Конфлікт на Донбасі: що далі?

Вот уже более года продолжаются военные действия на территории украинского Донбасса. Этот конфликт назвали "гибридной войной".

Попытки политически урегулировать конфликт на востоке Украины привели всего лишь к "гибридному перемирию", уже второму по счету.

Сразу же поясним, что имеется в виду под "гибридным перемирием" – это состояние, при котором нет ни полного прекращения огня, ни полномасштабной войны, регулярные военные действия продолжаются в отдельных горячих точках, есть жертвы, при этом идут бесконечные мирные переговоры.

Вроде бы есть соглашение о мирном урегулировании, но его содержание и темпы выполнения порождают не надежды на мир, а все больше скепсиса и критического отношения. И по-прежнему остается актуальным вопрос: что дальше?

Спектр мнений в дискуссиях на эту тему максимально широк – от апокалиптических ожиданий новой большой войны с Россией до наивных рассуждений об общенациональном диалоге и восстановлении добрососедских и партнерских отношений с Россией, от ура-патриотических намерений немедленно освободить Донбасс до пессимистической убежденности, что нам навяжут "реинтеграцию с сепаратистами".

Попробуем оценить различные варианты развития ситуации вокруг конфликта на Донбассе до конца года с точки зрения намерений и возможностей сторон, вовлеченных в этот конфликт, и попыткам его урегулирования.

ИНТЕРЕСЫ СТОРОН

Для начала попробуем оценить интересы и намерения всех сторон, причастных и к конфликту на Донбассе и к переговорам по его урегулированию.

Естественно, в данном случае автор исходит из субъективной оценки этих намерений и интересов, не претендуя на абсолютное понимание истинных планов Путина, Обамы, Меркель или Порошенко.

Интересы и намерения России

Начнем с оценки интересов и намерений российского руководства, которое спровоцировало конфликт на Донбассе, полностью контролирует сепаратистские республики и поддерживает достаточно высокий уровень военной активности в этом регионе через поставки оружия, боеприпасов, наемников и военнослужащих.

Абсолютное большинство наблюдателей сходятся во мнении, что Путин стремится сохранить Украину в сфере эксклюзивного российского влияния, а если это не удастся, то разрушить украинское государство в его нынешнем виде либо максимально его ослабить и обескровить.

Однако интересы российского руководства в контексте кризиса на востоке Украины не ограничиваются отношением к самой Украине. В не меньшей мере президента России волнует проблема экономических санкций против России и проблема противостояния с Западом. За аннексию Крыма и войну на Донбассе России приходится платить слишком большую экономическую цену.

На протяжении последнего года стало очевидно, что руководство Российской Федерации не хочет присоединять к себе две сепаратистские республики на востоке Украины. Также заметно, что российская дипломатия и лично Путин активно работают и на раскол единой позиции стран Запада по отношению к кризису на востоке Украины и одновременно над поиском "прагматичного компромисса" с Западом.

За аннексию Крыма и войну на Донбассе России приходится платить слишком большую экономическую цену. Фото: РИА Новости

Евросоюзу при этом предлагают мирный сценарий "политического урегулирования" кризиса на Донбассе, а со Штатами пытаются договориться о глобальной сделке, подразумевающей сотрудничество России с США в решении проблем ИГИЛ и Ирана в обмен на уступки в пользу России в разрешении кризиса на востоке Украины.

С сентября прошлого года Россия реализует следующую тактическую линию по отношению к конфликту на Донбассе.

С одной стороны, через Минские договоренности Россия пытается легализовать две сепаратистские республики в составе Украины, так, чтобы за их содержание платил Киев, но при этом "ДНР" и "ЛНР" сохранили почти полную независимость и эксклюзивные отношения с Москвой. Путин, таким образом, получает возможность восстановить влияние на Украину и через своих людей на Донбассе и через восстановление внутри Украины противоречивого равновесия между пророссийскими и прозападными силами.

С другой стороны, путем достаточно активных боевых действий на Донбассе Россия оказывает постоянное военное давление на Украину и шантажирует Запад, прежде всего – Евросоюз новой войной на востоке Украины и рисками глобального военно-политического кризиса.

Нет смысла подробно анализировать интересы и намерения сепаратистов. Естественно, правящая верхушка "ДНР" и "ЛНР" хотела бы и далее оставаться в роли псевдо-независимых и квази-государственных лидеров.

