Олександр Ярославський: Мені однаково, ринок котиться вниз або летить вгору. Головне, щоб не стояв на місці

Продовження інтерв'ю з акціонером Укрсиббанку, власником групи DCH і клубу "Металіст" Олександром Ярославським. Першу частину читайте тут: Олександр Ярославський: Де я, а де політика? Я простий український хлопець з Харкова

– Существует информация, у вас есть большие объемы наличной валюты. Если говорить о рисках развития экономики – в случае нового витка кризиса, что вы будете делать?

– Наживать деньги. (Смеется) Главное, чтобы ситуация не стояла на месте, чтобы было движение или туда, или сюда.

– Каков рецепт от Ярославского, чтобы сохранить свои деньги?

– Вставать пораньше, в шесть часов утра, и пораньше ложиться. Весь день продуктивно работать.

– С чувством юмора у вас все в порядке. Вы анализируете ситуацию – когда в Украине возможно восстановление экономического роста?

– Оно идет. Что, разве на улицах стало меньше "Мерседесов"?

– Это теневая экономика.

– Какая разница, теневая или нет? Люди потихонечку отучаются ходить на красный цвет. Когда–то отучатся.

– Существует мнение, что сейчас ситуацию удерживают до выборов, а после них будет полный крах.

– Я не живу от выборов до выборов, я вам откровенно говорю еще раз. Для меня интересно, когда ситуация не стоит на месте. Мне все равно – катится ли она вниз или летит вверх. Есть возможность заработать и на том тренде, и на том.

– Какие прогнозы по рынку недвижимости?

– Пока никаких положительных предпосылок я не вижу. Рынок стоит и будет стоять.

– Сколько у вас в целом площадок по стране?

– Две в центре Харькова и две в Киеве – на Подоле, это бывший кирпичный завод "Керамперлит". Там я планировал бизнес–центр и даже подготовил проект. А вторая площадка в Киеве – проект "Подол–Бизнес–Парк".

Я их вовремя заморозил и думаю, что ближайшие три года ничего там делать не буду. До тех пор, пока не появится банковское кредитование под строительство.

– Химия же тоже упала, строительством вы не занимаетесь. Какой у вас сейчас основной бизнес?

– Торгуем ценными бумагами. Хотя уровень доходности упал в разы.

– В связи с кризисом в рамках вашей группы DCH была проведена какая–то оптимизация?

– Конечно. Было серьезное сокращение, оптимизация, минимизация. Хотя мы и так не были раздуты.

Ярославский. Справа от него - владелец химзавода "Стирол" Янковский. Фото пресс-службы президента

– В свое время вы купили банк акции "Надра", однако затем продали. В чем был смысл этой операции?

– Это была спекулятивная операция – я купил 24%. А потом Еремеев и его партнёры в банке выкупили это пакет акций обратно.

– Закончил банк "Надра" печально. В чем была их ошибка?

– В том, что они мне его не продали. Я не шучу – я предложил им продать весь банк. Тогда этот бизнес был на подъеме, были все возможности на нем хорошо заработать. Банк тогда можно было хорошо упаковать и продать иностранцам. Но владельцы "Надра" поздно кинулись. Они, во–первых, плохие управленцы, а во–вторых – плохие бизнесмены. Что, в принципе, одно и то же. И я не знаю, сколько сейчас этот банк стоит.

– Благодаря чему Укрсиббанк выстоял? Где вы не допустили ошибки?

– Я не допускал ошибок нигде. Этот банк я купил, когда у него было одно здание в городе Харькове.

– Укрсиббанк вы купили у Олега Таранова?

– Да, у Олега Таранова в 1995 году, за 20 тысяч долларов. Он попросил большие деньги. Я ему сказал: "Я тебе плачу за этот продукт столько–то. (Ярославский аккуратно взял в руки белый листок бумаги и сложил вдове). Если окажется, что это не такой продукт, как ты говоришь, а меньший (Ярославский сложил листок ещё раз в два раза), то ты мне разницу в деньгах вернешь". А банк оказался не только не такой, как он описывал, а вообще вот такой (Ярославский в очередной раз сложил листок, и у него в руках оказалась бумажка величиной в спичечный коробок).

Пришлось ему вернуть почти все деньги, и мы разошлись за 20 тысяч долларов. Таранов был очень доволен, что еще доплачивать не пришлось за мои моральные издержки.

– "В лес" вы его не вывозили?

