Хрускіт хребців і чечітка на педалях. Як українські льотчики стали чемпіонами світу з вищого пілотажу

Таких людей в Украине единицы. Они управляют спортивными самолетами на скорости до 450 км/час. Испытывают бешеные перегрузки. Теряют после полетов в весе и часто страдают от болезней позвоночника. 

С улыбкой на лице они рискуют жизнью ради высоких баллов судей, аплодисментов публики и собственного удовольствия. 

Они – элита авиаспорта Украины, которую не знают в лицо и, по большому счету, не догадываются о ее существовании.

Летом 2019-го в чешском Бреславе произошло событие, оставшееся малозамеченным в Украине: наша сборная по высшему пилотажу стала чемпионом мира. 

Гимн Украины звучал каждый день. На троих наши пилоты взяли все пять золотых медалей. 

Как и многое хорошее в Украине, эта победа случилась вопреки. Стала возможна благодаря энтузиазму горстки людей, преодолевающих не только земное притяжение, но и равнодушие чиновников.

Может ли простой человек стать мастером пилотажа, что происходит с организмом в воздухе при перегрузках, чему летчики гражданской авиации учатся у авиаспортсменов, и зачем пилоты танцуют перед вылетом – в репортаже УП с аэродрома в Белой Церкви. 

8G, глаза на лоб

Немецкий, мощный и быстрый самолет EХTRA 330 LX "стоит на вертикали вниз". 

"Стоит" – так профессионалы называют то, что обыватель воспримет как смертельную катастрофу: на скорости до 350 км/час машина отвесно, носом падает прямо в землю. 

Пилот тянет ручку управления на себя, и невидимая сила впечатывает его тело в сиденье. 

Вес 26-летнего чемпиона Тимура Фаткулина 80 килограмм. При положительной перегрузке в 8G, к которой он уже привык, на его опорно-двигательный аппарат и сосуды "давят" 640 килограмм. 

Максимальная перегрузка, которую переживал Тимур – 11G, равная в его случае давлению в 880 килограмм.

Как рассказывают пилоты, вспоминая собственный опыт, по лбу часто течет пот. Особенно в летний зной. Иногда настолько сильно, что заливает глаза. Но поднять руку, чтобы смахнуть его, невозможно. 

Пилоты часто щурятся, глаза, как говорится, "лезут на лоб". Время будто останавливается. Становится непросто ориентироваться в пространстве. Мозг испытывает кислородное голодание.

– Бывает, что-то делаешь наугад, – улыбается Тимур. – Какая-то пелена. Не можешь четко видеть картинку, скажем так. Тут уже работают мышечная память, временная память, вращение по градусам и все такое. 

Бывает так, что у некоторых пилотов лопаются сосуды, заливая кровью глазное яблоко. Кто-то на миг теряет сознание. 

Кожа лица при перегрузках словно "растекается" по черепу. Становится похожей на волну или терзаемый ветром корабельный парус. 

– Нужно напрячь шею и пресс, чтобы помешать перетоку от головы к ногам и наоборот, – делится секретами Фаткулин. – Иначе – помутнение.

При положительной перегрузке, когда тело давит в кресло, кровь движется сверху-вниз. При отрицательной, когда ты тянешь ручку от себя, и словно повисаешь на ремнях – снизу-вверх.

Кто-то кричит в момент перегрузки, чтобы бороться с напряжением. 

Боли в спине и сломанное кресло

На счету 51-летнего Игоря Чернова как минимум 1 300 летных часов. Летом этого года на чемпионате в Бреславе он стал абсолютным чемпионом мира, взяв "золото" для Украины в трех упражнениях. 

Чернов – инструктор, благодаря которому молодой и перспективный Тимур Фаткулин достиг высот в авиаспорте всего за три-четыре года.

Чернов рассказывает: за один пилотажный полет, умещающийся со взлетом и посадкой в 20 минут, спортсмен часто теряет в весе. 

– Высыхаешь конкретно, по одежде становится понятно, – говорит Игорь. – Ремень подтягиваешь все больше и больше. 

– Что б вы понимали – синяки на бедренных костях остаются, – добавляет Фаткулин. – Хорошо иметь, знаете, армейский такой ремень. Он препятствует оттоку крови. 

У нас нет противоперегрузочных систем (специальных костюмов – УП). Так что мы "выезжаем" на своей "физухе". 

– Помню, как нас учили – все сжимаешь, как штангист. И анус – чтобы ничего не вылезло, ух! – смеется Чернов.

По его словам, из-за нагрузок на межпозвоночные диски, пилоты часто страдают от хронических болей в спине.

– Во время фигуры в воздухе бывала неприятная штука. Берешь ручку на себя, а голова резко уходит назад – и тут сильный хруст позвонков. Так можно и шею свернуть. Нужно быть собранным, нельзя расслабляться, – предупреждает он.

– Страшно бывает? – спрашиваем.

– Иногда, – признается Игорь Чернов. – Один раз я чечетку на педалях выбивал. Колотило меня реально, когда понял, что вышел из сложной ситуации, у самой земли.

