Свідок Генпрокуратури по справі убивства Щербаня: Тимошенко і Лазаренко були одне ціле

Генпрокуратура частково розкрила карти в обвинуваченнях, які висунуто Юлії Тимошенко щодо організації убивства Євгена Щербаня.

У середу в Апеляційному суді Києва почали допитувати одного з ключових свідків по справі - Ігоря Мар'їнкова. Ця людина стверджує, що була знайома з ватажками банди кіллерів, яка вбила Щербаня - Олександром Мільченком на прізвисько Матрос та Євгеном Кушніром. 

Повна публічність допиту Мар'їнкова показує довірливі стосунки між ним та Генеральною прокуратурою.

Зрозуміти рід занять свідка складно. Схоже, в 1990-х він займався чималим бізнесом - їздив на "Мерседесі", мав міліцейську охорону "Титан", три роки орендував три (!) номери в найкращому на той час готелі "Національний", а родину перевіз жити до словацької столиці Братислава. Але жодної згадки про такого масштабного підприємця не знайти.

При цьому Мар'їнков стверджує, що мав довірливі стосунки не тільки з бандитами, які наважувалися обговорювати в його пристності замовні вбивства депутатів та помічників президента, але і з другою особою міністерства внутрішніх справ Едуардом Фере. 

Більшість свідчень Мар'їнкова засновані на спогадах осіб, яких немає в живих - Мільченко, Кушнір, Рябін. З Лазаренком або Тимошенко він знайомий не був.

Нинішні свідчення мають одну відмінність від того, що фігурує зі слів Мар'їнкова у вироку банді Кушніра за 2003 рік. Тепер у його твердженнях регулярно згадується Юлія Тимошенко. Свідок заявляє, що особисто бачив зустріч Тимошенко з Мільченком і Кушніром, хоча про це немає ані слова у зізнаннях десятирічної давнини.

"Українська правда" публікує свідчення Мар'їнкова, оприлюднені ним у суді.

...3 сентября 1994 убили (в Донецке) уголовного авторитета, вора в законе Брагинского. Его убили в "Червоном Куте" (ресторане), одним из владельцев которого был Рябин (один из организаторов банды Кушнира). Ко мне обратились перевезти семью Рябина в Братиславу, где жила моя семья. Они переехали туда числа 20 сентября.

Раз в три месяца я ездил или летал в Братиславу. В один из приездов Рябин меня познакомил с таким худым человеком, с таким характерным носом. Это был Евгений Кушнир. Я слышал о нем до этого, у него была ювелирная лавка, где он ремонтировал вещи, он работал ювелиром. Я слышал о нем. Он перевез потом свою семью, они вместе жили - Рябина семья и Кушнира. Особо отношений не было, здрасьте-здрасьте...

В конце 1995 года Рябин поинтересовался, есть ли у меня вопросы по правительству Украины. Потому что есть там один серьезный человек, Мильченко Александр Федорович, он недавно вышел из тюрьмы, и готов оказывать всяческую коммерческую помощь, договариваться с правительством. И было сказано, что он был в очень хороших отношениях с Лазаренко, который был тогда первым вице-премьером.

Я сказал, что есть вопросы, связанные с гидроэнергетикой.

В марте 1996 Рябин попросил приехать в Днепропетровск на встречу с Матросом. Я приехал, меня охранял Титан. Ну, познакомились, "Саша - Игорь", поехали, пообедали. При нем был еще черненький товарищ - это Мага. Он не представлялся, это кличка. Я обсудил эту тему (гидроэнергетику) с Матросом и уехал по своим делам.

3 ноября 1996 убивают Щербаня. Перед этим Рябин приехал ко мне буквально за день до этого. Мы накоротке встретились и договорились встретиться возле отеля "Национального". Любарский (товарищ Марьинкова) звонил в Донецк и просил позвонить "Юлечке" - это был Юлий Ефимович Абрамзон (влиятельный предприниматель). Мы расстались и часа через полтора случайно встретились на Бессарабке, они покупали мясо. В начале второго мне позвонил Любарский в номер 408 и просил узнать, почему не вылетают рейсы на Донецк, все заблокировано. Я позвонил знакомым работникам милиции: "Почему не принимает Донецк". Они говорят: "Убили Щербаня".

Я позвонил Рябину: "Я не пойму ситуацию в Донецке, убили Щербаня. Ты знаешь?" Он говорит: "Я в курсе дела, поэтому сейчас еду в Донецк". Я не придавал значения, какие были тогда причинные связи.

Свидетель Игорь Марьинков

С Мильченко мы встречались раз в четыре месяца, встречались в компании "Бруклин-Киев" возле площади Независимости в Киеве, он с Котляревским торговал зерном, доставал зерно с элеваторов и отправляли его за рубеж.

