Сценарії для України

Европейский Союз оказывает важное влияние на процесс украинского постсоветского преобразования. Для сегодняшней Украины отношение Брюсселя к Киеву и политика делегации Союза в Киеве являются не только внешне-, но и внутриполитическим фактором.

Союз, конечно, поддерживает современный украинский процесс проведения реформ с помощью различных программ и соглашений. Однако ЕС до сих пор отказывает Киеву в официальной перспективе членства.

Для политиков и чиновников Союза и его государств-членов разница между интенсивным сотрудничеством и целенаправленной подготовкой к вступлению может представляться философской и не имеющей существенного значения.

Для киевской же элиты, а также для широкой части населения Украины, как, например, для студенчества или предпринимателей, официальное "да" ЕС, было бы значимыми.

Более того, ответ на этот вопрос релевантен и для сохранения украинской государственности, так как стремление к полноправному членству в ЕС является одной из тех немногих идей, которая до сих пор объединяет почти всех украинских политиков национального уровня, а также и большие группы населения на востоке и западе страны.

По другим вопросам, таким как возможное членство страны в НАТО, русский как второй государственный язык, или интерпретация событий Второй мировой войны - Украину разделяет глубокая трещина.

Но идея вступления в ЕС находит широкую поддержку не только на западе, но и на востоке (однако, менее на юге) страны.

Правда, за последние годы - видимо, вследствие продолжающегося отмежевания, а также рестриктивной визовой политики Союза - отношение когда-то восторженно проевропейски настроенных украинцев к ЕС ухудшилось.

Тем не менее, перспектива членства в ЕС пока еще представляет собой некую нить, которая могла бы связать по другим направлениям жестоко противоборствующие главные политические лагери Киева.

Однако это до сих пор актуальное объединительное стремление может потерять свою силу, если ЕС и в следующие годы сохранит свою расплывчатую риторику касательно своих намерений в отношении Украины. В худшем случае, последствия такого поведения негативно отразятся не только на Украине.

В случае дальнейшей потери репутации ЕС в Украине части населения страны, в особенности политические и экономические элиты востока и юга страны, могут переориентироваться на строительство нового альянса Украины с Россией. Этот вариант, возможно, является приемлемым или даже желательным для некоторых западных наблюдателей и чиновников ЕС.

Однако его практическое осуществление было бы, по меньшей мере, рискованным. Это связано с тем, что скепсис, если не антипатия по отношению к сегодняшнему российскому руководству глубоко укоренились у многих значимых западноукраинских и киевских политических и культурных деятелей, в первую очередь, по причине спорной совместной истории обеих наций.

Кроме того, в Украине существует все увеличивающийся круг молодежи, для которой повторная привязка к России была бы неприемлемой не только по национально-историческим причинам. Эта растущая социализированная в демократических условиях часть населения имеет плюралистические убеждения и осознает бесперспективность сегодняшней российской авторитарной модели развития.

Таким образом, возможная пророссийская переориентация лидеров Восточной и Южной Украины не нашла бы поддержку у значительной части элиты и населения Украины - даже в условиях продолжающейся неопределенности политики Брюсселя в отношении Киева.

Сближение Восточной и Южной Украины с Россией углубило бы раскол страны и могло бы создать угрозу дезинтеграции украинского государства.

Некоторые позиционирующие себя "реалистами" западные наблюдатели, а также отдельные "прагматично" мыслящие украинские комментаторы время от времени заявляют, что в этом случае Украина может и должна разделиться формально.

И, конечно, такое размежевание украинского государства представляет собой сценарий, охотно обсуждаемый в Москве. Однако подобного рода циничные планы "двухгосударственного решения" реалистичны только на первый взгляд.

Губительность таких спекуляций связана с тем, что в случае предполагаемого разделения страны, неизбежно возник бы неразрешимый вопрос о том, где будет проходить граница между двумя новыми государствами.