– В лес? (Смеется.) А что, я его на пикник должен был вывезти?

– Какой пакет акций в "Укрсиббанке" у вас остался после продажи BNP Paribas? Не собираетесь с ней расстаться?

– У меня 20%. Этого достаточно для того, чтобы вести дела. Фактически французы меня уговорили остаться, чтобы заниматься на Украине этим сегментом.

– Сколько Укрсиббанк получил рефинансирования от НБУ во время кризиса?

– Какие–то копейки, если сравнивать с остальными.

– Копейки? По нашей информации – больше полумиллиарда!

– И что, это разве большие деньги? Другие получили и по 4, и по 6 миллиардов гривен.

– Приходилось ли договариваться об откатах?

– Я в этом не принимал участия. Есть Сергей Наумов, глава правления Укрсиббанка. Я же по банковским вопросам ни с кем не встречался.

Ярославский и Ющенко. Фото пресс-службы президента

– Вы считаете, политика Нацбанка была грамотной?

– Я не комментирую политику Нацбанка. А то у нас кто ее только не комментирует – и зубные техники, и дворники! Я не хочу, чтобы мои высказывания негативно не отражались на бизнесе. В моем деле только я один знаю, как найти правильный выход из сложившейся трудной ситуации, насколько бы она критической для кого–то не была.

ХОЧУ БЫТЬ ПАРТНЕРОМ ТОЛЬКО С САМИМ СОБОЙ

– У вас есть несколько правил, которые вам помогли в жизни заработать деньги?

– Мой основной девиз – если на что–то решился, то должен идти до конца, а если ты дал слово – то должен это выполнить. Даже если замысел имел отрицательный эффект, надо его закончить и подписать финальные документы. Мне один гораздо более солидный партнер на заре моей юности сказал: "Саша, веди бизнес так, чтобы никогда не оставалось права требования к тебе".

Сегодня ты на волне успеха, плюнул на человека или отнесся к нему свысока и не рассчитался. А завтра все может поменяться.

– А вот многие как раз считают, что ваш партнер Игорь Коломойский всех кидает. И от него вряд ли услышишь правило, что нужно всегда идти до конца, даже себе во вред.

– Я бы так не сказал. Хотя Коломойский мне когда–то говорил: "Мое правило – это отсутствие всяких правил". Но в наших взаимоотношениях никогда не было такого, чтобы он чего–то не выполнил.

– Вы сотрудничали с Виктором Пинчуком?

– С Пинчуком? Нет, никогда. Где я с ним мог сотрудничать?

– Может быть, в "Киевстаре"?

– Пинчук никогда не был акционером "Киевстара". Там был Туманов, но он к Пинчуку не имеет никакого отношения.

– Туманов – это брат Людмилы Кучмы?

– Да. У Туманова в "Киевстаре" была крошечная доля.

– Как вы попали в "Киевстар"?

– Его основала норвежская Telenor. Они искали в Украине инвесторов. Моя компания, которая участвовала в акционерном капитале оператора, называлась "Сторм". Она владела 10% оператора. Именно эта доля и была продана российской группе "Альфа".

– А доля Лазаренко была в "Киевстаре"?

– Нет, ни Лазаренко, ни Обама, ни Буш.

– Почему вы ушли из мобильной связи, ведь тогда рынок шел постоянно вверх?

– Там были уже миллиардные вложения. Действительно, "выхлоп" тоже был большой. Но для частного инвестора очень тяжело выступать акционером в такой компании. Хотя рынок динамично развивался, нужны были постоянные сумасшедшие инвестиции. Поэтому я и ушёл из него в 2002 году. И не важно 1 000% или 100 000% я заработал. Ну, заработал – спасибо, и пошел дальше.

– Мы коснулись темы партнерского бизнеса. Какие для вас приемлемые условия и доли в партнерском бизнесе, чтобы вы в нем участвовали?

– Желательно мои 100%. То есть, чтобы я был партнером с самим собой. (Смеется)

Ярославский на стройке стадиона "Металлист"

– Вы продолжаете сотрудничать с российским бизнесменом Олегом Дерипаской?

– Я с Дерипаской продолжаю дружить. У нас был меморандум о намерении создать компанию "Страбаг Украина" вместе с австрийским Strabag. Но после начала кризиса я от этой идеи отказался.

– Лично вы?

