Не Мюнхеном єдиним

В нынешнем году исполняется 80 лет печально известному Мюнхенскому соглашению, подписанному 30 сентября 1938-го.

Для всего мира Мюнхен стал позорной страницей истории и символом предательства. А для воюющей Украины это еще и символ западного оппортунизма, угрожающего нашим интересам.

У нас любят рассуждать об "уроках Мюнхена"; нас регулярно пугают "новым Мюнхеном"; а западных политиков, готовых договариваться с Кремлем, сравнивают с Чемберленом и Даладье.

При этом любители исторических параллелей упускают из виду одну важную вещь. Мюнхенский сговор стал эталоном предательства главным образом потому, что не удовлетворил предавших.

Сделка с гитлеровской Германией за счет Чехословакии не оправдала ожиданий, не помогла предотвратить мировую войну, была признана постыдной ошибкой и в этом качестве вошла в историю.

Но если бы Гитлера действительно удалось умиротворить, то жертвование чехословацкими интересами интерпретировалось бы совсем по-другому.

По сути, Мюнхен-38 – это символ неудачного предательства. Успешное и результативное предательство выглядит иначе.

Оно рассматривается как сдача чьих-то интересов лишь пострадавшими современниками. А затем его плоды начинают восприниматься как нечто естественное и продиктованное самой историей.

И это именно тот урок, который стоит усвоить нынешней Украине.

Например, сегодня нам кажется само собой разумеющимся, что Республика Корея вынуждена соседствовать с КНДР, и что непредсказуемый Пхеньян периодически грозит Сеулу ядерной бомбой.

А между тем в начале 1953 года воюющая Южная Корея верила в скорую победу над коммунистами.

В новогоднем обращении к нации президент Ли Сын Ман заявил, что откладывать освобождение Северной Кореи более нельзя.

В Сеуле проходили многотысячные демонстрации за войну до победного конца. Национальное собрание дружно голосовало против позорных планов перемирия.

А южнокорейская армия стала проводить отдельные операции независимо от союзников-американцев, воевавших под флагом ООН.

Однако новый президент США Дуайт Эйзенхауэр обещал прекратить непопулярную Корейскую войну в ходе предвыборной кампании и не собирался разочаровывать своих избирателей ради интересов Сеула.

В Вашингтоне взяли курс на перемирие, и упиравшихся южнокорейцев попросту переломали через колено.

Неуступчивый Ли Сын Ман получил послание от американского коллеги: "Если вы не готовы немедленно и недвусмысленно согласиться с мнением авторитетных специалистов командования ООН и привести боевые действия к их завершению, то придется действовать по-другому".

Американцы поставили ультиматум: либо Республика Корея откажется от надежд на победу и смирится с прекращением войны, либо лишится всякой поддержки, останется в одиночестве и рухнет под натиском превосходящих коммунистических сил.

Сеулу пришлось подчиниться, хотя соглашение о перемирии, заключенное в июле 1953 года, южнокорейский представитель демонстративно не подписал.

По меркам украинской патриотической общественности, действия Эйзенхауэра были типичной "зрадой". Но жертвование корейскими интересами в 1953-м оказалось вполне успешным – в отличие от сдачи чехословацких интересов в 1938-м.

Читайте також

• Інша війна
• Сфера впливу
• Уроки грузинської

И сейчас статус-кво, сложившийся по итогам Корейской войны, выглядит не плодом унизительной "зрады", а чем-то совершенно естественным.

Более того, сейчас мы считаем само собой разумеющимся, что на карте мира отсутствует Республика Вьетнам со столицей в Сайгоне.

Хотя это государство отчаянно боролось за существование, отражало необъявленную агрессию северного соседа и выдержало 16 лет гибридных боев – пока не было брошено союзниками.

В январе 1973 года госсекретарь Генри Киссинджер помог вывести США из войны, непопулярной в американском обществе.

Но считалось, что он помог эту войну остановить – за что и удостоился Нобелевской премии мира.

Согласно Парижскому мирному соглашению, боевые действия в Южном Вьетнаме прекращались всеми сторонами, и американские войска выводились из страны.

При этом никаких гарантий для Республики Вьетнам не предусматривалось, зато в связи с наступлением мира Конгресс США резко сократил помощь Сайгону.

Разумеется, коммунистическое руководство в Ханое и не думало соблюдать подписанные договоренности. В то время как американцы покинули Вьетнам, численность северовьетнамских войск на Юге лишь росла.

Весной 1975-го коммунисты открыто нарушили Парижское соглашение, перешли в наступление и за два месяца сломили сопротивление южных вьетнамцев.

В своей прощальной речи президент Нгуен Ван Тхьеу прямо обвинил Вашингтон в предательстве союзного государства: "Американцы, вас было во Вьетнаме полмиллиона! Вы не были побеждены. Вы сбежали".

А затем последовало падение Сайгона и ужасающая гуманитарная катастрофа.

К тому моменту население Республики Вьетнам насчитывало менее 20 миллионов. От пятисот тысяч до миллиона человек были заключены победителями в "лагеря перевоспитания", и многие не выдержали жестокого обращения.

Более миллиона южных вьетнамцев бежали от коммунистов на переполненных лодках; около 250 тысяч из них погибли в море.

Все эти люди не дождались официальных извинений за предательство своей страны. Об их страданиях мало кто вспоминает, поскольку после победы Ханоя в массовом сознании стала доминировать северовьетнамская интерпретация событий.

Характерно, что в недавнем интервью УП записной антикоммунист Виктор Ющенко приводил в пример победоносную вьетнамскую армию и рассуждал о "духе вьетнамского народа".

Трагедии вьетнамского народа, трагедии сотен тысяч беженцев и репрессированных, для Виктора Андреевича не существует. Как не существует ее для большинства наших современников.

И эта аберрация памяти свидетельствует лишь об одном: в начале 1970-х Киссинджер оказался действительно успешным предателем. В отличие от Чемберлена и Даладье в конце 1930-х. 

Сегодняшней Украине вряд ли стоит бояться "нового Мюнхена". Предательство, которого будут стыдиться и спустя 80 лет, в нашем случае практически исключено.

Напротив, опасаться следует предательства, за которое никто не станет каяться. Предательства, которое вскоре сотрется из исторической памяти и будет отождествляться с естественным ходом вещей. Потому что удовлетворит всех, кроме самих преданных.

Михаил Дубинянский