Перед снятием Лазаренко в июле 1997 шли большие встречи, у меня были 1-2 встречи, и так они (члены банды Кушнира) встречались с Мильченко. У них были серьезные претензии, они нервничали, денег у них не было. Они очень нервно себя вели. Мильченко оправдывался, но было видно, что ему достаточно неудобно. И он предложил написать письмо Лазаренко. И Матрос взялся обеспечить передачу Лазаренко через Кириченко.

Было указано несколько вопросов, чтобы их решил Лазаренко. Был вопрос о замене начальника областного управления СБУ в Донецкой области, чтобы на Азовское пароходство был поставлен их человек. Они хотели, чтобы Лазаренко помог взять технический кредит - государство тогда их давало для поддержки угольной промышленности - для объединения "Ровенькиантрацит". Также был вопрос о приватизации Царичанского завода минеральных вод. Был вопрос по телевидению, которое было по городам.

Сперва я эту бумагу писал, потом говорю: "Не хочу писать, давайте сами". Я вышел из номера, когда вернулся - Матроса не было. 1-2 числа (июля 1997 года) Лазаренко был снят с должности. После этого начались наезды на Матроса. Они (члены банды) начали в открытую: "Думай, что делать".

В августе 1997 Анатолий Рябин был в Киеве. У него были болячки, я помогал ему лечиться. У меня сложились нормальные человеческие отношения. Спрашиваю: "Почему наезжаете на Матроса, чем он вам обязан?" Он рассказал, что по заказу Лазаренко, Тимошенко могли убить, что-то было связано с этими...

Рябин сказал, что к ним обратился Матрос - Мильченко. У них отношения были нормальные, жили они у него под Днепропетровском, семью знали его. И Мильченко сказал, что встречался с Лазаренко, и тот ему сказал, что есть угроза жизни Тимошенко, и хотел бы решить несколько вопросов, связанных с убийствами. И что Тимошенко и Лазаренко мешают работать в Донецкой области несколько человек - Момот и Евгений Щербань.

Рябин сказал, что было обещано две преференции - заменить главу СБУ в Донецкой области и поставить своего человека на президента Азовского морского пароходства. Я спросил: "Какие он давал гарантии?"

Он говорит: "Да, они (члены банды) потребовали гарантии, Мага встречался с Лазаренко где-то в лесу под Пущей-Водицей, и он (Лазаренко) лежал на заднем сиденье "девятки", чтобы спрятаться от Управления госохраны, и Кириченко его в этот лес привозил". Я владел ситуацией, что Лазаренко и Мильченко знали друг друга по 1970 годам, когда Лазаренко руководил совхозом, а Мильченко руководил преступным миром.

Рябин также сказал, что Мага записал разговор на диктофон. Я не владею ситуацией, где эта пленка, хотя на следствии неоднократно возникал этот вопрос.

Была встреча у нас (с Кушниром) перед первым корпусом отеля "Национальный", и Кушнир тоже развивал эту тему. Видно, Рябин ему рассказал, что я знаю об этом.

31 октября 1997 года Рябина убивают под Донецком. Мне позвонил Кушнир 1 ноября. Я знал, что он приезжал в Донецк, его перевозил мой "Мерседес", я давал водителя. Рябин просился пожить в квартире - пожалуйста. Неоднократно Кушнир и Рябин жили в "Национальном". У меня было три номера, и если охрана "Титана" уезжала, две кровати пустовали, то они там жили.

(...)

Числа 15 ноября 1997 года приехал Кушнир. Мы встречались - я, Сердюк, Дзюба и Кушнир - на Красноармейской в ресторане. Больше претензий Кушниром не выдвигалось. Кушнир последние год-два выпивал частенько. И он начал говорить, что "очкарик" - имелся в виду Павел Иванович Лазаренко - что "очкарик" их кинул, и Матрос тоже, и он будет разбираться, что делать, потому что вопросы коммерческого плана не решили, которые они просили у Лазаренко и Тимошенко, но и денег они не получили. А благосостояние, которое им обещалось - совместные проекты или дать доли в предприятиях - это не делалось.

К этому времени Маги уже не было. В августе 1997 Рябин приехал и сказал, что пропал Мага, и не могут его найти.

В декабре 1997 Сердюк (член банды Кушнира, амнистированный президентом Кучмой) спросил, где находится "Нафтогаз Украины". До этого один мой охранник ездил на охоту с Сердюком на Осокорках. И этот капитан-титановец показывал Сердюк дачу Волкова. И в августе Рябин попросил меня и Сердюка показать эту дачу. Сели в мою машину, он посмотрел, где эта дача. Я у него спросил: "Толя, вы хотите Волкова и Бакая готовить?" Он начал отнекиваться: "Посмотрим, посмотрим...".

