Показания Игоря Коломойского в Лондонском суде
Данные показания Игорь Коломойський дал письменно в рамках судебного разбирательства с Константином Григоришиным в Лондонском арбитраже, о чем писала "Украинская правда".
Печатается в сокращении. Полная версия доступна на сайте "Экономическая правда".
По делу арбитражных разбирательств между
Tillman Equities Corp., истцом
и
Jersonet Group Inc., ответчиком
и между
Hartlepool Finance Corp., истцом
и
Lardonet Inc., ответчиком
Свидетельские показания Игоря Валериевича Коломойского
Я, Игорь Валерьевич Коломойский, проживающий в г. Герцлия (Израиль), даю СЛЕДУЮЩИЕ ПОКАЗАНИЯ
1. Я являюсь гражданином Украины и Израиля. Я свободно говорю по-русски. Я не владею английским языком. Я даю показания по-русски.
Послужной список
3. Я родился в Днепропетровске (Украина) в 1963 г. В 1985 г. я окончил Днепропетровский металлургический институт с дипломом по специальности инженер-металлург. С 1985 г. я участвовал в работе ряда предприятий.
4. В настоящее время мне прямо и косвенно принадлежит около 46% акций ПриватБанка, одного из крупнейших финансовых учреждений Украины.
Суммарные активы ПриватБанка на конец 2005 года оценивались приблизительно в 4 миллиарда долларов США. Хотя я являюсь одним из основных акционеров ПриватБанка, ПриватБанк представляет собой самостоятельную структуру, которая управляет своими активами без моего участия.
5. Помимо моего участия в ПриватБанке, я участвую в работе ряда других предприятий, в частности, в ферросплавной и металлургической отраслях.
ПРЕДШЕСТВУЮЩИЕ ДЕЛОВЫЕ КОНТАКТЫ С Г-НОМ ГРИГОРИШИНЫМ
6. Впервые я познакомился с г-ном Григоришиным в 1996 году. Нас познакомили через Павла Лазаренко, бывшего премьер-министра Украины.
Марганецкий ГОК
8. Наша первая крупная сделка была связана с Марганецким ГОКом - предприятием по обогащению марганцевой руды, которое я называю "МГОК". Г-н Григоришин и я являлись акционерами этого предприятия.
К началу 1998 г. ему принадлежало немногим более 40%, а мне приблизительно 28% акций предприятия. Примерно в первом квартале 1998 г. у нас состоялась встреча по обсуждению этого предприятия.
Я взял с собой г-на Мартынова - одного из моих партнеров по металлургическому бизнесу и г-на Постоловского, председателя правления Орджоникидзевского ГОК - другого предприятия по обогащению марганцевой руды. Г-н Григоришин взял с собой г-на Бойко и г-на Александра Вартаняна, который, как я узнал позднее, вел инвестиционные дела г-на Григоришина.
9. Об этой встрече попросил г-н Григоришин, поскольку, по его словам, он стремился заручиться моей поддержкой в управлении МГОК. До конца 1997 г. г-н Григоришин был убежден в лояльности топ-менеджера МГОКа г-на Надточенко и его директора г-на Гаврилова. Эту лояльность порождали главным образом тесные связи г-на Григоришина с Павлом Лазаренко, тогдашним премьер-министром Украины, которые делали г-на Григоришина весьма влиятельным лицом.
Однако в конце 1997 г. г-н Лазаренко был смещен с поста премьер-министра. Впоследствии он был арестован и взят под стражу в США, а затем был признан виновным в мошенничестве, отмывании денег и получении похищенного имущества. По сообщениям СМИ, недавно он был приговорен к девяти годам тюрьмы и штрафам на общую сумму 10 миллионов долларов.
После ухода г-на Лазаренко, г-н Григоришин утратил свое влияние и контроль над г-ном Надточенко и г-ном Гавриловым, которые перестали выполнять его распоряжения. Поэтому он потребовал вышеупомянутой встречи, на которой попросил меня поддержать его моим 28%-м пакетом акций для смены руководства предприятия.
10. В ходе той встречи я согласился оказать помощь. Мы договорились, что в результате согласованного голосования нашими акциями, директором будет назначен г-н Кравченко - человек, работавший на меня, и что я буду контролировать и осуществлять управление предприятием.
11. Однако я не предвидел последующие махинации г-на Григоришина с реестром МГОК. Свои почти 28% акций я приобрел, заключив с примерно с 27000 украинскими физическими лицами так называемые доверительные соглашения на управление их приватизационными имущественными сертификатами через ПриватБанк.
13. Реестр акций МГОКа вел банк "Металлург", который являлся независимым регистратором. 2 июля 1998 г. Г-н Григоришин владел акциями этого банка наряду с другими лицами. В какой-то момент в начале лета 1998 г. г-н Григоришин попросил моего согласия на передачу реестра акций МГОК из банка "Металлург" в "Объединенный фондовый регистратор" – подконтрольную ему фирму, пояснив, что у него конфликт с партнерами из банка "Металлург".
14. Эта смена регистратора на ОФР предоставила г-ну Григоришину контроль над реестром и доступ к данным акционеров МГОКа. Г-н Григоришин использовал эту информацию для того, чтобы обратиться к заинтересованным акционерам с предложением выкупить их акции во второй раз. Таким путем г-н Григоришин фактически успешно приобрел акции у 4,774 физических лиц. Это составляло около 4,4% акционерного капитала МГОКа.
Таким образом, лишь 23,4% из 27,8% акций, за которые я ранее заплатил, оказались реально переведенными и зарегистрированными на меня через Приватбанк. Это было существенно, поскольку означало, что мой пакет акций был меньше 25%, ввиду чего у меня не было гарантий, что я смогу блокировать принятие решений по важнейшим вопросам на собраниях акционеров.
