Нерадянська Росія

Пятеро смелых французских мальчишек собрались у стены дома. Двое следят за улицей, третий держит баночку с краской, четвертый предоставил товарищу собственную спину в качестве стремянки, а пятый выводит на штукатурке запретное слово "Paix". За углом виднеется антивоенная демонстрация, разгоняемая буржуазной полицией.

Так выглядит полотно художника Решетникова "За мир!", хрестоматийный образец соцреалистического искусства. Сегодня место действия картины можно смело переносить в Российскую Федерацию.

За классический советский плакат "Миру – мир" полиция пакует демонстрантов в автозаки. Зато государственное ТВ с упоением фантазирует о ядерных ударах по Америке и радиоактивном пепле…

Превращение путинской России в СССР-2 стало притчей во языцех. Но аутентичный СССР-1 не позволял себе столь откровенного милитаризма, шовинизма и ксенофобии.

Если Страна Советов старательно прикрывалась голубками и оливковыми ветвями, то Российская Федерация гордо бряцает оружием. Если СССР замалчивал черные страницы своей истории, то в современной России их защищают, оправдывая тиранию, массовые репрессии и гибель миллионов людей.

Фиговые листки миролюбия и гуманизма отброшены за ненадобностью. Все то, что стыдливый Советский Союз пытался замаскировать, империя Путина беззастенчиво выставляет напоказ.

Вопреки расхожему мнению, российские власти не строят Нью-СССР.

Советская идеология была экспортным продуктом, а путинское детище предназначено исключительно для внутреннего рынка. Эта принципиальная разница диктует иные подходы и решения.

Покойный СССР стремился к мировой гегемонии и переустройству планеты по собственным лекалам.

Этого невозможно добиться лишь силой оружия, и Кремль ввязался в грандиозную битву за сердца и души землян. Советский режим нуждался в многомиллионной армии сторонников за рубежом.

Неизменно подчеркивалось, что СССР защищает интересы трудящихся всего мира. Социалистическая модель преподносилась как образец для подражания, что требовало от Страны Советов реального или мнимого лидерства во всех сферах жизни.

Де-факто будучи империей, СССР шарахался от воинственного слова "империя", как от чумы. Акты агрессии вроде Чехословакии-1968 и Афганистана-1979 серьезно ударили по имиджу Кремля и приблизили поражение в состязании с Западом.

Уже в застойные годы стало очевидно, что Советский Союз проиграл битву идей. Отставание от западного мира слишком явно бросалось в глаза, коммунистические лозунги звучали фальшиво, заграничные сторонники СССР полностью маргинализировались. Советский миф оказался дискредитирован, а полноценной замены ему предложено не было.

Современная Россия не гонится за мировым господством, довольствуясь региональным вставанием с колен. Для самоутверждения достаточно терроризировать более слабых соседей и упиваться собственной удалью.

Преследуя локальные цели, путинский проект нечувствителен к мировым веяниям. Москве не нужна международная поддержка: напротив, лестно быть Империей зла в глазах всей планеты.

Не нужно бороться за чье-то симпатии за рубежом: согласно российской мифологии, окружающий мир населен не трудящимися, а бездуховными извращенцами. Лидировать в науке, технике, экономике и социальной сфере тоже не нужно: отставание от Европы и США не воспринимается как цивилизационный проигрыш России. Чем лучше живет враждебный Запад, тем сильнее его ненавидят жители Запупинска, и тем охотнее они бьют себя пяткой в грудь.

Советскому проекту требовался "новый советский человек" – этакий блаженный иисусик, болеющий за угнетенных негров и безземельных крестьян Гранады.

Эталоном считался самоотверженный мечтатель, готовый вкалывать ради чужого счастья и терпеть любые невзгоды во имя некой великой миссии. Но переделать людскую натуру не так-то просто: поголовье коммунистических гомункулусов в СССР выращивалось с большим трудом и было меньше желаемого.

А после Хрущева на создание "нового человека" и вовсе махнули рукой, требуя от населения не высокой идейности, а лишь ее имитации. Система начала разлагаться и разрушаться изнутри, со всеми вытекающими последствиями.

Путинский проект не нуждается в "новом россиянине" и не навязывает населению искусственных моральных планок. Он ориентирован на заурядного обывателя – ограниченного, самолюбивого, завистливого и агрессивного. Он поощряет естественные человеческие качества, пусть и не самые лучшие.

Обыватель не желает считаться с другими людьми и ставить себя на их место. Путинская держава тешит его эгоцентризм. Он может мнить себя пупом земли лишь потому, что с рождения говорит по-русски и носит на груди православный крестик, а всякие толерасты и либерасты ему не указ.

Обыватель недолюбливает тех, кто непохож на него. В российском государстве ему дозволено откровенно презирать хохлов, шпротников, чурок и прочих соседей, считающихся неполноценными. Обыватель завидует тем, кто живет богаче. Российское государство всецело поддерживает его неприязнь к благополучным пиндосам и еврогеям.

Обыватель хочет гордиться собственной персоной, не имея на то никаких оснований.

Путинская империя предоставляет ему желанные поводы для гордости.

Пускай у тебя нет личных достижений, пускай тебе нечем выделиться из серой массы, пускай ты слаб и неудачлив, но зато МЫ побеждаем!

МЫ побили жалких грызунов в 2008-м и бьем трусливых бендеровцев в 2014-м!

МЫ плюем на Европу и Америку! МЫ забрали обратно наш Крым, а теперь забираем Донбасс! Жизнь простого россиянина удалась!..

Недоброжелатели, сравнивающие Российскую Федерацию с застойной Совдепией, пророчат Путину еще более скорый и бесславный конец. Насколько оправданы подобные прогнозы?

Советский Союз рухнул именно потому, что так и не признал свое великодержавное естество, до последнего цепляясь за интернациональные и социалистические благоглупости.

Эта косность помешала своевременным рыночным реформам и превращению СССР в авторитарную капиталистическую сверхдержаву типа КНР. А когда из советских магазинов окончательно исчезла колбаса, оказалось, что правящей верхушке нечем отвлечь и увлечь недовольный народ. В запасе не было ничего, кроме архаичных идеалов, давно не воспринимаемых всерьез и не имеющих никакого отношения к советской действительности.

В путинской России колбасы вполне достаточно – рынок с грехом пополам делает свое дело. Но если западными стараниями ситуация с колбасой резко ухудшится, у Кремля есть что предложить народу взамен.

Не курьезные мантры о Ленине и международной солидарности трудящихся, а ценности, которые действительно импонируют большинству населения. Неприкрытую агрессию, ненависть к чужакам, культ грубой силы и чувство превосходства над слабыми.

Как бы нам ни хотелось верить в обратное, но Российская империя 2010-х выглядит устойчивее, чем Советская империя 1980-х. Она намного естественнее и потому жизнеспособнее. Конечно, из этого не следует, что российский режим вечен и неуязвим. Однако скорого краха по советскому сценарию ждать все-таки не стоит.