Дмитрий Выдрин: Ющенко сидел и вслух повторял: "Из Юли я не сделаю украинку, а из Януковича – зроблю"

– Чтобы не было обвинений, что я из обиды вскрываю какие–то нарывы и тайные язвы БЮТ, я хотел бы поговорить о Ющенко.

Так вот, если Юлия Владимировна подарила Януковичу тайну разведения Майдана, то Ющенко подарил Януковичу еще большую тайну – тайну "разведения" Европы.

Теперь уже слово "разведение" нужно поставить в кавычках. Насколько я знаю и чувствую Януковича, он Европы боялся еще больше, чем Майдана.

Если перед Майданом у него был страх, как перед неким домашним колдовством, а Юлия Владимировна была для него великой колдуньей, то Европа для Януковича была великим коллективным Смотрящим.

Смотрящим, который был поставлен над Украиной и который имел геополитическое право отслеживать и оценивать главное – правильность поведения украинских политиков.

А отсюда – эта зажатость Януковича во всех европейских визитах, скованность. Он панически боялся сделать неверный шаг. Он боялся взять вилку не в ту руку, неправильно переписать слова со шпаргалки в книгу благодарностей. А тут вы еще достали его со страусиными туфлями. Янукович не знал, что в Европу не надо ездить в обуви, которая стоит дороже 300 долларов. Вы его совсем зашугали…

И вот один из глав секретариата президента мне по секрету признался, что когда–то застал Виктора Андреевича, сидящего в одиночестве, и вслух повторяющего: "Из Юли я не сделаю настоящую украинку, а из Януковича – зроблю".

Вышло так, что Виктор Андреевич неожиданно взял и сделал из Януковича настоящего украинского политика.

И это настоящее заключалось в том, что он подарил Януковичу модель отношений с Европой.

Она абсолютно адекватна взаимоотношениям пчеловода и улея, и заключается в том, что у пчел вы берете реальный мед, а впариваете пчелам фуфловый сахар…

Ющенко объяснил на собственном примере, что можно делать все, что угодно в Украине, если раз в две–три недели появляться в Европе и говорить: "Ребята, все классно, демократия побеждает!".

По сути Ющенко показал, что на недовольное бормотание Запада нужно реагировать так же, как на жужжание пчел.

Вообще, это жужжание – всего-навсего робкие телодвижения двух сумасшедших женщин, издающих европейские звуки, и на которых можно вообще забить и не обращать никакого внимания.

После этого Виктор Федорович будет с таким же удовольствием зажигать Европу, как он сейчас зажигает майданы. Я абсолютно уверен, что он очень быстро превратится в еврофила. Каждые две недели он будет в Европе. И, наверное, через полгода станет любимцем местной публики.

Поэтому двумя руками Юлии Владимировны и Виктора Андреевича воспитан новый украинский политик.

– Пять лет назад, перед назначением Януковича премьером, вы дали интервью "Украинской правде", где сказали: "Проблема донецких – как у динозавров: большое тело и маленькая голова".

– Да. А теперь они эту головку нарастили, причем с такой быстротой! Если все пойдет так, как сегодня, я боюсь, что свершится в двойном размере мечта Юлии Владимировны, которая говорила: "Моя мечта – стирать белье в штабе президента Ющенко". Теперь у нее может появиться шанс стирать белье у президента Януковича.

– В итоге ваша история выглядит как есть два лоха, а Янукович "в белом" …

– Нет, тоже лох! Которого сделали выше того, что ему было предназначено судьбой и вопреки его лоховатой фактуре. И мне тоже непонятно, зачем та же Юлия Владимировна учила Януковича первому таинству – разведению Майдана, и зачем Виктор Андреевич учил его другому – "разведению" Европы.

– Вот вы критикуете Ющенко, а что ему было делать? Давайте мысленно вернемся назад в середину марта 2007 года. Закон о Кабмине действует, с президентом никто не считается, уже даже отказываются провожать его в аэропорт. А ведь Ющенко внес Януковича на пост премьера не потому, что так решила коалиция, а потому что они вдвоем – два Виктора – подписали Универсал. И когда вышло, что ожидания Ющенко обмануты, он начал борьбу за свое выживание в этом мире!

– Сегодня Ющенко уже понимает, что на будущих выборах, скорее всего, выиграет Партия регионов. И выгодны они, прежде всего, им. Поэтому Ющенко уже начинает говорить, что выборы нужны не как проявление нового волеизлияния, а как воспитательный момент. И тут я повторю фразу Ющенко о том, что "из Юли я не сделаю настоящую украинку, из Януковича – зроблю".

С самого начала Ющенко, видимо, нельзя было ловиться на ту мысль, которую ему проталкивали – что с помощью выборов можно решить все проблемы. Он должен был манипулировать настоящими выборами именно как средством воспитания, а не средством изменения реальности.

– Но если бы он не распустил парламент, его козырь был бы бит оппозицией. Коалиция просто устранила бы предпосылки для досрочных выборов!