16. Впоследствии г-н Григоришин рассказал мне, что он сделал и почему он это сделал. Я встречался с ним в феврале 1999 г. в офисе г-на Григоришина в Киеве; со мной был г-н Геннадий Боголюбов, мой деловой партнер, а с г-ном Григоришиным был г-н Вартанян (хотя вскоре г-н Вартанян удалился).
Я сказал г-ну Григоришину, что я чрезвычайно обеспокоен происшедшим, и что мне представляется необходимым предать его действия гласности. Г-на Григоришина это встревожило. Он признался мне в своих действиях. Он сказал, что хотел сделать так, чтобы я был заинтересован приобрести у него его акции, от которых он хотел избавиться. Он сказал, что, уменьшив мой пакет акций, он получил точку опоры для переговоров о выкупе. Он сказал мне, что уже не заинтересован в ферросплавном бизнесе и хочет перейти к энергетическому бизнесу.
Затем он предложил мне свой пакет акций в количестве 45,9% (куда, разумеется, входили 4,4%, которые по праву принадлежали мне и за которые я уже однажды заплатил) за 15,2 миллиона долларов США.
В свете недавнего спада российского рубля и последовавших за ним экономических трудностей в Украине эта сделка была выгодной для г-на Григоришина. Однако у меня почти не было выбора, поскольку мне нужно было увеличить мой пакет акций после уменьшения его Григоришиным до менее чем 25%. Поэтому я согласился приобрести его акции по предложенной им цене.
17. Сделанное относительно меня утверждение о том, что от меня исходили анонимные угрозы в адрес г-на Григоришина с требованием, чтобы он продал свои акции МГОКа, не соответствует действительности.
19. Несмотря на то, что эта первая сделка не поспособствовала установлению доверительных отношений, в Украине было сложно заниматься бизнесом в 1998-1999 г.г., и я решил, что наилучшим будет забыть о произошедшем, продолжать работать и быть более осторожным в будущем. Более того, так как г-н Григоришин был влиятельным бизнесменом в различных отраслях, в которых я работал, было важно, чтобы я попытался сохранить с ним цивилизованные отношения.
ЗЗФ, "Стаханов" и Товкачевский
29. В июне 2002 года я посетил г-на Григоришина на его даче под Запорожьем для обсуждения предложения, касающегося Запорожского завода ферросплавов (ЗЗФ) и Стахановского завода ферросплавов (далее - "Стаханов").
30. Г-н Григоришин был акционером двух этих заводов. Суркисы были его партнерами по ЗЗФ. Г-н Григоришин ранее, с 1999 по 2001 г., предлагал на продажу принадлежащие ему и братьям Суркис акции ЗЗФ за 90 млн. долларов США, а также свою долю в "Стаханове" и Товкачевском карьере за 30 млн. долларов США. Я отклонил это предложение, поскольку цена казалась мне слишком высокой.
31. В декабре 2001 отношения г-на Григоришина с его партнерами, братьями Суркис, испортились. Ниже я опишу это подробнее. Виктор Пинчук, зять тогдашнего президента Украины Леонида Кучмы, был заинтересован в приобретении акций ЗЗФ и сам вел переговоры об их приобретении с г-ном Григоришиным в течение 2001 г., хотя и безуспешно. Следствием ухудшения отношений с братьями Суркис было то, что г-н Григоришин стал намного больше заинтересован в продаже своих акций этих заводов - по его словам, он хотел завершить сделку, пока Суркисы не отняли у него контроль над ними и пока его акции не обесценились.
32. К июню 2002 г. г-н Григоришин был весьма близок к осуществлению продажи своих акций ЗЗФ г-ну Пинчуку. Мне было известно, что условия этой сделки были не очень выгодными для г-на Григоришина. Г-н Пинчук добивался отсрочки платежа и пользовался невыгодным положением г-на Григоришина, вызванным его спором с Суркисами. Г-ну Григоришину нужно было как можно скорее принять решение по сделке с г-ном Пинчуком, поскольку Суркисы предпринимали шаги по замене руководства, благосклонного к г-ну Григоришину, на другое руководство, враждебное ему. Это неминуемо должно было произойти на собрании акционеров ЗЗФ.
33. Исходя из этого, я и посетил г-на Григоришина в июне 2002 г. на его даче. Я отрицаю все утверждения о том, что я был каким-либо образом связан с какими-либо планами неправомерно лишить г-на Григоришина акций этих компаний. На самом деле я отправился туда исходя из справедливых деловых принципов. Я знал, что г-н Григоришин уже довольно давно хотел продать мне акции ЗЗФ и "Стаханова". Мы уже обсуждали это ранее, и я отверг одно предложение. Теперь казалось, что г-н Григоришин склонен к более реальной сделке.
...Мы сошлись на окончательной цене в 57,2 миллиона долларов США. Сделка была совершена в июле 2002 г. Таким образом, я стал партнером братьев Суркис по ЗЗФ и поддерживаю с ними нормальные деловые отношения.
35. Я не был связан ни с какими предложениями, которые якобы делал г-н Пинчук. Кстати, в конце 2001 г. у меня самого возник конфликт с г-ном Пинчуком по поводу Никопольского завода ферросплавов. Не был я связан и с предполагаемыми действиями братьев Суркис по замене руководства. Кроме того, у меня никогда не было деловых контактов с г-ном Медведчуком, который, по словам г-на Григоришина, использовал свое положение в правительстве для помощи Суркисам в борьбе против г-на Григоришина. Мое предложение представляло собой честную сделку. Вопреки сделанным- утверждениям, я не стремился оказывать давление на г-на Григоришина какими-либо неправомерными методами. Кроме того, я считаю, что уплаченная мною цена за упомянутые активы была справедливой.