Эти люди мировоззренчески чужды и враждебны Украине. Они хотели отсоединиться от Украины, они воевали с нашей страной, и они вряд ли смогут жить в мире с Украиной, а уж тем более внутри Украины. Но они полностью зависимы от России.

Именно Москва, а не Донецк или Луганск, будет решать, на каких условиях возможен мир на Донбассе.

Однако отметим, что "партия войны" в сепаратистских республиках, а это в том числе и нынешнее руководство "ДНР" и "ЛНР", будет значимым препятствием на пути возможного мирного урегулирования конфликта на востоке Украины.

И без замены "партии войны" на "партию мира" в руководстве сепаратистских республик, ни о каком мирном урегулировании этого конфликта не может быть и речи.

Интересы и намерения Украины

Вторая сторона конфликта на Донбассе – Украина.

Казалось бы, базовый интерес Украины – вернуть под свой контроль мятежные территории. И попытка сделать это была предпринята в июле-августе прошлого года. Однако она столкнулась с жестким противодействием со стороны России.

В августе прошлого года стало очевидным, что Россия не допустит военного поражения сепаратистских республик от украинских войск. Напротив, вот уже более года как Россия не только последовательно усиливает военный потенциал "ДНР" и "ЛНР", но и напрямую использует свои военные ресурсы для боевых операций против украинских войск.

Увы, но приходится признать, что в ближайшей перспективе, то есть как минимум на 1-2 года, решить проблему сепаратизма на востоке Украины военным путем вряд ли будет возможно.

В прямом противостоянии с мощной российской военной машиной без масштабной поддержки оружием и ресурсами со стороны Запада украинская армия в ее нынешнем состоянии не сможет выиграть эту войну.

В худшем случае это чревато большой войной с Россией, огромными разрушениями и людскими потерями, и утратой не только части Донбасса, но и гораздо большей территории.

Фото: Николай Лазаренко

Тогда для Украины возможны только два сценария:

1) поиск приемлемого компромисса с Россией и сепаратистами для реинтеграции мятежных территорий в состав Украины;

2) замораживание военного конфликта – с прекращением огня вдоль линии размежевания, с сохранением политического статус-кво, когда часть Донбасса остается под контролем Украины, а сепаратистские республики сохраняют свою псевдо-независимость и особые отношения с Россией.

В случае второго сценария Украине еще предстоит определиться со своей политикой в отношениях с сепаратистскими республиками: либо полный разрыв социально-экономических отношений с "ДНР" и "ЛНР" – модель отношений между Грузией, с одной стороны, и Абхазией и Южной Осетией с другой стороны, либо некое мирное сосуществование с сепаратистскими республиками, которое подразумевает достаточно активное социально-экономическое взаимодействие Украины с этими территориями –модель отношений между Молдовой и Приднестровьем.

В обоих случаях Украина не будет юридически признавать суверенитет сепаратистских республик.

Все вышеназванные сценарии достаточно проблемны для Украины – в разных формах и в различной степени. Но надо честно признать: идеального варианта разрешения конфликта на Донбассе для Украины в настоящее время просто не существует.

В украинском обществе и в отечественном политикуме нет какой-то одной доминирующей позиции относительно того, как выходить из конфликта на Донбассе.

В прошлом году в общественных настроениях преобладало стремление к освобождению территорий, находящихся под контролем сепаратистов. Но по мере затягивания войны и расширения масштабов ее влияния на все большую часть населения страны, стали меняться и общественные настроения.

По данным опроса Киевского международного института социологии в конце июня - начале июля этого года 56,8% опрошенных согласились с тем, что наиболее приемлемым выходом из нынешнего военного конфликта на Донбассе является продолжение переговоров и мирное урегулирование на основе Минских соглашений.

И эта позиция доминировала во всех регионах страны, в том числе и на Западе Украины. 28,3% респондентов считали наиболее приемлемым выходом из этого конфликта – освобождение территорий Донбасса силой украинской армии.

С сентября прошлого года украинское руководство участвует в Минском переговорном процессе, который направлен на мирное урегулирование конфликта на Донбассе. По сути, это вышеупомянутый сценарий "поиска приемлемого компромисса с Россией и сепаратистами для реинтеграции мятежных территорий в состав Украины".