Но четко определить, где именно начинаются или заканчиваются "прозападная" и "пророссийская" части Украины - невозможно. Тем самым идея раскола страны является не только абсурдной, но и опасной.

Возможным сценарием развития Украины в случае ее "размежевания" станет немного немало гражданская война о границах двух новых государствах - с вероятным участием России и непредсказуемыми последствиями для всего европейского континента.

Несмотря на тревожность этого сценария, сегодня, к сожалению, нельзя полностью исключить подобную динамику политического развития в Восточной Европе.

Обострение глубокого кризиса в Украине, в соединении с продолжающейся неопределенностью ЕС, может привести к дальнейшей потере доверия среди украинского населения не только к демократической системе страны.

Все большее число украинцев могут поставить под вопрос способность своей изолированной страны в принципе продолжать свое существование как эффективное государство.

Подобное сомнение в будущем Украины предоставило бы плодотворную почву для сепаратистских тенденций, например, в Крыму, население которого большей частью русского происхождения, и так без особого энтузиазма принимает принадлежность полуострова к украинскому государству.

Эскалация напряжения в результате таких сепаратистских устремлений, при участии в нем этнических русских, не говоря уже о гражданах РФ, могла бы привести к активизации Кремля по схеме его вмешательства во внутригрузинский конфликт августа 2008.

Этот сценарий-катастрофа, конечно же, не предопределен. Пока что Кремль не проявляет серьезного интереса в проведении "воссоединения", например, Крыма с РФ - не в последнюю очередь потому, что цена подобного "аншлюса" может быть настолько велика, что достижение этой цели принесет больше вреда, чем пользы российскому государству.

С другой стороны, нельзя забывать о том, что в российском политическом ландшафте существуют ультранационалистические группировки, имеющие связи в Госдуме, правительстве и президентской администрации.

Две самые значительные из них, но далеко не единственные - это так называемые Либерально-демократическая партия России Владимира Жириновского и Международное "Евразийское движение" Александра Дугина.

Можно предположить, что даже эти русские ультранационалисты осознают бессмысленность военной конфронтации своего государства с Украиной, например, за Крым.

Но они и им подобные политические силы могли бы извлечь внутриполитическую выгоду из эскалации напряжения в Восточной или Южной Украине, из последующей российской военной интервенции и результирующей масштабной конфронтации с Западом.

Логика политической конкуренции между до сих пор существующими в Москве идеологическими лагерями может побудить российских правых экстремистов способствовать разжиганию национальной розни с помощью своих дружественных организаций и политических союзников в южной Украине или Донбассе.

Вышесказанное иллюстрирует, что для ЕС вопрос о будущем Украины является не только внешнеполитическим вопросом, но и пока недостаточно осознанной угрозой своей собственной безопасности.

Продолжение неопределенности европейской политики в отношении Украины, проводимой под девизом "дверь не открыта, но и не заперта" противоречит не только желаниям Киева. Вытекающие из подобной стратегии перечисленные риски идут вразрез также и с коренными интересами самого Союза и его государств-членов.

Упрощение вопроса об открытии ЕС Украине до взвешивания позиций европейских украинофилов и мнимых "реалистов" базируется на недопонимании общеевропейского значения этой страны.

Перед лицом вышеописанных неутешительных альтернатив предоставлению Украине перспективы членства в ЕС, сегодняшнюю политику Союза можно назвать близорукой.

Ни нейтралитет, ни новая связка с Россией и, конечно же, не раскол страны не являются приемлемыми перспективами для второго по величию европейского государства.

Дезинтегрирующие тенденции в Украине наверняка подстегнут российский ирредентизм - с далеко идущими последствиями для европейской, если не мировой безопасности.

Ввиду этого для ЕС не остается ничего другого, как лучше раньше, чем позже официально "взять Украину под свое крыло". Однозначная перспектива вступления в ЕС в не слишком отдаленном будущем могла бы объединить противоборствующие лагери украинской элиты и сплотить культурно расколотый народ Украины под одним знаменем.