Попит і пропозиція

Путин и Байден. Зеленский и Порошенко. Война и мир. Пандемия и вакцинация. Протестные выступления и их подавление. Все то, что определяло нашу информационную повестку в 2021-м, плавно переходит в новый 2022-й.

Вместе с сопутствующими фейками, пропагандистскими манипуляциями, подтасовками фактов, эмоциональными искажениями и прочей вездесущей постправдой.

Сколько бы нареканий по этому поводу ни звучало в Украине, современный рынок информации вряд ли может выглядеть иначе. 

Почему плановая экономика не оправдала ожиданий, которые связывались с ней в ХХ веке?

Мировой опыт показал, что она действительно позволяет произвести некое количество еды, одежды или обуви. Но еда как таковая требуется только умирающему от голода, готовому съесть все что угодно.

Читайте также: Против течения

Одежда и обувь как таковые необходимы лишь раздетому и разутому.

А стоит выбраться из беспросветной нищеты, как выясняется, что просто "еда", "одежда" или "обувь" не востребованы: человеку нужны вполне определенные продукты питания, определенные модели и фасоны, соответствующие его личному вкусу.

И плановые механизмы тут бессильны  – индивидуальный спрос может быть удовлетворен только рыночным предложением. 

В XXI веке схожая история приключилась с информацией. Как таковая она была востребована во времена информационного голода, когда ценилась каждая крупица знаний об окружающем мире, и любой предложенный контент потреблялся за неимением другого.

Но в цифровую эпоху доступной информации стало слишком много, и выяснилось, что сама по себе она больше никому не нужна.

Современному человеку нужен вполне определенный ассортимент информационных товаров, отвечающий его индивидуальным запросам.

И если в прошлом традиционные СМИ пытались играть в планирование и централизованное распределение, то интернет и соцсети живут по законам спроса и предложения. 

Вопреки надеждам романтиков, свободный доступ к информации слабо коррелирует с просвещением человечества – оказалось, что спрос на просветительские продукты заведомо ограничен.

Зато противодействие постправде представляется почти безнадежным делом: она действительно востребована множеством рядовых потребителей.

При этом современное общество невозможно разделить на искателей истины и любителей вымысла: в зависимости от обстоятельств один и тот же гражданин может наслаждаться и фактами, и фейками.

Все определяется тем, в какой мере достоверный или ложный контент соответствует чьим-то потребительским ожиданиям. 

Один из самых продаваемых товаров нашего времени – это правота. В большинстве случаев мы не строим свои суждения, отталкиваясь от полученной информации: а наоборот, ищем информацию, подкрепляющую уже сложившееся мнение.

Профессиональные торговцы правотой помогают удовлетворить этот запрос, и всякий из них работает на собственную целевую аудиторию. 

Либералы могут без труда насладиться либеральной версией событий, имперцы – имперской, националисты – националистической.

Противники Зеленского с удовольствием потребляют любой компромат на "зеленого клоуна", нелюбители Порошенко – разоблачения "кровавого барыги", а ковид-диссиденты – сообщения о выдуманной пандемии и заговоре производителей вакцин.

Каждый жаждет лишних доводов в пользу уже сделанного выбора. Каждому требуется подтверждение того, что его позиция действительно разумна, ответственна и обоснована.

Каждого радуют дополнительные аргументы "за" или "против", которые он не сумел сформулировать сам.

Чем больше уверенности и безапелляционности, тем лучше, и тем скорее написанное и сказанное найдет своих потребителей. 

Другой товар, пользующийся неизменным спросом, – это ненависть.

Возможность высвободить эмоциональный негатив, который является неотъемлемой частью нас самих, но который мы вынуждены постоянно подавлять ради нормального взаимодействия с окружающими.

Социально приемлемым он становится лишь в некоторых случаях – например, если начинается война. 

Процветающие торговцы ненавистью расширяют понятие "войны" и дают потребителю гораздо больше возможностей для высвобождения внутренней агрессии.

Читайте также: Десять украинцев

Вчера объектом законной ненависти выступал только Путин со своим окружением – а сегодня можно ничуть не меньше ненавидеть сограждан, голосовавших за Владимира Александровича или за Петра Алексеевича.

Вчера приемлемой считалась ненависть к вооруженному врагу на Донбассе и в Крыму – а сегодня можно открыто ненавидеть соотечественников, разговаривающих не на том языке или слушающих не тех исполнителей.

Отечественный рынок хейта растет с каждым годом: поскольку для потенциальной аудитории важны не объективные основания для ненависти, а удовлетворение субъективных психологических потребностей. 

Наконец, третий товар повышенного спроса – это превосходство. Все то, что позволяет человеку мысленно возвыситься над другими.

Современные торговцы  превосходством не предоставляют потребителю больший объем информации, зато  снабжают ее условной пометкой "только для избранных". 

Конспиролог ощущает превосходство над обычными смертными, которым недоступно его сокровенное знание. Сторонник официальных трактовок ощущает превосходство над конспирологами, верящими во всякую чушь.

Революционер презирает оболваненных охранителей ("Мне известна вся правда о правительстве, которое вы защищаете!").

Охранитель потешается над одураченными революционерами ("Я знаю всю правду о том, как делается ваша революция, и кто за ней стоит!").

Потребитель неуклюжих национальных мифов гордится своим превосходством над потребителями топорной имперской пропаганды – и наоборот.

Контент, дарящий чувство превосходства, может быть вполне достоверным или же высосанным из пальца, но на рыночных предпочтениях это не отражается: в обоих случаях он продается одинаково хорошо. 

Читайте также: Год без панацеи

Бойкая торговля правотой, ненавистью и превосходством во многом определяет наш внутренний мир.

Причем и первое, и второе, и третье привязывает потребителя к определенному окружению: подобно тому, как пользование айфоном привязывает к операционной системе iOS.

Чтобы наслаждаться предполагаемой правотой, вы должны пребывать среди единомышленников, не подвергающих эту правоту сомнению.

Чтобы беспрепятственно исходить ненавистью, надо общаться с гражданами, считающими вашу ненависть социально приемлемой.

А чтобы упиваться собственным превосходством, нужно находиться среди людей, использующих те же показатели превосходства, что и вы. 

Как следствие, наше общество расслаивается на ряд обособленных потребительских кластеров, все активнее отгораживающихся друг от друга.

И ключевой вопрос в том, окажутся ли эти внутренние барьеры более значимыми, чем внешние границы украинского государства. 

Михаил Дубинянский