Но в реализации этого сценария проявились огромные проблемы.

Во-первых, минские соглашения постоянно нарушаются сепаратистами и Россией. Это и выборы в "ДНР" и "ЛНР", состоявшиеся 2 ноября прошлого года, и захват Дебальцево, и постоянные нарушения режима прекращения огня и отвода тяжелых вооружений.

Во-вторых, значительная часть украинского общества и отечественного политикума весьма критично относятся к Минским договоренностям. Скажем откровенно, идея даже формального компромисса с сепаратистами мягко говоря не очень популярна у партий Майдана и их сторонников.

В-третьих, тот "компромисс", который предлагается Россией (см. выше) неприемлем для Украины, поскольку его реализация предполагает сохранение зависимости от России и фактическую, хотя и непрямую, федерализацию (даже конфедерализацию) государственного устройства Украины.

В итоге переговорный процесс в Минске зависает и фактически заходит в тупик.

Владимир Горбулин, один из украинских переговорщиков в Минске, в своей статье "5 сценариев для украино-российских отношений" обозначил нынешнюю политику Украины в конфликте на Донбассе как сценарий "ни войны, ни мира" или "ограниченной войны и перманентных переговоров".

Такая политика предусматривает "ограниченную и сдерживающую войну против России и коллаборационистов на востоке с целью нанести им как можно больше демотивирующих потерь" и, одновременно "постоянный переговорный процесс, однако, без окончательного фиксирования результатов в виде различных договоренностей и форматов".

Смысл этой политики Горбулин резюмирует следующим образом: "воевать нецелесообразно, а мириться неуместно".

Интересы и намерения Запада

На ситуацию вокруг конфликта на Донбассе активно воздействуют и наиболее влиятельные страны Запада, включая и такой межгосударственный субъект как Евросоюз.

Возникновение острого военно-политического конфликта в стране, граничащей с Евросоюзом, имеющей с ним тесные партнерские отношения, естественно вызвало обеспокоенность в Брюсселе и в столицах европейских стран, граничащих с Украиной.

Еще большое беспокойство вызвало участие в этом конфликте России. Риски военной экспансии России на постсоветском пространстве и по отношению к странам Балтии стали самым серьезным геополитическим вызовом для НАТО и ЕС после окончания Холодной войны.

На агрессивные действия России в Украине страны Запада отреагировали политико-правовыми и экономическими санкциями.

В Украине многие считают, что санкции являются инструментом принуждения России к выполнению требований международного сообщества. И раз Россия не идет на уступки, значит санкции неэффективны.

Это не очень корректная точка зрения. На самом деле санкции выполняют две функции:

1) наказание России за грубейшее нарушение международного права и агрессивные действия по отношению к Украине;

2) сдерживание России от эскалации конфликта и дальнейших агрессивных действий.

Весь последний год усилия Запада сосредоточены на содействии мирному урегулированию конфликта на Донбассе. Фото: president.gov.ua

Пусть и с ограниченным эффектом, но санкции эти функции выполняют. Они чувствительны для России и действительно сдерживают агрессивную экспансию России, а также принуждают Россию к переговорам о политическом урегулировании конфликта на востоке Украины.

Но политика Запада в контексте конфликта на Донбассе не ограничивается наказанием и сдерживанием России.

Весь последний год главные усилия Запада сосредоточены на содействии мирному политическому урегулированию конфликта на востоке Украины. 

Можно сказать, что именно в этом состоит общий и базовый интерес Запада по отношению к данному конфликту. К тому же подобная позиция основывается на классической парадигме западных демократий – и внутренние и международные конфликты должны, как правило, разрешаться путем компромисса и взаимоприемлемого согласования интересов конфликтующих сторон. Именно так Запад действовал при разрешении большинства международных конфликтов и на Ближнем Востоке и в Боснии.

Конечно же, из этого правила были, есть и будут исключения, и они практически всегда связаны с особой позицией США. Соединенные Штаты в ряде случаев применяли военную силу для разрешения международных конфликтов. Но то, что было можно по отношению к Ираку Саддама Хуссейна, Сербии Милошевича и Ливии Каддафи, чрезвычайно опасно по отношению к России Путина, обладающей ядерным оружием.