– Козырь у Ющенко пропал после того, как он издал указ о роспуске парламента.

– Почему? Он теперь ими играет очень умело. Один указ издал, вторым заменил. Теперь можно третий издать. Поле для маневра у него теперь намного шире, чем было до подписания указа.

– Сегодня Ющенко и политические силы, которые за ним стоят, больше напоминают спринтеров. Поскольку досрочные выборы должны пройти в очень короткие сроки, то все бегуны становятся в низкую позицию. Но как бы вы относились к бегунам, которые трижды становятся в низкую позицию и трижды не бегут? По спортивным правилам, таких бегунов снимают с дистанции!

Поэтому сегодня Ющенко в глазах и политологов, и международной общественности больше похож не на мудрого судью, который назначает выборы, а на человека, который выходит на дорожку, становится в низкий старт, а после старта распрямляется. Потом снова становится в старт – и снова распрямляется. Причем, не один, а вместе с командой.

– Для многих в этой ситуации однозначно проигравшим выглядит Александр Мороз. Говорят даже, что это – его политические поминки.

– Я бы не хоронил Мороза. Я уже столько раз присутствовал при похоронах Мороза, начиная с 1991–го года, что постоянно вспоминаю историю с Черчиллем.

…Когда Черчилль был в очень преклонном возрасте и начал пить армянский коньяк бутылками, к нему пришел близкий доверенный друг и сказал: "Извините, господин Черчилль, но мы должны думать о вечности. Поэтому я взял на себя смелость создать очень талантливую режиссерско-операторскую группу, которая для вечности увековечит ваши похороны".

Черчилль ответил, что это абсолютно нормально, потому что он – человек, принадлежащий истории, и эта часть истории должна быть объективно освещена. Единственное, Черчилль сказал: "Хочу, чтобы мне представили режиссеров и операторов".

И ему была представлена эта группа, которая должна была снимать Черчилля на его же похоронах. Он проговорил с каждым из них отдельно и остался доволен их квалификацией и опытом.

А через 20 лет Черчилль попросил, чтобы ему снова привели эту группу, поскольку почувствовал близкий конец. На что ему ответили, что все уже умерли…

Поэтому, когда в 1991–м году была присяга президента Кравчука, я слышал, как вдруг кто–то закричал: "Пусть перед присягой выступит и покается политический труп Мороз". Мороз же вышел на трибуну и сказал: "Я ни в чем каяться не буду, вы меня еще много раз увидите во власти".

Думаю, Мороз еще сможет потанцевать на поверженных противниках. При этом я почти уверен, что в случае проведения досрочных выборов он будет в следующем парламенте, при чем баллотироваться решит самостоятельно. И уже внутри новой Верховной Рады Мороз начнет претендовать на звание лидера оппозиции.

Если выборы будут осенью, Янукович набирает больше, чем БЮТ и "Наша Украина" вместе взятые. Сейчас Янукович не торопится, действует и работает не на скорость, а в кайф, гонит оппонентов и заставляет совершать ошибки.

Ситуация может поменяться только в том случае, если оппозиция начнет погонять Януковича в темпе аллегро.

После триумфальной победы Партии регионов она на своих условиях сформирует блок с "Нашей Украиной". Так будет создана бинарная система управления.

Они уже не совершат ошибку, не будут третировать Ющенко, создадут ему максимальный комфорт, но при этом закон будет в Украине похоронен. Потому что при этой бинарной системе нет необходимости в таком регуляторе отношений между ветвями власти.

Тогда президенту и премьеру уже не нужно будет общаться через закон, через суды, через парламент. Они смогут вдвоем между своими компаниями переделить финансовые потоки.

– Первый вопрос: разве это не то, чего хотел Ющенко? А второй вопрос: если исполняется его желание, разве это не его победа?

– Это не то, чего хотел "ранний Ющенко", который говорил об отделении бизнеса от власти, о прозрачности всех ветвей власти, о судебной власти как главном регуляторе. Хотя, возможно, "поздний Ющенко" – это уже другой человек.

Помните, когда "ранний Пикассо" проиграл полностью "позднему Пикассо"? Я не знаю, выиграло от этого человечество или нет, но такие случаи бывали.

С точки зрения далекой перспективы плохо, если "ранний Ющенко" с его романтическими целями проиграет "позднему Ющенко". Мы уже говорили о том, что крупную буржуазию может победить только мелкая буржуазия. Я ближе к мелкой буржуазии, и мне было бы приятнее, если бы выиграл более родной мне класс.

В этом случае я имею шанс быть участником процесса. В ином варианте я остаюсь в сервисной оболочке побеждающего класса больших капиталистов, и моя вечная судьба – это быть советником на вторых ролях.

Но все же лучше, если в Украине победят буржуи, пусть и крупные, чем мелкие и злобные чиновники.