НЫНЕШНЯЯ ОСПАРИВАЕМАЯ СДЕЛКА
39. В начале апреля 2004 г. г-н Григоришин позвонил мне и попросил о встрече. Он сказал, что хочет уладить старые споры. Я сказал г-ну Григоришину, что по поводу наших прежних сделок обсуждать больше нечего. Я сказал ему, что готов встретиться с ним только в том случае, если у него есть какие- либо новые деловые предложения. Он сказал, что есть. Тогда я предложил встретиться в ресторане "Brasserie Lipp" в Женеве. Мы беседовали там 20 апреля 2004 г. в течение 2-3 часов.
Апрельская встреча в "Brasserie Lipp"
40. При встрече в "Brasserie Lipp" г-н Григоришин по-прежнему настаивал на обсуждении прежних сделок. В частности, он хотел обсудить покупку мною его акций ЗЗФ в июле 2002 г. Он сказал, что считает, что я купил их по очень дешевой цене. Я сказал ему правду, а именно - что в условиях, когда братья Суркисы угрожали перехватить контроль над руководством заводов и обесценить 42%-й пакет акций г-на Григоришина, ему оставалось только продать их, однако у него был выбор, кому именно продавать: Виктору Пинчуку или мне. Он решил продать их мне и согласился на ту цену, за которую я их купил. Я также заметил ему, что в то время и некоторое время спустя эта сделка его устраивала. Г-н Вартанян также говорил мне, что г-н Григоришин был доволен сделкой в то время. В сущности, он начал выражать недовольство только примерно через 6 месяцев, когда цены на ферросплавы выросли (с 450 долларов США за единицу в июле 2002 г. до 1400 долларов США в апреле 2004 г.). Тогда я опять сказал г-ну Григоришину, что по поводу наших прежних сделок обсуждать больше нечего.
41. Г-н Григоришин нехотя согласился с этим и перешел к своему новому деловому предложению, которое касалось некоторых украинских энергетических предприятий, акциями которых он владел.
42. К апрелю 2004 г. деловые интересы г-на Григоришина в Украине были в непрочном положении. У него были серьезные разногласия с двумя известными и влиятельными украинскими бизнесменами - братьями Игорем и Григорием Суркис. Кроме того, ему не благоприятствовало тогдашнее украинское правительство.
43. Спор г-на Григоришина с братьями Суркис возник в то время, когда он управлял некоторыми украинскими энергетическими предприятиями (о которых он теперь намеревался поговорить со мной), чьими наиболее крупными акционерами, помимо государства, были он и братья Суркис.
44. Примерно летом 2002 г. руководство энергокомпаний стало лояльным не г-ну Григоришину, а братьям Суркис, и в результате контроль над энергокомпаниями перешел от г-на Григоришина к братьям Суркис. Помимо этого, примерно в это же время, между г-ном Григоришиным и братьями Суркис существовал конфликт в отношении акций футбольного клуба "Динамо-Киев". Г-н Григоришин утверждал, что братьям Суркис в этом конфликте помогал г-н Медведчук, который в 2002 г. стал главой президентской администрации.
45. На фоне конфликта г-на Григоришина с братьями Суркис, взаимоотношения г-на Григоришина с тогдашней украинской правящей верхушкой ухудшились. Еще одной причиной были личные разногласия между г-ном Григоришиным и г-ном Виктором Пинчуком, зятем бывшего президента Украины г-на Леонида Кучмы. На нашей встрече в "Brasserie Lipp" в апреле 2004 г. г-н Григоришин сказал мне об этом. Он сказал мне, что в ноябре 2002 г. он был арестован по обвинению в незаконном хранении огнестрельного оружия и наркотиков. Он сказал, что, по его мнению, оружие и наркотики ему подложили по распоряжению братьев Суркис. Г-н Григоришин сказал, что ему удалось сделать так, чтобы обвинения были сняты и дело закрыто, при содействии г-на Пинчука, использовавшего свои связи в качестве зятя бывшего президента г-на Кучмы. Г-н Григоришин сказал, что г-н Пинчук потребовал 20 миллионов долларов США в качестве платы за свою помощь в снятии обвинений. Г-н Григоришин сказал, что он внес эту плату, продав принадлежавшие ему 15% акций "Днепроспецстали" г-ну Пинчуку по заниженной цене в 30 миллионов долларов США вместо реальной цены в 50 миллионов долларов США.
46. Г-н Григоришин далее сказал, что тогда у них с г-ном Пинчуком возник спор по поводу этой сделки. По словам г-на Григоришина, это привело к ухудшению его отношений с политическими силами, лояльными г-н Кучме, тестю г-на Пинчука.
47. Я не участвовал ни в каких из этих конфликтов - ни между украинским правительством, г-ном Медведчуком и братьями Суркис, с одной стороны, и г-ном Григоришиным с другой стороны, ни просто между братьями Суркис и г-ном Григоришиным. Я, разумеется, знал об этих конфликтах, поскольку они были общеизвестными.
48. На встрече в "Brasserie Lipp" г-н Григоришин сказал мне, что он обеспокоен предстоящими выборами в Украине. Он сказал, что опасается, что если на выборах победит Виктор Янукович, неофициальный преемник г-на Кучмы, принадлежащие г-ну Григоришину акции энергетических компаний, контроль над руководством которых у него уже отобрали братья Суркис, могут обесцениться. Братья Суркис находились в хороших отношениях с г-ном Януковичем. С другой стороны, сказал он, у него были хорошие отношения с оппозиционной партией, которую возглавлял Виктор Ющенко. Он сказал, что если бы победила оппозиция, он смог бы при содействии нового правительства отстранить братьев Суркис от управления энергетическими компаниями и вновь обрести над ними контроль.