Да и в политических элитах США, и внутри Евросоюза есть различие политических установок по отношению к России и конфликту на востоке Украины, но на сегодня позиции и Администрации США и руководства Евросоюза в этих вопросах в основном совпадает. И в Вашингтоне и в Брюсселе, а также в Берлине и Париже заинтересованы в быстрейшем урегулировании конфликта на востоке Украины и постепенном преодолении геополитической конфронтации с Россией.

Мотивы западных союзников при этом несколько различаются.

Европейцев более беспокоят экономические потери от санкционного противостояния с Россией и риски эскалации геополитического конфликта с Москвой. Обаму же более волнует ситуация на Ближнем Востоке и интересует возможность взаимодействия с Россией в урегулировании конфликтных ситуаций в этом регионе.

К тому же нынешний лидер США не хочет разрушать имидж миротворца жесткой конфронтацией с Россией на финишном этапе своего президентства.

Поэтому и США и Евросоюз устраивают Минские договоренности при всех их издержках. А поскольку лидеры Германии и Франции взяли на себя миссию гарантов их выполнения, то для них это еще и вопрос политической репутации.

Однако отметим одно важное обстоятельство, которое игнорируют наши критики Минских соглашений. При всей приверженности лидеров Запада минским соглашениям, они не стремятся к их выполнению любой ценой и только на условиях России.

С немалой долей демократического идеализма, зачастую выдавая желаемое за действительное, но и с возрастающим скептицизмом, Запад все-таки стремится выжать все возможное из Минских соглашений для мирного урегулирования конфликта на востоке Украины.

СЦЕНАРИИ ДАЛЬНЕЙШЕГО РАЗВИТИЯ СИТУАЦИИ НА ДОНБАССЕ

Исходя из оценки интересов и намерений основных субъектов процесса урегулирования конфликта, а также нынешнего состояния переговорного процесса и военно-политической обстановки на Донбассе, попробуем оценить возможные сценарии развития ситуации в этом регионе до конца текущего года.

Сценарий 1 – Реализация Минских соглашений.

Учитывая кардинальную противоположность интересов конфликтующих сторон по вопросу о будущем Донбасса и нынешнее состояние минского мирного процесса, вряд ли стоит ожидать полной реализации вторых Минских соглашений, особенно – действенного политического урегулирования конфликта на востоке Украины.

В лучшем случае могут быть подвижки по режиму прекращения огня на отдельных участках линии разграничения сторон.

При положительной реализации эксперимента по демилитаризации Широкино и полной нормализации ситуации в этом районе, может быть перенесение этого опыта на другие горячие точки – район Донецкого аэропорта, Горловка, Бахмутская трасса.

Но более вероятно продолжение нынешней ситуации – вялотекущие переговоры, бесконечное согласование договоренностей по отдельным вопросам, как, например, по отводу танков и вооружений калибром менее 100 мм, а в случае их подписания – проблемы с выполнением.

Запад, в свою очередь, будет постоянно реанимировать мирный процесс, и подталкивать обе стороны конфликта к выполнению хотя бы точечных договоренностей.

Кризис в реализации вторых Минских соглашений неизбежно возникнет в сентябре-октябре. С высокой степенью вероятности, "ДНР" и "ЛНР" проведут, соответственно 18 октября и 1 ноября (по предварительной информации), местные выборы по своим правилам, а не по украинским законам, как предполагают Минские соглашения, и без участия Украины в этих выборах.

Это будет означать срыв выполнения одного из ключевых пунктов Минских договоренностей, и, по сути, подрыв всей модели политического урегулирования конфликта на Донбассе, прописанного в соглашениях Минска-2.

Фото: Коммерсантъ/Дмитрий Азаров

Напомним, что в прошлом году именно выборы руководства сепаратистских республик, прошедшие в "ДНР" и "ЛНР" 2 ноября прошлого года, похоронили Минск-1. Закрыть глаза на такое грубейшее нарушение Минских соглашений, как закрыли глаза на Дебальцево, для Запада вряд ли будет возможно.

Вторая потенциальная проблема будет связана с внутриполитическим процессом в Украине.

Если конституционный законопроект о децентрализации не будет осенью утвержден парламентом, то не будет выполнен пункт 11 Комплекса мер по выполнению Минских соглашений.