– Все решения принимаются мной. У меня нет совета директоров, наблюдательных советов. Раз, сел, подумал и решил отказаться.

– Как вы познакомились с Дерипаской?

– На почве алюминиевого бизнеса. Его интересовал Николаевский глиноземный завод, потому что это был поставщик сырья для производства алюминия. А мы тогда сидели на Николаевском глиноземном. Так мы и познакомились, я сам ему предложил сделку по совместной покупке НГЗ.

Выкупали пакеты акций частями, 30% государственной доли купили приблизительно за 100 миллионов долларов. Когда выкупили весь завод, у меня было 25% акций НГЗ, у Дерипаски – остальное.

– Но вы решили отказаться от этой сферы?

– Да, я продал свою долю. Потому что, если ты не сидишь на полном цикле бизнеса, где точка получения прибыли?

– Он не предлагал вам глобальное партнерство в группе "Русал", куда вошел НГЗ?

– Нет, там требуются сумасшедшие деньги!

– Зато сейчас были бы в рейтинге "Форбс".

– Неизвестно что было бы. Может, плита была бы на кладбище. Знаете притчу, как обезьяна в зоопарке фрукты кушает? Прежде, чем фрукт съесть, она разламывает, берет косточку и примеряет к одному месту. Чтобы, когда она начинает глотать фрукт целиком, эта косточка не застряла.

– В нынешних условиях куда бы вы считали перспективным вложить деньги?

– Я не хочу заниматься рекомендациями. Ведь посмотрите, кто раньше их только не давал, а после этого люди потеряли капиталы. Я, правда, никогда не брал чужих денег. Был всегда категорически против того, чтобы собирать с партнеров, а потом куда–то их вкладывать.

– Вы не брали кредитов?

– Ну, кредиты – это другое. Я брал кредиты, но никогда не собирал общественные деньги, хотя раньше это было модно: собрать со всех, а потом все за тобой бегают с "трехлинейками". (Винтовка Мосина, также известна как винтовка Мосина–Нагана, трёхлинейная винтовка и трехлинейка, активно использовалась в период с 1891 по 1960 годы)

Ярославский и Тимошенко. Фото УНИАН

– Многие говорят об агробизнесе как перспективном. Как вы его оцениваете?

– Мне агробизнеса хватило, когда мы еще занимались этим с "Итерой" при премьере Пустовойтенко. Тогда мы производили по госзаказу огромное количество селитры, а потом я бегал и выпрашивал гроши, чтобы нам заплатили. Нет, я в агробизнес не пойду…

У меня достаточно направлений для того, чтобы было чем заниматься. Это и "Азот", и DCH, и четыре гранитных карьера, и стекольный завод, и Укрсиббанк.

БЕРУ СВОИ СЛОВА НАЗАД ПРО "МЕТАЛЛИСТ"

– Вы себя сейчас ограничиваете в чем–то?

– Да, я себя ограничиваю на протяжении всех своих лет. Например, я перестал есть сладкое.

– А в связи с кризисом? Может, престали покупать бизнес? Или футболистов для "Металлиста"?

– Нет, футболистов мы покупаем. Но из–за кризиса не думаем о приобретении каких–то бизнесов, которые раньше собирались покупать.

– Что для вас клуб "Металлист"? Атрибут богатого человека? Не секрет, что для Рината Ахметова футбольный клуб "Шахтер" – не просто хобби, но также инструмент для завоевания общественных симпатий.

– "Металлист" для меня – родной клуб, и никакой это не атрибут. Зачем бы я тратил столько времени на него? Другие виды спорта мне не настолько интересны. Правда, я ещё поддерживаю регби (харьковский регбийный клуб "Олимп", многократного чемпиона Украины – УП).

– Ахметов повлиял на ваше решение заняться "Металлистом"?

– Да. Он как футбольный человек понимал, что наличие только "Динамо" и "Шахтера" – это не тот чемпионат, который может сделать команды сильными. Видите, как только я занялся "Металлистом", сразу же "Шахтёр" выиграл кубок УЕФА!

– Вы купили клуб у Виталия Данилова из БЮТ?

– Я купил клуб у Александра Фельдмана (депутат от БЮТ) где–то за полтора миллиона долларов. Потом оттуда вышли Эрнест Галиев и Виталий Данилов. Галиев просто убежал, чтобы не тратить деньги.

Я тогда вообще не представлял, что такое футбол. В первую очередь, я хотел помочь Харькову обрести команду. Пока этот бизнес не приносит доходов…

– Пока?