49. Для того, чтобы защитить свои позиции на предстоящих выборах, г-н Григоришин предложил мне создать с ним совместное предприятие, в рамках которого я купил бы у него половину всех принадлежавших ему акций нескольких энергетических компаний. Г-н Григоришин знал, что я поддерживал деловые отношения с братьями Суркис вследствие моего партнерства с ними по Запорожскому заводу ферросплавов.
50. Г-н Григоришин сказал, что если на выборах победит партия, стоящая ныне у власти, он хотел бы, чтобы я использовал мои деловые связи с братьями Суркис, чтобы попытаться избежать обесценивания акций, совместно принадлежавших г-ну Григоришину и мне, в результате каких-либо действий правительства. Помимо этого, он предложил опцион, по которому он мог бы к 31 декабря 2004 г. (дата, к которой можно было ожидать окончания Президентских выборов и формирования нового правительства) предъявить к продаже мне свои остальные 50% акций, а я был бы обязан их приобрести. Это дало бы ему выход из положения. Г-н Григоришин сказал, что если, напротив, победит оппозиционная партия, то он сможет тогда использовать свои хорошие взаимоотношения с новым правительством, чтобы отобрать у братьев Суркис контроль над энергетическими предприятиями.
51. Я сказал г-ну Григоришину, что это предложение меня привлекает, но что я не желаю быть вовлеченным в какие-либо конфликты между ним и братьями Суркис. Я сказал ему, что не хочу "покупать билет на войну". Я хотел, чтобы основные акционеры этих энергетических компаний - братья Суркис, украинское правительство и мы с г-ном Григоришиным - сотрудничали друг с другом и поддерживали хорошие деловые отношения. Я сказал г-ну Григоришину, что в случае конфликта все мы в конечном счете проиграем. Я сказал ему, что для меня очень важно, чтобы мое капиталовложение не вовлекло меня в конфликтную ситуацию, ни прямо, ни косвенно. Г-н Григоришин сказал мне, что понимает мою озабоченность и согласен с моими рассуждениями. Он пообещал, что в том случае, если оппозиция победит на выборах и сформирует новое правительство, мы бы вместе выкупили акции у братьев Суркисов, либо, если они откажутся их продавать, будет сотрудничать с ними. При любом из этих бесконфликтных подходов г-ну Григоришину требовалась моя помощь, поскольку у него не было деловых отношений с братьями Суркис.
52. Мы договорились также о том, что предложение будет охватывать только 8 из украинских энергетических компаний, акциями которых он владел. В название каждой из этих энергетических компаний входило название области, которую она обслуживала. Мы договорились о том, что объектами его предложения будут следующие энергетические компании: "Черниговоблэнерго" (энергетическая компания Черниговской области) (сокращенно "ЧерниговОЭ"), ДнепрОЭ, ЛьвовОЭ, ПрикарпатьеОЭ, ПолтаваОЭ, СумыОЭ, ТернопольОЭ и ЗапорожьеОЭ.
Все эти 8 компаний я в дальнейшем называю вместе "энергетическими компаниями". Г-н Григоришин сказал, что ему принадлежало немногим более 40% акций в пяти из этих энергетических компаний и более 30% акций в одной из них. В тот момент эти компании контролировали братья Суркис. В остальных двух компаниях - "ДнепрОЭ" и "ЗапорожьеОЭ", государству принадлежало более 60% акций, а г-ну Григоришину принадлежало лишь 16% и 19% акций соответственно. Г-н Григоришин первоначально предлагал включить в сделку и другие энергетические компании, но я не согласился, поскольку он владел лишь незначительной долей их акций. Меня интересовали "ДнепрОЭ" и "ЗапорожьеОЭ", поскольку я считал и продолжаю считать, что это хорошие инвестиции.
53. На той же встрече в "Brasserie Lipp" мы перешли к обсуждению цены за 50% акций энергетических компаний, принадлежавших г-ну Григоришину.
Г-н Григоришин сказал, что он оценивает свою полную долю в этих компаниях вместе с некоторыми другими активами, которые меня не интересовали, в 300-350 млн. долларов США. Я оценил акции энергетических компаний и остальные активы в значительно меньшую сумму, и сказал, что к тому же остальные активы меня вообще не интересуют. На мой взгляд, г-н Григоришин игнорировал реальную ситуацию, то есть то, что на предстоявших выборах широко предсказывали победу г-на Януковича. В этом случае деловые интересы г-на Григоришина, в том числе его акции энергетических компаний, подвергались значительному риску. Я сказал г-ну Григоришину, что он подобен человеку, в чьем доме горит первый этаж, а он занят тем, что пытается спасти занавески на втором этаже.
54. Наше обсуждение стоимости принадлежавших г-ну Григоришину акций энергетических компаний продолжалось несколько месяцев. Однако я с самого начала хотел быть уверенным в том, что у нас единое мнение по поводу того, что именно составляет те активы, о стоимости которых мы пытались договориться. Я потребовал от него подтверждения, что обсуждаемые активы составляют всю его долю участия в энергетических компаниях. Он заверил меня, что это действительно так и что у него нет никаких других акций этих компаний. Я отчетливо помню этот разговор в "Brasserie Lipp", поскольку я хотел быть совершенно уверен в том, что г-н Григоришин понимает, что условием моего капиталовложения было то, что совместному предприятию должна принадлежать вся его доля участия в энергетических компаниях. Г-н Григоришин определенно понимал это. Я даже пошутил тогда по этому поводу, сказав г-ну Григоришину, что если бы у него было нечетное количество акций какой-либо энергетической компании, мне самому пришлось бы купить еще одну акцию, чтобы наши доли составляли точно 50:50.
