Нацбілдінг середнього віку

2018 год начался для украинских соцсетей под знаком Высоцкого и Цоя. Дискуссия о "щупальцах русского мира", инициированная Владимиром Вятровичем, вновь разделила активную часть общества на два лагеря. А заодно побудила задуматься, чего же больше в нашей гражданской позиции и культурных пристрастиях: общественного или личного? Идеологического или психологического? Сознательного или подсознательного?

Обычно скрытые психологические мотивы принято искать у наших оппонентов. Когда реакционер преклонного возраста ругает современность и нахваливает советскую эпоху, мы тут же ставим диагноз: на самом деле он ностальгирует не по СССР! Он тоскует по собственной молодости, по ушедшим жизненным радостям, по крепкому здоровью и по утраченной эрекции. Более сильного аргумента, обезоруживающего недовольную просоветскую публику, пожалуй, не придумаешь.

Однако при желании скрытые внутренние мотивации можно обнаружить и у нас самих – прогрессивных, продвинутых и борющихся за обновление страны. Достаточно честно взглянуть на себя со стороны.

Кто составляет костяк украинской блогосферы и  гражданского общества; кто преобладает среди декоммунизаторов и пропагандистов новой украинской идентичности? Те, кому за тридцать и за сорок. Рожденные в СССР в 1970-х-1980-х и взрослевшие на сломе эпох. В честь сорокалетнего директора УИНП, регулярно выступающего с резонансными заявлениями, эту возрастную группу можно было бы назвать "поколением Вятровича".

Это люди в расцвете лет – и в то же время достигшие рубежа, когда собственная старость представляется уже не абстракцией, а реальной перспективой.

Когда пора подводить промежуточные жизненные итоги, и результат обычно расходится с радужными мечтами детства и юности.

Когда проявляются первые признаки физического старения, которые очень не хочется замечать.

Когда становится все сложнее поспевать  за современным сленгом и бурными технологическими инновациями.

Когда молодость еще не ушла полностью, но постепенно ускользает из твоей жизни.

Примерно так выглядит пресловутый кризис среднего возраста. В обычных условиях каждый справляется с этой проблемой по-своему. Но случается, что история предлагает коллективный сеанс психотерапии для десятков и сотен тысяч человек. Именно это произошло с Украиной и украинцами в 2014 году.

Евромайдан, гибридная война с Россией, прощание со старыми ценностями, радикальное переосмысление настоящего и прошлого. Нацбилдинг, деколонизация, сборка страны с нуля. Возможность начать новую жизнь – что особенно ценно для людей, принадлежащих к условному "поколению Вятровича".

Оказывается, жизненный экватор еще далеко, и никаких итогов подводить не нужно: наоборот, самое интересное и важное только начинается.

Оказывается, старость – это не первые морщины и не первые седые волосы, не целлюлит и не растущее брюшко.

Нет, старость – это враждебный "совок".

Старость – это империя и ее символы.

Старость – это прежний мир, от которого можно отречься, отряхнув его прах с наших ног.  И тем самым продлить собственную молодость.

Пожилые и молодые, отживающие свое и люди будущего  – граница между ними видится уже не биологической и даже не социальной, а идейной. Каждый сам выбирает, к какому поколению примкнуть.

"Старики"  цепляются за привычные ценности, возмущаются переименованием улиц и городов, отмечают 9 мая и 8 марта, дорожат имперской культурой, готовят салат оливье и пересматривают "Иронию судьбы".

А "молодежь" избавляется от имперского наследия, конструирует политическую нацию, создает новую историческую мифологию, декоммунизирует и украинизирует окружающее пространство. Чем больше старорежимных символов ты отправляешь в утиль, тем моложе себя ощущаешь.

Нацбилдинг заряжает энергией, дарит новую идентичность, наполняет жизнь свежими смыслами. Эффект усиливается, когда речь идет о неофитах, выросших в русскоязычной среде, воспитанных на имперской культуре и с детства усвоивших советскую историческую матрицу. Теперь они буквально рождаются заново. И это как раз то, что нужно многим людям среднего возраста.

Но нацбилдинг, воспринимаемый как средство психологического омоложения, – это еще и страх. Подсознательная боязнь замешкаться, выпасть из тренда и оказаться реликтом прошлого.

Ведь Владимир Высоцкий или Виктор Цой не просто связаны с российской культурой. Это поколенческие маркеры, напоминающие о нашем реальном возрасте.

И когда звучит призыв выкинуть их вон, для кого-то станет решающей не патриотическая, а психологическая мотивация. Вдруг все сойдутся во мнении, что ценить Высоцкого – нелепая советская привычка, а ты запоздаешь и очутишься среди отсталых старперов! Среди тех, кого привык презирать и высмеивать.

Оборотной стороной украинского нацбилдинга стал достаточно агрессивный эйджизм. Уничижительные выпады в адрес старшего поколения идут бок о бок с десоветизацией и деколонизацией.

Старорежимные сограждане воспринимаются как балласт, как тормоз развития страны – и в то же время выступают фоном, на котором очень удобно самоутверждаться.

Пока старость олицетворяют украинские "совки", мы не чувствуем себя стареющими. Пока вокруг есть они, мы остаемся продвинутыми и современными.

Пока продолжается битва против "совка", мы сливаемся с поколением 1990-х-2000-х, готовым оттеснить в сторону нас самих. В отличие от великовозрастных активистов и блогеров, новая генерация украинцев не адаптировалась к цифровому миру и независимой Украине: она там родилась.

Этому поколению не нужно гнаться за ускользающей молодостью: оно и так достаточно молодо. И хотя его ценности принято отождествлять с нашими собственными, на практике они вполне могут разойтись.

Нам хочется верить, что бескомпромиссный нацбилдинг служит будущему. Но, возможно, в этой бурной активности больше заботы не о новом поколении, а все-таки о самих себе.

О "поколении Вятровича", разменявшем четвертый или пятый десяток.

О тех, кто старается шагать в ногу с молодежью, но прихрамывает все сильнее.

Михаил Дубинянский,  для УП