У меня ручка управления сорвалась. Еле удержал самолет. Пилотировал тогда одной рукой, и без перчаток, что очень плохо. Ручка у меня камнем вырвалась, когда я находился в перевернутом положении. Такая загогулина была, что видел травинки на земле. 

Ребята, которые снизу наблюдали, аж присели. Потому что со стороны по траектории было понятно, что все очень плохо.

– А я как-то делал "веник" (одна из фигур высшего пилотажа – УП), – вспоминает Тимур Фаткулин. – Перегрузка там кратковременная, но огромная. Рвешь ручку на большой скорости. В общем проломил кресло пилота.

Треск был такой, что я первым делом пытался понять, спина это моя трещит или самолет.

Кленовый лист, трехмерное пространство, адреналин

Крымчанин Игорь Чернов попал в авиаспорт в 1987-м – увидел объявление о наборе спортсменов в Севастопольский аэроклуб, когда учился на инженера-кораблестроителя. По специальности проработал не больше четырех лет, посвятив всю жизнь пилотажу.

– С самого детства поднимал голову вверх, – рассказывает он. – Помню, как после теории в аэроклубе пошли на аэродром. Первое, что увидел – кто-то делал плоский штопор. Ох, он меня и впечатлил!

Представьте, Як-52 воет и, как кленовый лист, начинает падать вниз!

Эту фигуру Игорь давно делает без проблем. Как опытный пилот, он пробует с коллегами придумывать что-то новое. По его словам, с учетом различных комбинаций существует несколько тысяч фигур высшего пилотажа. 

– Правила меняются, становятся жестче, – отмечает он. – Сейчас акцент на неизвестной программе, мы называем это "темными комплексами". Каждая команда перед соревнованием заготавливает по какой-то коварной фигуре. Команды обмениваются ими.

Комплекс вам дают за сутки до полета. Все нужно отработать на земле, запомнить. Но и этого недостаточно. На следующий день, к примеру, меняется ветер. И меняется все, что ты проигрывал, все, что визуализировал перед сном.

Тимур Фаткулин – тоже крымчанин, но родился, в отличие от Игоря Чернова, уже при независимой Украине. В обычной жизни он – финансист в логистической компании. 

Внешне Тимура легко спутать с голливудским актером. Его широкая, белоснежная улыбка говорит о том, что Тимур кайфует от жизни.

Его авиаспорт начался с мечты – прилететь за штурвалом в свой родной поселок Черноморское на мысе Тарханкут.

– Там можно было переделать старую военную дорогу в небольшой аэродром. Хотелось развивать это направление, – поясняет он.

Но после аннексии Крыма воздушное (и не только) пространство полуострова стало недоступным.

На вопрос, что притягивает в авиаспорте, пилоты отвечают: "Адреналин".

– Просто вдумайтесь, вы можете находиться в поистине трехмерном пространстве! – восклицает Тимур Фаткулин.

– Абсолютное большинство людей на планете не может этого прочувствовать за всю свою жизнь, – добавляет Игорь Чернов. 

– Да, паришь, как орел, – соглашается Тимур.

– Даже не как орел, – уточняет Игорь – Тут фигуры, понимаете? Ты кувыркаешься. Нет ощущения, что ты привязан к чему-то, к какой-то точке. Ты привязан только к самолету, который выполняет все, что ты хочешь.

– Ты не чувствуешь скорости. Только когда видишь ландшафт при взлете или посадке. А в остальном ты висишь, – объясняет Тимур. 

– Ты понимаешь, что даешь большую нагрузку на организм. Особенно в жару. Но здесь (на земле – УП) я хожу таким сонным, с пониженным давлением. А как сел в самолет, слетал – и встряхнулся! Кровь разогнал, ощутил себя здоровее – жить можно! – резюмирует Игорь Чернов. 

Мужики-тошнотики

– Вот смотрите, – показывает Тимур схему полета, которую называют "комплексом". – Тут направление ветра, и пошли – вертикаль, скоба. Потом выход на горку 45 градусов, две четверти вращение, переворот на угол. Это – "темные глазки" называется, потому что при такой фигуре затяжная положительная перегрузка, и в глазах темнеет.

Дальше переворот, петля, а на ней навешена штопорная бочка…

Зона в небе, в которой нужно в течение нескольких минут показать череду умопомрачительных фигур – невидимый куб, каждая сторона которого равна всего одному километру. Всякий раз, как самолет выходит за границы этого куба, спортсмен теряет баллы.

Комплекс отрабатывают в начерченном на земле "пилотажном квадрате". Спортсмен продумывает каждое движение и вращение. С виду это похоже на танец. По-английски такую тренировку называют "to dance a sequence" – "станцевать последовательность". 

– Представьте, каково находиться в воздухе в этом кубе на скорости 300-350 км/час и не выходить за его границы, – говорит Игорь Чернов. – Пролет от одной границы куба до другой занимает 5-6 секунд. Фигуры идут одна за другой, скоротечность очень большая. Для того, чтобы подумать, есть доли секунды.

При этом пилота постоянно куда-то сносит, уводит из зоны.