Встречи в Кап д'Антиб
59. В середине сентября 2004 г. мы несколько раз встречались в гостинице "Hotel du Cap" в Кап д'Антиб (Франция). В ходе этих встреч г-н
Григоришин снизил свою цену с 290 до 250 млн. долл. США. Я вновь сказал ему, что эта цена слишком высока. На последующей встрече, которая состоялась у нас в гостинице "Hotel du Cap" в Кап д'Антиб, он согласился снизить цену до 225 млн. долларов США. Я сказал ему, что, по моему мнению, мы уже очень близки к цели, но еще не совсем договорились. Мне казалось, что г-н Григоришин с большим нетерпением стремился получить средства от моего капиталовложения. Он неоднократно снижал оцениваемую им стоимость его акций и затянул переговоры настолько, что мне пришлось отложить выезд на моей яхте в Турцию.
60. В конце концов, исходя из его предложения в 225 млн. долларов США и моего предложения в 200 млн. долларов США, я предложил сойтись примерно на половине, т.е. на 212 млн. долларов США. Г-н Григоришин согласился, при условии, что оплата за первые 50% составит 112 млн. долларов США (а не 106 млн. долларов США, составлявших половину), а оплата за вторые 50%, в случае использования г-ном Григоришиным его опциона, составит 100 млн. долларов США. Я согласился на это.
61. Мое решение заплатить эту цену основывалось на предположении, что мы сможем контролировать 5 из упомянутых энергетических компаний, сотрудничая с братьями Суркис. Кроме того, стоимость, в которую я согласился оценить акции г-на Григоришина, явно была бы иной при отсутствии сотрудничества между г-ном Григоришиным и братьями Суркис и между г-ном Григоришиным и мной. По опыту моих деловых взаимоотношений с братьями Суркис я знал, что смогу обеспечить сотрудничество между мной и ими, включая возможность выкупа мной их долей. Фактором, по которому мне требовались гарантии, был г-н Григоришин. На каждой встрече он уверял меня, что будет сотрудничать со мной и с братьями Суркис и что не намерен вступать в конфликт с ними. Это было важно для меня, поскольку я не желал быть вовлеченным в конфликт с ними. Это было бы весьма вредным для моих деловых интересов в Украине. Ввиду этого, как я уже говорил, я не хотел "билета на войну". Г-н Григоришин понимал это и был с этим согласен, о чем и сказал мне. Я не нанимал каких-либо инвестиционных банкиров для проведения независимой оценки предложения г-на Григоришина, поскольку при покупках я обычно полагаюсь на свой деловой опыт и интуицию.
70. Для меня в силу ряда причин было важно, чтобы наши доли участия в энергетических компаниях составляли ровно 50:50. Было условлено, что партнерство из расчета 50:50 является основой всей сделки. Это не было бы возможно, если бы г-н Григоришин имел еще какие-либо акции, помимо тех, о которых сообщил мне. Кроме того, если бы в совместное предприятие была вложена не вся доля участия г-на Григоришина в энергетических компаниях, то он мог бы использовать любые акции и места, принадлежавшие ему за рамками СП, для своей собственной выгоды, а не для пользы совместного предприятия. Впоследствии оказалось, что так и вышло.
71. Позднее я обнаружил, что цифры, которые предоставил мне г-н Григоришин и которые якобы отражали его долю участия в энергетических компаниях, не соответствовали действительности. На самом деле он сохранил за собой еще и другие акции этих компаний, и эти акции давали ему право на дивиденды, право голоса и право на места в наблюдательных советах энергетических компаний, которые были недоступны мне.
72. Я твердо уверен, что во время наших переговоров г-н Григоришин знал о том, что у него есть эти дополнительные акции энергетических компаний, и что он намеренно сохранил их за собой и не сообщил о них мне, планируя позднее использовать эти акции, чтобы создать конфликт с братьями Суркис и обыграть их при удобном случае (особенно, в случае победы оппозиции на выборах) - в общем, не для того, чтобы использовать эти акции и места в совете для сотрудничества со мной или с ними.
74. Мы договорились также о том, что у совместного предприятия будет две холдинговые компании (а не одна, как было оговорено сначала), что управление их активами будет осуществляться по взаимному согласию, и что партнеры обязуются не вводить друг друга в заблуждение в вопросах управления совместным предприятием или в вопросах управления его акциями.
75. Мы оба приняли эти условия и подписали русский вариант документа от имени двух компаний, которые являлись сторонами соглашения - Tillman Equities Corp. (компании зарегистрированной на Британских Виргинских Островах) с моей стороны и Energy Standard Group S.A. (швейцарской компании) со стороны г-на Григоришина. Я согласился на эти условия, поскольку г-н Григоришин неоднократно утверждал, что он предоставляет информацию обо всей своей доле участия в энергетических компаниях и намеревается перечислить всю эту долю в холдинговые компании совместного предприятия, для того чтобы я стал его равноправным партнером. Эти утверждения были отражены в обещаниях, которые он давал в условиях Даламанского соглашения.
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ СДЕЛКИ
Мои беседы с братьями Суркис
84. В ноябре 2004 г., после заключения Даламанского соглашения и в то время, как г-н Новиков и его группа работали над последующими соглашениями и сделкой, я сообщил братьям Суркис о моей сделке с г-ном Григоришиным и обсудил с ними возможность сотрудничества в отношении энергетических компаний.