Но даже если конституционные изменения по децентрализации будут приняты, практическая реализация пункта переходных положений об "особенностях осуществления местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей" будет обусловлена проведением местных выборов на сепаратистских территориях по украинским законам.

Если западные партнеры попытаются навязать Украине неприемлемый компромисс по реализации Минских соглашений, то они могут получить прямо противоположный результат.

Либо Верховная Рада не поддержит законопроекты, которые могут быть связаны с практической реализацией такого компромисса, либо в парламенте и в стране может возникнуть острый политический кризис, спровоцированный данной проблемой.

Такой кризис может отвечать интересам России. Но вот нужно ли Западу менять конфликт на востоке Украины на кризис, который может охватить всю страну?

Нашим западным партнерам желательно помнить о судьбе соглашения, подписанного 21 февраля 2014 года. Конфликтные ситуации в Украине можно решать путем компромисса и за столом дипломатических переговоров, но обязательно с учетом настроений общества и позиции политических элит. Иначе подписанные документы не будут стоить даже той бумаги, на которой они напечатаны.

Ущербность и утопичность Минска-2 заключается в том, что мир на Донбассе пытаются "построить с крыши", не заложив надежного фундамента в виде полного прекращения огня в зоне конфликта. Вряд ли можно говорить о проведении местных выборов в регионе и взаимоприемлемом будущем статусе конфликтных территорий, пока на Донбассе продолжаются военные действия.

Таким образом, вероятность полной реализации Минских соглашений, полноценного политического урегулирования конфликта на востоке Украины в соответствии с этими соглашениями, относительно невелика.

И что тогда нас может ждать в случае провала Минска-2?

Сценарий 2 – Новая эскалация конфликта на востоке Украины.

Вероятность такого сценария достаточно велика. Как показал опыт и войны на Донбассе и российско-грузинской войны 2008 года, путинская Россия склонна принуждать к миру на своих условиях путем активных военных действий. Мы это видели и в августе прошлого года и последней зимой.

Возможна ли в этом случае большая война с Россией, которая выйдет за пределы Донбасса и может охватить другие регионы Украины?

Когда имеешь дело с Путиным, то ничего нельзя исключать. Иногда российский президент действует иррационально. Но, как отмечалось выше, с конца августа прошлого года Путин показывает Западу готовность договариваться.

Если бы российский лидер хотел захватить военным путем Харьков, Одессу и даже Киев, он бы попытался это сделать еще в прошлом году, когда украинская армия была ослаблена.

Но это означало бы углубление конфликта с Западом, новую волну санкций против России и риски нового "Афганистана", но уже на границах с Россией и с угрозой переноса военных действий на отдельные участки российской территории.

Ряд военных специалистов, в том числе российских, утверждают, что к большой войне, а уж тем более к прямому военному противостоянию с Западом, Россия не готова. Не завершена модернизация российских вооруженных сил. К тому же российская экономика оказалась в серьезном кризисе, как под влиянием западных санкций, так и в результате падения цен на нефть.

Поэтому, хотя угроза большой войны с Россией и существует, но этот сценарий менее вероятен, чем другие.

Гораздо более вероятен сценарий локальной и временной эскалации конфликта на Донбассе. Это может быть относительно кратковременная, но мощная военная операция, подобная тем, что проводились на территории Донбасса в августе прошлого года и в феврале 2015 года в районе Дебальцево.

Главная цель этой операции будет заключаться в том, чтобы нанести украинским военным чувствительное поражение. Это позволит напугать Запад рисками новой масштабной войны на востоке Украины и принудить украинское руководство к миру на своих условиях.

Нынешняя активизация военных действий в зоне конфликта является "мягкой" и латентной эскалацией конфликта.

Параллельно может решаться и другая задача – провоцирование глубокого политического кризиса в Украине, с подталкиванием правых радикалов на "третий Майдан" и насильственное свержение руководства страны.

В рамках данной военной операции могут решаться и сугубо тактические задачи – восстановление контроля над всей территорией Донецкой и Луганской областей, или, хотя бы, отбрасывание украинских войск как можно далее от столиц сепаратистских республик.

Этот сценарий может быть выгоден России, в том числе и потому, что он будет подаваться Западу как стихийная эскалация военных действий вследствие срыва Минских соглашений.

Обвинять в срыве Минска-2 будут Украину. При этом формально сепаратисты не будут выходить из режима перемирия. Именно так обстояла ситуация в Дебальцево.

