Заради загального блага
В XIX веке знаменитый социалист Шарль Фурье всерьез утверждал, что гармоничное общественное устройство изменит природу, и при социализме морская вода приобретет вкус лимонада.
Умиляет не только бурная фантазия господина Фурье, но и его самоуверенность. Прекраснодушный мыслитель не сомневался, что купание в сладкой газировке – идеал всего человечества.
Впрочем, старина Шарль был всего лишь тихим утопистом. Современные борцы за общее благо не так безобидны. Они не просто мечтают искупать сограждан в лимонаде, но и располагают для этого силовым инструментарием. Они лучше вас знают, что вам нужно, и готовы облагодетельствовать общество, невзирая на сопротивление несознательных элементов.
Неутомимые специалисты по чужому счастью генерируют один законопроект за другим.
Яркий образчик такой деятельности – скандальная инициатива о запрете абортов. Кое-кому кажется, что это как раз тот случай, когда личные эгоистические интересы сталкиваются с общественными.
Вредные людишки, зацикленные на себе, не хотят нырять в лимонад. А добрый дядя с депутатским значком знает, что нырнуть необходимо, поскольку так будет лучше для всех. И, разумеется, депутат выглядит намного благороднее мелких человечишек, потому что думает не о себе, а обо всей Украине.
Конфликт действительно налицо. Но что с чем конфликтует в действительности?
Общественные интересы с личными? Или взгляды тягнибоковцев и Журавского – с обществом?
Наверное, все-таки второе. Ибо элементарная логика и мировой опыт подсказывают, что благом для общества скорее является легализация абортов.
После 1990 года в Соединенных Штатах Америки начался резкий спад уличной преступности. Попытки связать его с работой полиции или уровнем безработицы не дали удовлетворительных результатов. Зато профессор экономики Чикагского университета Стивен Левитт, занявшийся этой проблемой, выявил любопытную закономерность.
В 1973 году на всей территории США были официально разрешены аборты. Ранее от нежелательной беременности избавлялись главным образом богатые девушки, могущие позволить себе аборт за границей. Бедноте приходилось рожать.
Нежеланные, нелюбимые, не нужные собственным родителям дети вырастали в нищете и, достигнув юношеского возраста, предсказуемо вливались в уголовную среду.
В начале 1990-х ряды американского криминала должна была пополнить очередная порция никому не нужной молодежи. Но не пополнила, поскольку не была рождена.
Остается лишь добавить, что пять штатов – Калифорния, Нью-Йорк, Вашингтон, Гавайи и Аляска – легализовали аборты в 1970 году. И бесстрастная статистика свидетельствует, что спад преступности в этих штатах начался раньше, чем в целом по стране.
Означает ли это, что в случае запрета абортов Украину ожидает не только всплеск подпольных операций, но и общий рост уголовщины после 2030 года? Весьма вероятно.
Но еще вероятнее, что подъем уличной преступности наступит в любом случае, причем раньше – в первой половине 2020-х. Именно тогда юношеского возраста достигнут украинские дети, рожденные ради получения выплат при рождении ребенка. Несчастные дети, изначально воспринимавшиеся родителями-маргиналами как способ заработка и только потому появившиеся на свет.
Много ли у них шансов получить нормальное воспитание и стать добропорядочными членами общества? Увы, нет. А ведь бюджетные пособия, стимулирующие деторождение среди социальных низов, преподносились как безусловное общественное благо! Что ж, пускай борцов за повышение рождаемости утешает тот факт, что наши карманы будут чистить гопники с белой кожей и украинскими фамилиями…
Примеров того, как трогательная забота об обществе бьет по обществу рикошетом, не счесть. Авторы Восемнадцатой поправки к Конституции США не сомневались, что "сухой закон" оздоровит американскую нацию, повысит производительность труда и удержит рабочих от напрасной траты денег.
Никто не мог вообразить беспрецедентный гангстерский разгул и кровавые мафиозные войны. Инициаторы антиалкогольной кампании в СССР не предполагали огромного букета негативных последствий – от массовых отравлений суррогатным пойлом до дефицита сахара и бурного роста коррупции.
Лидеры постколониальных стран, затевавшие тотальную национализацию, не думали, что она обернется стремительным обнищанием их родных наций. О большевиках, нацистах, маоистах и тому подобной публике и говорить не стоит.
Никто не нанес человечеству такого вреда, как ярые борцы за "общее благо", движимые лучшими побуждениями. И, если разобраться, это не так уж парадоксально.
Благонамеренный идеалист служит не обществу – он служит своему представлению об обществе. Он работает не на любимый народ, нацию или трудящихся, а на образ, отпечатавшийся в собственном мозгу.
Конечно, этот образ сильно отличается от оригинала – невообразимого клубка человеческих жизней, предпочтений, интересов и причинно-следственных связей.
В лучшем случае мы удерживаем в сознании предельно упрощенную и фрагментированную картину окружающего общества. А в худшем – что-то совершенно фантастическое и никак не связанное с действительностью.
Чем амбициознее цель, преследуемая общественным благодетелем, тем сильнее воображаемое расходится с реальным. Чем больше это расхождение, тем выше риск непреднамеренного ущерба.
Хотели как лучше – получилось как всегда. Вместо решения одной проблемы – куча новых. Вместо оздоровления – криминализация. Вместо процветания – бедность. Вместо единения – раскол.
Братия, озабоченная чужим счастьем, очень часто игнорирует любые факты и явления, если они не вписываются в субъективную картину "правильного общества". Недовольные тут же объявляются общими врагами. Конфликт собственной фантазии с действительностью интерпретируется как "столкновение общественных интересов с эгоистическими".
В процессе борьбы выясняется, что зловредных эгоистов – миллионы. Таким образом дело доходит до массовых репрессий, раскулачиваний, голодоморов, концлагерей и прочих тоталитарных прелестей.
Что ж, нужно совсем отказаться от попыток преобразования общества? Опустить руки? Замкнуться в себе? Даже не стараться повлиять на ближних?
Нет, почему же. Хотите изменить обществу к лучшему – пожалуйста! Социальный активизм вполне совместим с мудрым принципом "не навреди".
Есть очень простой ориентир, позволяющий отделить реальное служение обществу от воображаемого. Достаточно проверить, осуществимы ли ваши планы без посягательства на чужую жизнь, свободу и собственность.
Если ради вас люди добровольно и осознанно жертвуют своим временем, своим вниманием или своими деньгами, значит, то, что вы делаете, людям действительно нужно. Пусть эти люди составляют лишь некоторую часть общества, но зато они вполне реальны.
Если же ваши услуги приходится навязывать силой, то, скорее всего, "общество", которому вы так рьяно служите, существует только в вашем бурном воображении.
