"У нас не всі люблять Ердогана, у вас - не всі фанати Путіна"
Российско-турецкие отношения в последние полтора десятка лет вовсе не были безоблачными.
Не склонные к компромиссам руководители обеих стран вели какие-то свои не всегда понятные экономико-дипломатические игры, потчуя электорат рассказами о продиктованных геополитическими интересами союзах, заявлениями о многополярном мире и прочим неоимперским слэнгом.
Отстраненно-деловые отношения едва не стали открыто дружескими с подачи Москвы зимой 2014 года, когда Россия официально отказалась от прокладки газопровода "Южный поток" в Европу, подписав с Анкарой меморандум о пуске трубы в Турцию.
На какое-то время "Турецкий поток" стал главной темой в российских СМИ, а "патриотические" журналисты кинулись объяснять, что турки вполне могут быть в числе тех, с кем Москве следует иметь дело после крымской авантюры, Донбасса и последоваваших за этим американско-европейских санкций.
Но не срослось.
Распиаренный проект официально свернули после уничтожения турецкими ВВС российского Су-24 в конце ноября. Неофициально же, вероятно, "Турецкий поток" закончился еще раньше.
С первыми вылетами дислоцированных в Сирии российских боевых самолетов. Тогда отношения между странами стали постепенно, но заметно ухудшаться.
Все дело в сирийских туркменах — пассионарном сирийском национальном меньшинстве, активно воюющем на стороне оппозиции против армии Асада, а значит, потенциально враждебном поддерживающей сирийского президента России.
На Ближнем Востоке их называют "туркоманами" и из этого названия понятно, что народ этот ближе к туркам, чем к туркменам Средней Азии. Они похожи и внешне и по языку, даже письменность у обоих народов строится на основе латинского алфавита.
Следует отметить, что национальная мифология России и Турции часто совпадает до мелочей.
В Анкаре в ходу рассказы о "разделенном народе", оказавшемся в результате происков запада по разные стороны границы.
В турецком случае это означает разделение Османской империи на подмандатные территории державами-победителями Первой мировой. В турецких газетах о сирийских туркменах пишут почти слово в слово то же самое, что в российских писали о крымской "самообороне" и "народе Донбасса".
Тут можно найти и "руку помощи", которую необходимо протянуть "истекающему кровью брату", и стремление "в родную гавань", и все прочие пропагандистские штампы.
Причем, только риторикой дело не ограничивается.
Турция активно помогает туркменам в их войне. Так, при помощи Анкары созданы многочисленные части сирийской оппозиции, включая и Бригады Сирийских Туркмен — десятитысячное вооруженное соединение, успешно противостоящее на севере Сирии войскам Асада.
Действуют Бригады вблизи территорий исконного проживания туркмен и места эти, утверждает Анкара, российские ВВС усиленно бомбят. Несмотря даже на то, что в этих местах "Исламского государства", против которого Россия официально и воюет в Сирии, тут никогда не было.
Еще 20 ноября, за четыре дня до уничтожения российского бомбардировщика, турецкий МИД вызывал российского посла в связи с бомбардировками деревень сирийских туркмен.
Через дипломата Анкара потребовала от Москвы скорейшего прекращения операций, ставящих под угрозу жизни и здоровье представителей родственного народа.
По данным агентства Reuters, до инцидента с Су-24 российские самолеты как минимум восемь раз бомбили окрестности города Салма, большинство населения которого составляют сирийские туркмены. Так что конфликт между Россией и Турцией в какой-то момент стал лишь вопросом времени — в Москве просто не могли не замечать растущего напряжения в отношениях с азиатским партнером.
Тем более, что турки предупреждали и возможности прямого военного ответа на налеты.
Собственно, и ответ Москвы вполне предсказуем — экономические санкции, запрет продажи путевок на средиземноморское побережье Турции, гонения на этнических турок вплоть до "отжатия" бизнеса, отчисления студентов из вузов и высылки из страны.
Из "заменителя Европы" (как в стратегическом — газопроводном — смысле, так и в бытовом, так как турецкие продукты во многом заменили на прилавках европейскую "запрещенку") турки превратились в главных врагов.
Однако, вопреки пропаганде, немедленно вслед за Путиным нарисовавшей из турецкого правительства "преступную клику", а из граждан – "природных русофобов, генетических врагов России", быть россиянином в Турции все же проще, чем турку в России.
Через несколько дней после уничтожения Су-24 я въезжал на рейсовом автобусе из Ирака в Турцию.
Водитель здорово нервничал — на включенном в салоне телевизоре один за другим шли экстренные выпуски новостей, так или иначе касавшиеся упавшего самолета и стремительно ухудшающихся отношений между Москвой и Анкарой, а у него в автобусе гражданин уже почти враждебного государства.
— Мы и так часа по два каждый раз стоим, а с этим паспортом, думаю, ты нас до утра задержишь, — брюзжал водитель, собирая паспорта перед постом пограничного контроля.
Но, как оказалось, нервничал он зря. Пограничники скопом проставили штампы во все документы, даже не выходя на холодный ноябрьский воздух из своей натопленной будки.
Российский паспорт не вызывал никаких чувств у турок. Ни положительных, ни отрицательных.
"У нас не все любят Эрдогана, у вас — не все фанаты Путина. Вот пусть они между собой ссорятся, а нормальные люди — друг с другом бизнес делают", — примерно так реагируют на документ с двуглавым орлом гостиничные менеджеры, продавцы и рестораторы.
Но "делать бизнес" нормальным людям уже не дают.
На границе, почти без надежды ее преодолеть, стоят грузовики с овощами, тканями и дубленками, в Ростовской области закрывают принадлежащие туркам производства, вводят визовый режим посещения России, и изымают с полок в магазинах "чуждые" мандарины и хурму.
На кону — свыше 40 млрд долларов ежегодного товарооборота, который в ближайшие восемь лет стороны собирались довести до 100 млрд. Теперь понятно, что цель эта не будет достигнута. Наоборот, делается все, чтобы свести денежные отношения между странами к минимуму.
Хотя считанные месяцы назад вовсю действовал упрощенный режим таможенной очистки следующих из Турции в Россию товаров — формально он не отменен и сейчас, но уже не соблюдается, а также готовился законопроект о создании зоны свободной торговли.
Москва даже всерьез присматривалась к Турции как к кандидату на членство в амбициозном путинском проекте — Евразийском экономическом союзе.
Теперь от былого сотрудничества остались только вывески на русском языке в стамбульском торговом районе Лалели, где россияне десятилетиями были главными покупателями.
Они по старой привычке все еще приходят сюда, но уже не за товаром, а так — посмотреть на новые коллекции и перекинуться парой слов с уже в совершенстве владеющим русским продавцами.
Они еще не привыкли к тому, что в бизнесе это знание уже почти бесполезно.
Юрий Мацарский, для УП