Нынешняя активизация военных действий в зоне конфликта является "мягкой" и латентной эскалацией конфликта. Возможно, это прелюдия к сценарию "локальной эскалации". Задача этой "прелюдии" в том, чтобы спровоцировать украинских военных на ответные, в частности, и наступательные действия.

Это необходимо для того, чтобы окончательно запутать внешних наблюдателей и международных посредников в вопросе о том, кто стал инициатором обострения военных действий. Именно так обстояла ситуация в Южной Осетии в августе 2015 года.

До сих пор спорят - кто первый тогда начал военные действия? А ведь важно другое – чем все завершилось. Поэтому об уроках августа 2008-го в Грузии важно помнить в августе 2015-го в Украине.

Вероятность реализации этого сценария будет зависеть от надежности украинской обороны на Донбассе и готовности наших военных дать решительный отпор возможному наступлению сепаратистов и российских военных группировок.

Если будет провален Минск-2 и не достигнет своих задач сценарий "локальной эскалации конфликта" на Донбассе, чего тогда стоит ожидать?

Сценарий 3 –  Постепенное замораживание конфликта на Донбассе с сохранением политического статус-кво – т.е. разделением Донбасса на украинскую часть и две сепаратистские республики под протекторатом России.

Этот сценарий не нравится на Западе и пока не принимается нашими международными партнерами. В Украине он также многими критикуется.

Поскольку на данный момент для всех сторон, связанных с конфликтом на Донбассе и его урегулированием, приоритетным сценарием является реализация Минских соглашений, вариант замораживания этого конфликта официально табуирован.

Однако, когда станет очевидным, что идеалистичная формула примирения с сепаратистами на основе реинтеграции сепаратистских республик в состав Украины при обеспечении автономии этих территорий не может быть реализована на практике, тогда в рамках мирного процесса не останется другого выхода, как сосредоточиться на реальном прекращении огня между конфликтующими сторонами.

Собственно это и может стать предметом новых мирных переговоров после провала Минска-2.

Сценарий "замораживания конфликта" может быть реализован даже в рамках вторых Минских соглашений. Переговоры о политическом урегулировании могут продолжаться и далее, без особой надежды на успех.

Но если после эксперимента в Широкино, будет пошагово проведена демилитаризация других горячих точек с остановкой там активных военных действий, то постепенно можно будет выйти на более-менее реальный режим прекращения огня и в рамках Минска-2.

Этот сценарий, конечно же, не гарантирует быстрого и устойчивого мира.

Какое-то время Россия будет поддерживать контролируемое военное напряжение в зоне конфликта. С обеих сторон хватает и желающих повоевать. Но потребность в мире растет с обеих сторон.

Бесконечная война на территории Донбасса вряд ли в интересах России. Она не позволит выйти из противостояния с Западом и хотя бы ослабить режим санкций.

К тому же, эта война в случае ее затягивания будет создавать все больше проблем не только для Украины, но и для России – от финансовых затрат до военных потерь и роста криминальной активности в регионах, граничащих с зоной конфликта.

Пока вариант замораживания конфликта на Донбассе официально табуирован. Фото: РИА Новости

Когда Россия окончательно убедится в невозможности реализовать свой сценарий мирного урегулирования на Донбассе, тогда она дозреет и до признания сценария замораживания этого конфликта, тем более, что это сохранит для нее возможность и далее влиять на Украину через сепаратистские республики.

Параллельно и Запад осознает, что другого пути к прекращению войны на востоке Украины просто не существует.

При этом придется договариваться и о более надежных условиях прекращения огня и более действенных инструментах контроля над ситуацией на линии разграничения сторон. Кто знает, может все-таки придется подумать над привлечением миротворческого контингента для контроля над буферными зонами в горячих точках зоны конфликта.

Да, замораживание конфликта на Донбассе – далеко не идеальный сценарий. Но это "меньшее зло" по сравнению с войной и более реалистичный сценарий, чем формула мира, зафиксированная в Минских соглашениях.

Следует также учитывать, что пока из всех военных конфликтов на постсоветском пространстве выходили только путем их замораживания.

Как это ни парадоксально, но замораживание конфликта на Донбассе может заложить более надежные предпосылки для постепенного продвижения к миру, а может быть и к реинтеграции этого региона, чем поиск всеобъемлющей формулы мирного урегулирования этого конфликта.