– Да, но Ринат (Ахметов) считает, что будет результат. Он меня заразил этим оптимизмом. Сегодня и я тоже считаю, что когда–то это может произойти. Но в ближайшие 10 лет зарабатывать на футболе точно будет невозможно.

С точки зрения инвестиций это убыточный проект. А в части души, сердца и удовольствия – очень прибыльный. Я не интересовался футболом, а сейчас бываю практически всех матчах. Я когда–то говорил, что "Металлист" – это дорогая игрушка, но сейчас беру свои слова назад. Я бы не называл это игрушкой, это очень серьезное дело.

Ярославский и Ахметов

– Что нужно "Металлисту", чтобы подобраться к "Шахтер" и "Динамо" и составить им достойную конкуренцию? Нужно вкладывать больше средств?

– Нет. Это не прямая зависимость, что чем больше вкладываешь, тем лучше команда. Я считаю, что "Днепр" вкладывает больше, десятки миллионов долларов, а команда лучше у нас.

– Почему вы как президент "Металлиста" выступаете против Данилова как руководителя премьер–лиги?

– Я не против Данилова как гражданина. Я против Данилова как президента премьер–лиги. Я не хочу, чтобы клубами, в том числе "Металлистом", занимался лузер, неудачник. Поэтому на выборах президента премьер–лиги я был категорически против Данилова – как, впрочем, и против Рабиновича. Я считаю, что это люди не способны организовать такой серьезный бизнес–проект как премьер–лига. Они – непрофессионалы.

Кроме того, руководителем премьер–лиги не должен быть кто–то из президентов клубов. Поэтому я предлагаю на этот пост Сергея Харченко, который является одним из немногих отечественных специалистов по футбольному менеджменту и маркетингу. (От УП: Харченко – руководитель Ассоциации пляжного футбола Украины, в прошлом – руководителя ООО "Медиа Спорт Промоушен".)

ВМЕСТО КНИГ У МЕНЯ ОТЧЕТЫ

– Вам не надоело лично заниматься бизнесом? Многие ваши коллеги уже делегировали полномочия правлению или нанятым топ–менеджерам.

– Вы же сами знаете, сколько компаний прекратило свое существование. Никому и никогда я свои полномочия не делегирую. Я собираюсь еще долго быть в хорошей форме. Когда почувствую, что не смогу управлять, тогда позову вас, и будем думать, что нам дальше делать. (Смеется.)

– Тогда вы позовете своего младшего брата и скажете: "Теперь ты управляешь"?

– Нет. Зачем обременять человека? Бизнес – это же работа. Человек скажет: "Да иди ты! Мне хорошо и без тебя живется". (Улыбается)

Ярославский в своем киевском офисе

– В котором часу вы утром встаете?

– В 6 утра. После этого сразу же ныряю в воду. Главное, когда встал – не остановиться, идти и прыгнуть. В Харькове у меня водохранилище, а в Киеве – крытый водоем. Но без подогрева.

– А когда вы прекращаете нырять?

– Никогда не прекращаю. И зимой ныряю, и летом. Когда минус 30, из воды просто вылетаешь!

– Что после этого?

– После этого – кросс, 6 километров. Я на дорожке никогда не бегаю. Только в естественных условиях – по лесу.

– Когда у вас по графику отбой?

– Самое комфортное время для меня – это 22:00–22:30. И я стараюсь не участвовать в поздних мероприятиях. Правда, когда играет "Металлист", то это относится к форс–мажору.

– Что вас в жизни интересует, кроме футбола и бизнеса?

– Меня вообще все интересует.

– Читаете книги?

– Сейчас меньше, раньше читал больше.

– Картины собираете?

– Нет, картины не собираю. Я их не понимаю. Поэтому кривляться, отходить в сторону, заламывать руки и говорить "Ой, какой мазок! Как свет падает!" – это не для меня. Для этого надо быть в седьмом-восьмом поколении знатоком этих вещей, чтобы действительно в этом разбираться и получать удовольствие. Обсуждать кисть какого–то импрессиониста или автора эпохи Возрождения я не могу. Знаю только несколько фамилий.

– Какую книгу вы сейчас читаете?

– Сегодня у меня отчеты.

– А вчера? На прошлой неделе?

– Английский потихонечку подучиваю. Я немного говорю, но хочу повысить свой разговорный уровень.