85. Уведомлением от 16 ноября 2004 г. мои инвестиционные менеджеры по моим указаниям направили г-ну Григоришину официальное сообщение об этих беседах и о том, что я намеревался продолжать работать с Суркисами. В этом уведомлении подтверждалось, что без его согласия никакие соглашения с Суркисами заключаться не будут. Представители Григоришина приняли это уведомление без возражений. Это соответствовало нашей договоренности о том, что он будет сотрудничать и не вступать в конфликты с ними. Я попросил письменного подтверждения его согласия.
86. Получив согласие г-на Григоришина, я вновь обратился к братьям Суркис и продолжил наше с ними обсуждение. Они сказали, что готовы работать совместно со мной и г-ном Григоришиным в отношении энергетических компаний. Они добавили, что заинтересованы в продаже своей доли участия в энергетических компаниях мне и г-ну Григоришину. Они предложили нам свои акции по той же цене, по которой я ранее согласился сделать покупку у г-на Григоришина. Это означало, что доля братьев Суркис оценивалась примерно в 180 миллионов долларов США. Я сказал им, что мне необходимо обсудить это с г-ном Григоришиным, поскольку мы условились, что любая покупка новых акций должна осуществляться через совместное предприятие, за исключением случаев, когда она делается с согласия другой стороны. Я передал это предложение г-ну Григоришину. Он сказал, что должен его обдумать.
87. Однако очень скоро после заключения сделки, при заключении акционерных соглашений от б декабря 2004 г., начало становиться все более очевидным, что находящееся у власти правительство не победит на президентских выборах. 31 октября 2004 г. состоялся первый тур выборов. Результаты были объявлены 10 ноября. Г-н Ющенко (лидер оппозиционной партии) победил с минимальным преимуществом, требовавшим второго тура выборов. После чего, 21 ноября 2004 г. состоялся второй тур выборов. Средства информации сообщали о широкомасштабной подтасовке выборов
88. 24 ноября были объявлены результаты второго тура; победителем теперь был объявлен г-н Янукович, после чего начались демонстрации, впоследствии названные "Оранжевой" революцией, когда на улицы Киева вышло множество демонстрантов, требовавших пересчета голосов. Оппозиция оспорила результаты второго тура в суде. Стало ясно, что в случае повторного пересчета голосов или третьего тура выборов вероятна победа г-на Ющенко. Это имело большое значение для г-на Григоришина. Как он говорил мне, находящееся у власти правительство было против него. А г-н Ющенко, напротив, был его союзником. После того, как суд решил назначить третий тур, г-н Григоришин начал действовать по-другому. Видимо, все более вероятная победа г-на Ющенко придала ему смелости. Так, позднее г-н Григоришин сказал мне, что подарил первоначальный вклад в 12 миллионов долларов США, которые я уплатил ему в соответствии с условиями Даламанского соглашения, Петру Порошенко, одной из ведущих фигур оппозиционной партии.
Изменение позиции г-на Григоришина
89. По мере того как становилось все очевиднее, что на выборах победит г-н Ющенко, истинные намерения г-на Григоришина становились мне все яснее в ходе трех встреч, которые состоялись у нас в декабре 2004 г. в Москве, Днепропетровске и Киеве. На этих встречах я затронул вопрос покупки доли участия братьев Суркис в энергетических компаниях - в ответ на их предложение, адресованное мне. На первой встрече г-н Григоришин сказал мне, что не желает ничего платить братьям Суркис. Он добавил, что ничем им не обязан теперь, когда у него вот-вот появится политическая поддержка нового правительства.
90. В ответ я сказал г-ну Григоришину, что мы договаривались, что он будет поддерживать с братьями Суркис отношения сотрудничества и мира. Я указал г-ну Григоришину, что если он сейчас откажется так поступать, мне придется вновь обратиться к братьям Суркис и прекратить переговоры о покупке. Я сказал г-ну Григоришину, что это может серьезно подорвать мой авторитет и повредить моей деловой репутации в Украине. Г-ну Григоришину это, похоже, было безразлично. Он продолжал убеждать меня сделать так, чтобы братья Суркис утратили контроль над упомянутыми энергетическими компаниями. Я отказался.
91. Несмотря на нарушения г-ном Григоришиным нашего соглашения почти сразу после заключения нашей сделки, я тем не менее надеялся," что мне удастся убедить г-на Григоришина сойти с деструктивного пути и сотрудничать в соответствии с условиями нашей договоренности.
92. 26 декабря 2004 г. состоялся третий тур выборов, и в начале января победителем был объявлен г-н Ющенко. Когда его союзники прочно закрепились у власти, г-н Григоришин всерьез развернул свою кампанию против братьев Суркис. Это было как раз то, чего он соглашался и обещал не делать.
ПОПЫТКИ ЗАХВАТА ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ КОМПАНИЙ
93. 12 января 2005 г. "Palladium Limited", "Parminter", "Court Holdings Limited", "Meadow International Group Incorporated", "Tanner International Group Limited" и "Contrast Holdings Limited" направили практически одинаковые уведомления в 5 из упомянутых энергетических компаний -"ПрикарпатьеОЭ", " "ПолтаваОЭ", "ЧерниговОЭ", "ЛьвовОЭ" и "ТернопольОЭ" - где говорилось, что они заменяют своих представителей в наблюдательных советах этих энергетических компаний.
