Не Дідом Морозом єдиним
19 декабря не только открывает череду новогодне-рождественских праздников, но и знаменует символическую схватку Святого Николая с имперским Дедом Морозом. А в ближайшие недели гнев соцсетей как всегда обрушится на обывателей, которые не так празднуют, не тем угощаются и не то смотрят.
Логика патриота, уравнивающего постсоветские культурно-бытовые традиции с эфирами Киселева и Соловьева, понятна.
Даже внешне невинные вещи, лишенные идеологической нагрузки, могут связывать Украину с империей и отдалять нас от Европы.
Борьба с ними – это символический частокол, призванный изменить сознание миллионов соотечественников.Проблема в том, что строители символического частокола не подозревают, насколько он дыряв.
Если последовательно проводить эту идею в жизнь, то следы царской России и СССР обнаружатся даже там, где никому не приходит в голову их искать.
Бесчисленные, но неочевидные маркеры имперского прошлого – тема любопытная, и стоит привести хотя бы несколько примеров.
Под Новый год с новой силой зазвучат рассуждения о пагубности советских кинохитов. А заодно и о вреде прочего культурного массива, малоизвестного на Западе, но привязывающего украинцев к бывшей метрополии, – от песен Высоцкого до сказок Пушкина.
Но вот прямая речь депутата от "ЕС" Княжицкого: "Я завжди згадую, дуже люблю цей приклад. Андерсена можемо згадати про голого короля. Так от, Зеленський – це голий король".
А вот слова представительницы "ЕС" Сюмар: "В українській історії ти назавжди лишишся таким – голим королем з булавою і дебільною грою явно не тим органом на піаніно".
А вот мнение известного публициста Портникова: "Гроші закінчуються. Якщо не почати їх друкувати, скоро навіть найвідданіші прихильники Володимира Зеленського помітять, що король – голий".
Упомянутых граждан трудно заподозрить в пророссийскости, и все же их цитаты подчеркивают связь Украины с империей. Почему?
Потому что в сказке, сочиненной датчанином Хансом Кристианом Андерсеном, никакого голого короля нет. Там фигурирует император, и большая часть цивилизованного мира знает этот сюжет под названием "The Emperor's New Clothes".
Читайте также: "Символы, которые мы выбираем"
А превращение "императора" в "короля" произошло благодаря переводу, некогда вышедшему в Российской империи. Причем сделано это было по чисто политическим мотивам: во избежание ассоциаций с российским самодержцем.
Таким образом, употребление этой идиомы напоминает об имперском рабстве и отталкивает украинцев от Запада.
В ближайшее время будет сказано немало гневных слов о салате Оливье, селедке под шубой и прочих советских яствах. Кулинарные традиции, пришедшие из СССР, действительно связывают нас с тоталитарным прошлым.
Но, помимо новогоднего стола, империя оставила в рационе украинцев и другие яркие следы.
"Шоти", "МАМА МАНАНА", "Gogi", "Tbiliso", "Чачапури", "Хмели-Сунели", "Чичико", "Саперави", "Радио Тбилиси", "Хачапури и вино": этот список поистине необъятен.
Невероятный успех грузинской кухни в Украине и других постсоветских странах напоминает не просто об империи, но о личных вкусах Сталина – тирана и убийцы миллионов.
Начиная с 1930-х, когда в Москве открылся флагманский ресторан "Арагви", грузинская кулинария заняла в СССР нишу высокой кухни, а впоследствии шаг за шагом демократизировалась. Предоставим слово американскому историку Эрику Скотту:
"Грузинские блюда и напитки внедрялись в жизнь сталинского двора, а затем распространялись в нисходящем направлении: в элитные рестораны, рабочие столовые, на семейные кухни.
Потребление грузинских блюд и напитков стало отличительной чертой тех советских граждан, которые продвигались вверх по социальной лестнице, – отчасти потому, что всем было известно о предпочтении самим Сталиным грузинских блюд, а также потому, что, вкушая блюда нерусской кухни, советские едоки приобщались к государственной политике "дружбы народов". Тем не менее популярность грузинской кухни пережила Сталина".
Эта популярность пережила и советскую империю, оставшись заметным постимперским маркером.
Следовательно, борьба с кулинарным наследием СССР обязывает не только клеймить салат Оливье, но и бойкотировать грузинские рестораны – которых в сопоставимом количестве не найдешь в Париже, Вене или Амстердаме.
Очевидно, что если бы в 1917-1921 годах Украине удалось отстоять свою независимость, то сегодня такого скопления грузинских заведений не было бы и в Киеве.
Совсем скоро объектами жесткой критики станут православное Рождество в январе и Старый Новый год – и то, и другое характерно в основном для постсоветского пространства. Разумеется, в обоих случаях символическая связь с империей налицо.
Но вернемся на несколько месяцев назад и пролистаем тогдашнюю новостную ленту:
"Оксамитовий сезон на морі: топ-6 країн відкритих для українців". "Скільки будуть коштувати тури в Єгипет і Туреччину: озвучено прогноз на оксамитовий сезон". "Продовжити літо: де відпочити на Балканах в оксамитовий сезон". "Оксамитовий сезон у масках: Туреччина посилила карантин".
Читайте также: СССР, который они потеряли
Авторы приведенных заголовков вряд ли задумывались о том, что написанное ими отсылает к имперскому прошлому. И тем не менее это так. Если представление о "высоком сезоне" и "низком сезоне" интернационально, то искать на Западе некий "velvet season" бесполезно.
Это понятие рождено даже не в советские, а еще в царские времена и связано с выездом российской аристократии на Черное море.
Попытка обнаружить "бархатный сезон" за пределами бывшего СССР – в Турции, Египте или на Адриатике – невольно роднит украинцев с бывшими соседями по тюрьме народов.
А журналисту, нацеленному на символический разрыв с империей, придется использовать менее благозвучный термин "бабье лето", у которого есть близкие аналоги в Европе: вроде немецкого "Altweibersommer"…
Подобные случаи можно приводить десятками и сотнями. Находить все новые и новые незримые щупальца, связывающие современную Украину с царской Россией и покойным Советским Союзом.
Кто-то воспринимает их уничтожение как самоцель, но попытка полностью их обрубить свела бы с ума даже самого стойкого национал-патриота.
По сути, непримиримых борцов с культурным и бытовым наследием империи выручает незнание. Патриоты, именующие Зеленского "голым королем", просто не догадываются об имперском бэкграунде этого выражения.
Патриоты, поедающие хачапури, просто не задумываются о роли диктатора и палача в популяризации грузинской кухни.
Патриотам, тоскующим по бархатному сезону в Италии, просто неизвестны истоки постсоветской курортной терминологии.
Их персональный символический частокол полон дыр: но это никак не отражается на их патриотических чувствах, не мешает любить Родину, ненавидеть Кремль и поддерживать евроинтеграцию.
Однако в том и штука, что знания украинского обывателя еще более ограничены. Обыватель едва ли задумывается об имперских корнях Деда Мороза.
Он не ломает голову над происхождением селедки под шубой. Он не видит глубокой исторической подоплеки в праздновании Рождества 7 января.
И все перечисленное вряд ли отражается на его личном отношении к Украине, России и Европе.
Михаил Дубинянский
