, на которых Суркис не имел влияния.
Февраль 2005 г. - События в Прикарпатье и Полтаве
122. После отказа руководства Полтавы и Прикарпатья выполнять Резолюции из Наблюдательных Советов, принятые 21 января 2005 г., представители Наблюдательного Совета обратились в суд за предписанием, принуждающим к выполнению резолюций.
123. События в Прикарпатье и Полтаве более подробно описываются г-ном Марковым. Вооруженного захвата не было, по крайней мере не со стороны или от имени членов Наблюдательного Совета, не было ничего напоминающего это. Что на самом деле произошло, что это то, что судебные исполнители попытались привести в исполнение судебные предписания, а руководство добилось собственных судебных предписаний, чтобы противостоять исполнению. В итоге оказалось невозможно сместить коррумпированное руководство. Насколько я понимаю, на Полтавской электростанции после ухода судебного исполнителя Добкин и другие открыли двери, и 100 вооруженных бандитов г-на Суркиса ворвались в здание.
124. После событий в Прикарпатье и Полтаве коррумпированное руководство осталось на своих постах, где до сих пор и пребывает. Цель Суркисов - а вместе с ними и г-на Коломойского - по-прежнему контролировать Энергетические Компании, и я не в состоянии как-либо контролировать или влиять на них.
Нехватка желания сотрудничать со стороны г-на Коломойского
127. Г-н Коломойский стремился предложить, что он согласится выдать доверенности, если я помогу уговорить г-на Карпенко снять обвинения. Это было за пределами моих возможностей и свидетельствовало о неправильном отношении г-на Коломойского к совместным владениям.
129. В начале марта 2005 г., после событий в Полтаве и Прикарпатье, я встретился с г-ном Коломойским в Киеве. Он вновь предложил, чтобы мы выкупили акции Суркисов в Энергетических Компаниях. Я сказал, что не хочу делать бизнес с Суркисами. Г-н Коломойский сказал, что он спровоцировал все конфликты, которые у меня были с Суркисами, и, следовательно, он - единственный человек, который может решить эти проблемы.
130. Вскоре после встречи в Киеве я вновь встретился с г-ном Коломойским в Женевском Аэропорту приблизительно 10 марта 2005 г. На этой встрече г-н Коломойский сказал, что не будет выплачивать мне компенсацию за дивиденды по Баглею и ДКЗ до тех пор, пока я не урегулирую свои отношения с Суркисами. Это, в свою очередь, сказал он, не случится до тех пор, пока г-н Карпенко не отзовет свое заявление из Прокуратуры в отношении обвинения в покушении на убийство. Мы оказались в тупике.
132. Мы еще раз встретились в Риме в отеле Эксельсиор. На этой встрече г-н Коломойский настаивал на том, чтобы я помог ему разрешить ситуацию в отношении процесса Карпенко.
Г-н Коломойский, очевидно, заключил сделку с общественным обвинителем, чтобы дело было закрыто, за что г-н Коломойский должен был заплатить прокурору 50 млн. долларов. Он пытался сохранить эти деньги и в то же время пытался заставить меня поспособствовать, чтобы дело было отозвано. В конце концов г-н Коломойский окончил тем, что заплатил прокурору.
137. В сентябре 2005 г. г-н Коломойский возбудил процесс о ликвидации против Ларвы и Биконтии на Кипре, который, как я полагаю, было еще одной попыткой воспрепятствовать моим попыткам через эти холдинговые компании поставить дела в Энергетических Компаниях на правильную основу.
139. В конце марта или начале апреля 2006 г. г-н Третьяков (депутат парламента, который был очень близок к Ющенко) и г-н Порошенко предложили мне купить все мои акции в Энергетических Компаниях. Г-н Третьяков сказал, что деньги на такую покупку даст г-н Коломойский.
Я отказался обсуждать этот вопрос, и вскоре после этого г-н Третьяков и г-н Порошенко пришли ко мне в киевский офис. Они опять заявили, что г-н Коломойский и г-н Третьяков хотят купить все мои акции в Энергетических Компаниях за 160 млн. долларов. Я спросил г-на Третьякова, есть ли у него необходимая сумма для такой сделки, и он ответил, что г-н Коломойский даст ему кредит. Когда я встретился с г-ном Третьяковым в ресторане под названием "Декаданс" в Киеве в середине июля 2006 г., он сказал мне, что если я не буду сотрудничать с их требованиями, мне придется покинуть страну. Это была еще одна попытка г-на Коломойского запугать меня. Свидетелем беседы был народный депутат Мартыненко. Я не ответил.
Заключение
Мне очень трудно понять, как г-н Коломойский может предполагать, что какие-либо действия с моей стороны могли вылиться в какие-либо убытки. Если г-н Коломойского беспокоят ничтожные владения, принадлежащие мне за пределами совместно управляемых холдинговых компаний, то их - максимальная стоимость составляет всего 224 987,87 долларов США (на конец октября 2004 г. и 488 688,01 долларов США на основе текущих цен и ставок).
Если, с другой стороны, г-н Коломойский жалуется на то, что я использую места в Наблюдательных Советах, то, как я объяснил, попытки улучшить ситуацию путем замены Наблюдательных Советов полностью провалились, и это случилось задолго до того, как начались эти слушания.
Все, что остается, это жалоба г-на Коломойского на то, что я не "сотрудничал" с Суркисами. Я категорически не согласен был это делать. Суркисы не были смещены с контрольных позиций, которые они имели с 2002 г.
Единственным изменением является то, что теперь они занимают эту контролирующую позицию вместе с г-ном Коломойским после тайной договоренности, которую они заключили. Ситуация, при которой Суркисы и их коррумпированное руководство остаются у контроля, может быть лишь неблагоприятной для Энергетических Компаний.
Стоимость их прямых владений в холдинговых компаниях также уменьшилась из-за неспособности г-на Коломойского сотрудничать в совместных владениях, выполнять планы, которые мы согласовали до того, как соглашения были подписаны, и принимать конструктивный подход к разрешению наших разногласий. Я верю, что содержание этих показаний верно.
Датировано 4 октября 2006 г.
Подписано Константин Григоришин