– Иногда во время трюков оказываешься в непонятном положении, – поясняет Чернов. – Ищешь картинку, скажем так. Она постоянно меняется, меняется. 

Потом инерция самолета замедляется. И в этот момент ты начинаешь немножко соображать, где в пространстве находишься. Начинаешь думать, как грамотней вывести машину. Это такой цейтнот!

Иногда сделаешь какую-то ошибку на вертикали, за доли секунды исправляешь и думаешь: "Как? Как я успел?".

Игорь Чернов уверяет: без высших фигур управлять самолетом может научиться каждый. Если позволяют психика и физическое здоровье. Неважно, кто ты – технарь или гуманитарий. Мужчина или женщина.

 – Меня девушки особенно удивляют. Мужики какие-то тошнотики часто попадаются. А девушки, как сядут – давай, давай еще! Крути их сколько хочешь. Им классно, они радуются, – делится чемпион.

Авиационная страна и оторванный руль высоты

Подготовка спортсмена, у которого уже есть пилотажный багаж за спиной, обходится минимум в 10-15 тысяч долларов ежегодно. 

Как говорит Тимур Фаткулин, Федерация авиаспорта Украины получила от государства 18 тысяч гривен за год. 

Федерация – это всего пять спортсменов высшей лиги, и еще 10-15 человек уровнем чуть ниже. А также энтузиасты, которые помогают пилотам развивать свои навыки.

Самолеты принадлежат бизнесменам-меценатам, которые сами увлекаются полетами. 

Всего в Украине около 200 малогабаритных летных машин так называемой "малой авиации". Но таких, на которых можно исполнять фигуры высшего пилотажа в классе "advanced" (англ. – "продвинутый"), всего четыре. Это немецкие EXTRA, аренда которых обходится в 400-600 долларов за летный час.

Запасы техники, которые были еще при Советском Союзе, истекают. 

– У нас год назад даже случай был – половина руля высоты отлетела, прямо в полете, на соревнованиях. Просто чудом человек посадил нормально самолет, – улыбается Игорь Чернов.

– Вдумайтесь, мы же авиационная страна! – восклицает Тимур Фаткулин. – Одна из немногих стран, которая производит самолеты. У нас исторически большой багаж знаний, опыта. 

Но нам не то, что не помогают, так еще зажимают, разбирают аэродромы.

Сегодня летчики тренируются на базе в Белой Церкви. 

Пилоты жалуются, что их ограничивают в полетах.

– Мы в мэрию ходили, – говорят они. – Там покивали головой, а потом начали нас избегать. 

Местные депутаты выделяют землю для застройки коттеджами, прямо у торца взлетной полосы, представляете? А потом подбивают жителей. Якобы звук моторов мешает им отдыхать. Но это бунтуют не люди, а депутаты, которые раздают незаконно земли.

Читайте также: Крылья, хвосты, тризуб. Как Украина вышла в мировые лидеры легкого авиастроения

На самолете в Одессу. И в магазин

Навыкам экстремального пилотажа, которыми владеют Тимур Фаткулин и Игорь Чернов, полезно поучиться коммерческим пилотам гражданской авиации. Для них во всем мире проводят специальные тренинги.

– Многим становится "зле". В прямом смысле. Главная цель тренинга – вывести самолет из сложного положения, в которое ввел преднамеренно инструктор.

Как показывает практика, тот, кто уже летает прилично, может после штопора ручку тянуть, срывать штопор дальше, теряться. Тем, кто боится летать на пассажирских самолетах, лучше об этом вообще не знать, – смеется Игорь Чернов.

– Когда я лечу в самолете в качестве пассажира, немного неспокойно. Это ощущение, что ты не у штурвала... Намного спокойнее хотя бы сидеть рядом с пилотом, – признается Тимур.

То, чем занимается Фаткулин, Чернов и их единомышленники, выходит за узкие рамки соревнований, адреналина и самоутверждения небольшой группы энтузиастов. 

Состояние авиаспорта в Украине говорит в целом об уровне отечественной авиации.

Тимур Фаткулин вспоминает, как прожил несколько месяцев в США и поразился.

– Там тысячи самолетов. Летают молодые, летают старики. Буквально в гости друг к другу, в магазин, – говорит он.

 – Как-то я долетел в Одессу из Киева за 1 час 10 минут, – делится прелестями малой авиации Тимур Фаткулин. – Было еще, что летали в Одессу вшестером. Просто отдохнуть, покупаться, с парашютами попрыгать. 

Шли крыло в крыло на двух самолетах. А на обратном пути встретили знакомого – он с товарищами на вертолете в Киев возвращался.

Почувствовать то, что по жизни чувствуют Тимур Фаткулин и Игорь Чернов, в Украине дано не многим. 

Для абсолютного большинства малая авиация – экзотика. Самолеты стоят дорого, а доступная для всех желающих система подготовки пилотов, наподобие советской ДОСААФ, фактически разрушена.

Но есть и хорошая новость. Пример Тимура Фаткулина доказывает: при желании, преодолев страх, всегда можно научиться летать. 

И выходить из штопора даже в самой сложной ситуации.

Евгений Руденко, фото – Дмитрий Ларин, УП