96. Это означало, что г-н Григоришин контролировал компании, которые по-прежнему владели акциями и намеревались получить места в наблюдательных советах по меньшей мере пяти энергетических компаний, и что он или его помощники не сообщили мне, моим помощникам или холдинговым компаниям об этих акциях и местах до заключения нашей сделки. Поэтому я считаю, что в ходе наших переговоров г-н Григоришин лгал, когда говорил, что намерен перевести всю свою долю участия в энергокомпаниях в совместное предприятие и сделать меня своим партнером "50:50".
Кроме того, он нарушал и свое обещание о том, что в совместное предприятие была или будет переведена вся его доля. Помимо этого, как я очень скоро понял, г-н Григоришин использовал эти отдельные принадлежавшие ему акции энергетических компаний в целях, противоречащих интересам нашего совместного предприятия, моим интересам и интересам моих компаний. Опять же, поэтому я считаю, что он лгал в ходе переговоров, когда говорил, что намерен сотрудничать со мной и с братьями Суркис. Таким же образом он нарушал и свое обещание сотрудничать.
99. Хотя вооруженный захват в конечном счете не удался, меня удивили его масштабы и дерзкий характер. Я полагаю, что г-на Григоришина должен был поддерживать кто-то из высокопоставленных членов нового правительства. Мне лично известно и в соответствии с показаниями,указанными мною выше, г-н Порошенко активно участвовал в этих событиях.
Угрозы г-на Григоришина
103. После провала его попыток вооруженного захвата энергетических компаний в феврале 2005 года г-н Григоришин задумал несколько иных путей захвата контроля над совместным предприятием, чтобы тем самым получить возможность отстранить братьев Суркис от контроля над энергетическими компаниями.
Встреча в "Brasserie Lipp"
104. 10 марта 2005 г. мы с г-ном Григоришиным вновь встретились в ресторане "Brasserie Lipp" в Женеве. С г-ном Григоришиным был мужчина, которого он представил как Алексея, но фамилию его не назвал.
105. На этой встрече г-н Григоришин сказал, что ему не понравилось интервью, которое я дал 5 марта 2005 г. украинской телевизионной станции "Канал 1+1" и в котором я публично критиковал попытку г-на Григоришина захватить "ПолтаваОЭ" и "ПрикарпатьеОЭ" и сообщил, что владею акциями этих энергетических компаний. Кроме того, он вновь попытался убедить меня принять его коммерчески несостоятельное предложение назначить лишь по одному представителю от "Larva" и "Bikontia" для участия в собраниях акционеров энергетических компаний и предоставить назначение этих представителей ему. Однако на этот раз он прибавил к своим методам убеждения неприкрытую угрозу, сказав, что если я откажусь согласиться на его предложение, то уголовное дело, которое возбуждалось против меня в 2003 году, будет открыто вновь. Это дело было изначально возбуждено по указанию г-на Пинчука (зятя бывшего президента Украины Леонида Кучмы, о котором я упоминал ранее) из-за делового спора, который возник у меня с ним, а затем было закрыто ввиду отсутствия оснований.
106. Теперь г-н Григоришин угрожал, что дело будет открыто вновь. Он сказал, что в этом случае меня признают виновным и посадят в тюрьму, а в тюрьме "всякое может случиться". Г-н Григоришин сказал, что сможет устроить это с помощью своего друга г-на Порошенко, который в это время был Секретарем Совета Национальной Безопасности и Обороны. Я отказался согласиться на предложение г-на Григоришина выдать доверенности. Г-ну Григоришину не удалось запугать меня своими угрозами.
107. На этой встрече г-н Григоришин также признался мне, что он передал первоначальный вклад в размере 12 млн. долларов США (внесенный компанией "Tillman" в соответствии с Даламанским соглашением) г-ну Порошенко, на поддержку избирательной кампании его партии.
Встреча в "Tag Aviation"
108. В 2005 г. мы встречались с г-ном Григоришиным еще три раза. Первая из этих встреч состоялась в конце марта 2005 г. в Женеве, в холле компании "Tag Aviation". Со мной на встрече были г-н Александр Димиденко и г-н Михаил Щеголевский. С г-ном Григоришиным опять был его партнер Алексей. На этой встрече г-н Григоришин опять угрожал возбуждением уголовного преследования.
Встреча в гостинице "Георг V"
109. Вторая встреча состоялась 24-26 апреля 2005 г. в гостинице "Георг V" в Париже. На ней присутствовали те же, кто участвовал во встрече 10 марта. Г-н Григоришин повторил мне свои угрозы по поводу того, что произойдет, если я не соглашусь, чтобы он имел единоличное право назначать представителей холдинговых компаний. Он дал мне срок до конца мая. Я вновь отказался уступить давлению, которое он на меня оказывал.
Встреча в гостинице "Эксцельсиор"
110. Третья встреча состоялась примерно 6-9 мая 2005 г. в отеле "Эксцельсиор" в Риме. Г-н Григоришин вновь повторил свои требования и угрозы. На этот раз он сказал, что он продллевает срок, который дал мне, до 30 июня 2005 г. Я вновь отказался подчиниться. Я саркастически сказал г-ну Григоришину, что благодарен за продление срока, поскольку теперь могу почитать книгу и отдохнуть.
Повторное открытие уголовного дела
111. Ввиду моего отказа подчиниться требованиям г-на Григоришина и уступить его угрозам г-н Григоришин сделал так, чтобы уголовное дело против меня было вновь открыто.
112. Примерно 23 июня 2005 г. следователь из Киева вынес решение открыть против меня уголовное дело, основанное, в частности, на существовавшем уголовном деле от 2003 года. Сущностью дела было абсурдное обвинение в том, что я якобы угрожал адвокату Сергею Карпенко на встрече, проходившей 4 июля 2003 г. Эта встреча действительно имела место, но я никому на ней не угрожал.