Дело в том, что меняется сама логика движения к миру.

Во-первых, необходимо время для того, чтобы затянулись раны войны и хотя бы немного забылись взаимные обиды. Для преодоления обоюдной ненависти необходим опыт мирного сосуществования.

Во-вторых, прекращение военных действий приведет к достаточной быстрой и существенной активизации экономических и социальных отношений между Украиной и сепаратистскими территориями, но, еще раз подчеркнем, без официального признания сепаратистских республик со стороны Киева.

Эти отношения не прекращались даже в условиях боевых действий, а в относительно мирных условиях они будут развиваться еще сильнее.

Наличие общей инфраструктуры региона с единой системой энерго- и водоснабжения, общими транспортными коммуникациями, взаимных экономических потребностей также будет подталкивать к определенному взаимодействию. Собственно, об этом уже пытаются договариваться и в Минске.

Интересы бизнеса и торговли постепенно начнут брать верх над логикой военного и политического противостояния. Этому будут способствовать и экономические элиты Донбасса, жизненно заинтересованные как в восстановлении нормальных условий для бизнеса в регионе, так и в экономической реинтеграции этого региона с Украиной.

Ведь легальный экспорт продукции, производимой на сепаратистских территориях, можно будет вести только через Украину.

И здесь может пригодиться опыт экономических отношений между Молдовой и Приднестровьем.

Та часть регионального бизнес-класса, которая вынуждена была покинуть этот регион, вернется на малую родину и будет способствовать нормализации отношений с Украиной.

Этому, конечно же, будет противиться "партия войны" в сепаратистских республиках. В Украине, в свою очередь, периодически будет подниматься вопрос об аморальности торговых отношений с сепаратистами и возобновлении экономической блокады сепаратистских республик.

Но блокада целесообразна в период военных действий, в условиях даже относительного мира будут брать верх прагматические экономические интересы. Да и международные партнеры Украины выступят против блокады сепаратистских территорий, поскольку это будет противоречить логике мирного процесса.

Возможность реинтеграции сепаратистских территорий в состав Украины решающим образом будет зависеть от ситуации в России, а в ближайшей перспективе – от тактики Путина.

К полноценному, а не формальному возвращению оккупированных территорий в состав Украины может привести только системный кризис в России и чрезвычайное ослабление российское государства.

Теоретически можно предположить, что Путин все-таки попытается внедрить сепаратистские территории в состав Украины и для этого пойдет на замену нынешнего руководства "ДНР" и "ЛНР", а также на определенные уступки Украине и по проведению выборов на этих территориях и по их будущему политическому статусу.

Но объем таких уступок будет ограничен, так как Россия заинтересована сохранить свое определяющее влияние на эти территории, а через них и на Украину. Не для того велась война на Донбассе, чтобы просто так вернуть Украине мятежные территории.

Поэтому в случае продолжения мирного процесса в зоне конфликта для Украины остается чрезвычайно актуальным вопрос о "политической цене" и последствиях реинтеграции этого региона.

Но пока более вероятным представляется продолжение строительства квази-государств в сепаратистских республиках под протекторатом России.

Изложенные сценарии развития конфликта на Донбассе являются базовыми, очищенными от деталей и конкретики, которые невозможно предсказать. Но именно непредсказуемые события в России, Украине или на территории сепаратистских республик могут существенно повлиять на дальнейшее развитие ситуации в конфликтном регионе.

Вспомним, к примеру, как повлияла на позицию Запада катастрофа малайзийского авиалайнера в небе над Донбассом.

Базовые сценарии редко реализуются в чистом виде. Вполне возможна их комбинация в том или ином виде. Например, смена парадигмы мирного процесса возможна как в случае локальной эскалации конфликта, так и в случае продолжения вялотекущей реализации Минских соглашений.

Так или иначе, оценка различных вариантов развития ситуации на Донбассе необходима нам и нашим международным партнерам для выработки различных стратегий реагирования, соответствующих каждому из возможных сценариев, о которых шла речь в данном тексте.

Рассматривать какой-либо сценарий развития ситуации на Донбассе как единственно возможный и безальтернативный, было бы чересчур наивно и опрометчиво. 

Владимир Фесенко, для УП