Я сказал: "Толя, если вы собираетесь стать киллерской бригадой, то это не по моей части. Я так понимаю, Паша с Юлей затянут вас куда угодно".

В некоторых вопросах поднимался вопрос Лазаренко, в некоторых - Лазаренко-Тимошенко в некоторых - Тимошенко. На тот момент это было единое целое. До снятия Лазаренко у них было все совместное.

Я, зная об этой ситуации... Я был в хороших отношениях с генерал-лейтенантом Фере, руководителем аппарата министра внутренних Кравченко. Я предупредил его, что могут быть такие поползновения.

Когда началась активная проработка вопроса, была договоренность, что я в срочном порядке выезжаю к нему и предупреждаю, когда я буду видеть, что Сердюк пошел... Я сказал Сердюку: "Смотри, никаких дел, потому что не поймешь куда чего".

Где-то числа 10-15 я предупредил Фере. Буквально через пару дней раздался звонок в отель "Национальный". Я был с Сердюком. Сердюк вышел, поговорил, а потом спрашивает: "Ты что, Фере предупредил, что Волкова и Бакая будут убивать?" Я отнекивался. И Кушнир решил меня срочно увидеть в Братиславе, зная, что я летаю к семье. Зная о неприятностях, 10 января 1998 года я прилетел в Братиславу, увиделся с семьей и улетел через Будапешт. Как потом выяснилось, Кушнир меня там планировал пристрелить.

Получилась еще ситуация. Кушнир сказал Сердюку, что Волков позвонил Лазаренко и сказал, что если ты меня заказываешь, то я буду тебя и детей твоих убивать. Лазаренко позвонил в приемную Волкову, и он знал, кто у него был. И когда секретарь или помощник сказал, что там начальник "семерки", все сошлось как будто бы на Фере. Хотя там был Гапон (милицейский начальник), а Фере давал поручения Гапону. И Кушнир знал, что я был в очень хороших отношениях с Фере.

После этого у меня было две встречи с Кушниром...

Был эпизод, когда его задержали. Затем собирали деньги. Учитывая, что я в их глазах выглядел предателем, как они говорили, они меня отстранили от этих дел и они собирали...  Часть денег они брали в Днепропетровске и отсылали - был такой Лобков Николай (кличка Тюлень) и Дзюба Николай. Они ездили за деньгами - брали по команде Кириченко. Кириченко им сказал, чтобы взяли у Тимошенко деньги в Днепропетровске. Это мне сказал Сердюк, что недостающую сумму они собрали на освобождение.

Что касается убийства Щербаня. Еще одна деталь. Была поздняя весна 1996 года. Люди, я имею в виду Рябина и Кушнира, иногда останавливались в отеле "Национальный", Мильченко там даже жил. И Тимошенко там жила в 810 номере, я жил в 408 номере.

Где-то днем захожу в отель "Национальный". Я знал, что Кушнир приехал. Там, где ресепшен первого корпуса отеля "Национальная", я на этой площадочке встретил Мильченко, Кушнира и Тимошенко. Они мило беседовали. Я был удивлен, что они перешли на личные знакомства. Два-три дня они были в Киеве. Я у Кушнира спросил: "Что это за компания такая, какие у вас отношения с Тимошенко?" На что Кушнир сказал, что Лазаренко и Тимошенко для них - одно целое. И благодеяния могут поступать и от Тимошенко, им надо что-то и кушать, и семьи питать, ведь семьи жили за рубежом.  Он сказал: "Нормально, нам Юля решит все проблемы, которые у нас есть материального плана, мы будем и бизнес иметь, и всякие дела". Был такой внятный-невнятные его ответ. Учитывая, что он не занимался никакими делами, я понял через какой-то период времени, что это были какие-то киллерские заказы.

Ну вот, мои слова может подтвердить Сердюк, Дзюба, Лобков, (неразборчиво), частично Котляревский, Денисов. Болотских может подтвердить, он один раз был у меня в отеле "Национальный".

Я нигде ничего не придумывал. Я не отказываюсь от показаний, который давал раньше. Я как дал первые показания, как меня арестовала Генпрокуратура 21 января 1999 года - я от них не отказываюсь. Я на всех трех судах был - я нигде ничего не придумывал (...)

Я сказал, что я сказал. Единственное, то, что раньше не упоминалась фамилия Тимошенко - для меня это было общее целое. То, что некоторые эпизоды я знал - где Рябин рассказал, где Кушнир, где была моя внезапная встреча с Тимошенко, Мильченко и Кушниром, я давал это следователю в 1999 году. Но сейчас я понимаю, что это игнорировалось. Наверное, кто-то (Тимошенко) пил чай в администрации президента с президентом. То что на них не обращали внимание... Правда такая.