113. Приблизительно 30 июня 2005 года тот же следователь из Киева вынес новое решение о возбуждении уголовного дела против меня на основании того, что я якобы "заказал" убийство упомянутого адвоката в качестве мести за то, что адвокат предпринимал неправомерные корпоративные действия по указаниям своего клиента, которые мешали моим деловым интересам. Это было совершенно безосновательное и бездоказательное обвинение, единственной целью которого было добиться моего ареста.
114. В июле 2005 г. заместитель генерального прокурора В.Шокин, который работал в службе безопасности г-на Порошенко в течение полутора лет, до своего перехода на свою нынешнюю работу, потребовал от Печерского районного суда г. Киева выдать ордер на мой арест в связи с расследованием уголовного дела о покушении на убийство. Якобы имевшие место обстоятельства, послужившие поводом для уголовного дела, возникли более двух лет назад, в 2003 г. С 2003 года я был постоянно доступен для следствия. В моем аресте просто не было необходимости. Это требование об аресте явно было приведением в исполнение угрозы Григоришина организовать мой арест и физическое уничтожение в тюрьме.
115. В качестве ответа на безосновательные обвинения данного уголовного дела 7 июля 2005 г. я подал жалобы Генеральному прокурору Украины, начальнику Службы безопасности Украины и министру внутренних дел. В этих жалобах я предоставил информацию о требовании Григоришина выдать доверенность на управление акциями энергетических компаний и угрозах организовать открытие уголовного дела против меня, если я не дам Григоришину такую доверенность.
116. 19 июля 2005 г. решение о возбуждении уголовного дела против меня было отменено. В решении об отмене указывалось, что следствие не обнаружило доказательств моей причастности к уголовным действиям против Карпенко.
117. В результате попытка г-на Григоришина оказать на меня давление этим путем не удалась. Кстати, человек по имени Алексей, который был с Григоришиным на некоторых встречах в 2005 г., связался со мной в июле 2005 г. и предложил мне выкупить всю долю г-на Григоришина. Я думаю, что это предложение появилось потому что г-н Григоришин понял, что этот метод оказания давления на меня уже не подействует. Я сказал Алексею, что все предложения о продаже должны делаться в соответствии с акционерными соглашениями.
ПОПЫТКА ЗАХВАТА РЕЕСТРОВ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ КОМПАНИЙ
118. Тем временем, с апреля по июль 2005 г., г-н Григоришин пробовал другой способ добраться до братьев Суркис. Он планировал захватить контроль над регистраторами, которые вели реестры упомянутых энергетических компаний. Это должна была быть схема наподобие той, по которой он обманул меня в отношении Марганецкого ГОК. Что касается этой попытки захвата контроля, я имел возможность прочесть черновик показаний Оксаны Полищук, которой непосредственно касалась эта история. Я согласен с ее заявлениями и с тем, что опять стало очевидно, что г-н Григоришин не стал сотрудничать со мной или с братьями Суркис в отношении энергетических компаний.
ПРОЧИЕ ВОПРОСЫ
119. Здесь я должен заявить, что я никогда не приобретал дополнительных акций энергетических компаний. Мне известно, что против меня выдвигалось это обвинение. Оно не соответствует действительности. Это обвинение возникло как часть другой организованной кампании г-на Григоришина по захвату контроля над совместным предприятием (в том числе его указания своим юристам действовать якобы от имени совместного предприятия - я имею в виду письма, датированные 25 июля 2005 г., от "Loizides" к "Tillman" и "Hartlepool"). Приложение 21.1. Я также никогда не встречался с главами энергетических компаний для обсуждения вопросов контроля этих компаний. Чтобы защитить себя и свои компании от этого, я принял меру, которую считал разумной - начал судебное дело на Кипре с целью ликвидации компаний совместного предприятия. Кроме того, 10 октября 2005 г. я получил от Верховного Суда Лондона решение против г-на Григоришина о всемирном замораживании его активов в размере 103 млн. долларов США.
УЩЕРБ И УБЫТКИ
122. Как я заявлял ранее, если бы в течение сделок я знал то, что знаю сейчас, а именно, что акции, которые должны были быть переданы и были переданы, не составляют всей доли г-на Григоришина в энергетических компаниях, и что у г-на Григоришина оставалось определенное количество акций в энергетических компаниях и он мог участвовать в Наблюдательных Советах компаний; и что он не намеревался быть моим партнером 50% на 50%; и что он не собирался сотрудничать - со мной или с Суркисами, мои компании не заключили бы эти соглашения и сделки.
123. Кроме того, я считаю, что если бы г-н Григоришин сотрудничал так, как, по его словам, намеревался, и как обещал мне, то мои акции холдинговых компаний теперь стоили бы гораздо больше чем есть. Я полагаю, что мы могли бы купить акции братьев Суркис, приобщить их доли к нашим долям и создать публичную компанию, которая владела бы акциями шести энергетических компаний, контролируемых ими, которые можно было бы продать. Я считаю, что публичная компания, владеющая акциями шести этих энергетических компаний, могла бы быть продана за более чем 400-450 миллионов долларов США. Эта публичная компания могла также включать акции ДнепрОЭ и ЗапорожьеОЭ для дальнейшего увеличения ее стоимости либо могла продать эти акции стратегическому инвестору. В любом случае, я получил бы значительную прибыль. На данный момент, никто не обращался ко мне с предложением выкупить мои акции в холдинговых компаниях.
Заявление о достоверности
Я полагаю, что факты и данные, упомянутые в данном документе, являются достоверными.
Игорь Коломойский
2 октября 2006 года