В Украине есть одно интересное явление. Когда бизнесмен идет во власть в Украине, то он начинает отстаивать не интересы капитала среди чиновников, а интересы чиновников среди капитала.

Так случилось, например, с Тигипко. Когда он стал вице–премьером, то не лоббировал интересы банкиров во власти, а стал использовать власть для того, чтобы заставить банкиров строиться под чиновников. Когда яркий, классный капиталист Гайдук ушел во власть, он стал безликим, серым, никому не интересным чиновником.

И в этом аппарате уже не капиталист, магнат, человек с международной капиталистической репутацией Гайдук отстаивает интересы своих друзей в Совете национальной безопасности, а чиновник Гайдук пытается капиталистов строить под интересы чиновников из национальной безопасности.

Поэтому президенту нельзя допустить превращения бизнесменов в чиновников. Они тогда перестают быть его социальными заказчиками. Ющенко же заказывали не бюрократы, а капиталисты. И нельзя менять их половую ориентацию.

Условно говоря, если ты спишь с женщинами, надо спать с женщинами, и не разрешать мужчинам проводить изменение пола.

– То, что произошло на прошлой неделе – согласие Януковича на досрочные выборы – многими воспринимается как победа Ющенко.

– Кем? Я выиграл много пива у соратников из БЮТ, с которыми спорил, что выборов не будет ни в мае, ни в июне. Они были абсолютно уверены, и спорили на целые ящики. Сейчас я понимаю, что мне надо было вообще спорить на акции какого–то пивзавода.

Потому что они были уверены, что выборы будут в мае, и при этом говорили: "Юлия Владимировна не допустит перенесения выборов на июнь". А потом уже говорили, что "выборы со стопроцентной вероятностью состоятся в июне, потому что Юлия Владимировна не допустит их переноса".

Теперь для этих людей настал колоссальный удар. С одной стороны, у них пропала вера во всемогущество Юлии Владимировны. А с другой стороны, это промедление работает на те же "регионы". Каждый месяц БЮТ теряет по 2–3%, и каждый месяц по 2–3% теряет "Наша Украина". Так в чем же здесь выигрыш?

– А если посмотреть на ситуацию в другом ракурсе? Например, методы борьбы Ющенко за власть… Разве с точки зрения борьбы как таковой они выглядят не захватывающе?

– Они выглядели бы захватывающе, если бы у Ющенко не было того тяжеловесного пафоса и той фанатичной веры в свой каждый шаг.

Человек, когда забивает молотком гвоздь, не должен относиться к молотку пафосно. Молоток – это инструмент, чтобы вбить гвоздь. Он не должен покрывать его позолотой, он не должен вешать его вместо иконы и потом креститься на молоток. Ющенко нужно было каждую свою угрозу завершать каким–то маленьким локальным результатом.

Мы говорили об аналогии с низким стартом. Это как человек, который три раза замахивался и ни разу не ударил.

– Разве указ о назначении выборов – это удар по Януковичу?

– Да Янукович после этого указа уже вырос на две головы. Он познал то, что ему и не снилось! И все это благодаря тому, что после указов его заставили этому научиться.

Поэтому, если ты объявляешь выборы 27 мая, ты должен был проводить выборы 27 мая.

– То есть, поставить пару танков под Верховную Раду?

– Дело не в танках. Если для этого нужно было поставить двух прапорщиков, значит, надо было это сделать. Либо не доводить до издания указа.

Нельзя три раза замахиваться и три раза не бить. Такого не бывает ни в политике, ни в бытовой жизни.

Но происходящее сейчас – это в том числе и мои ошибки.

Первая ошибка была в том, что я не смог убедить Тимошенко и ее окружение, что оппозиция – это не тактическое сражение с властью. Тактически власть переиграть невозможно. Каждую ее шестерку нужно бить тузом стратегических взглядов.

Я виноват в том, что дал так легко себя уговорить распустить стратегический центр БЮТ.

Но даже не это главное. Главная ошибка заключалась в том, что мы слишком легко поверили в слабость, неадекватность и недееспособность нашего главного оппонента.

Наш проигрыш начался со спора на одном из первых политсоветов, когда была создана оранжевая коалиция и мы были фактически властью, одним шагом стояли уже в правительстве. Мы сидели, заполняли клеточки на две тысячи должностей! И тогда возник вопрос: что давать оппозиции, то есть Партии регионов?

Мне было поручено проанализировать тот кусок, которым нужно пожертвовать. Я и мой центр, экспертная сеть, которую мы создали во всех областях Украины, определили, что оппозиции нужно отдать ту часть комитетов, на которую они претендовали. То есть мы признали, что их требования были справедливы.

Как ни странно, меня поддержало большинство политсовета. Но выступил Губский и сказал: "Кому вы собираетесь отдавать комитеты? Оппозиции? Регионам? Вы знаете, что на всех "регионалов" одна извилина? Одной извилине мы должны отдать три комитета? Никогда этому не быть!"

Юлия Владимировна поколебалась и поддержала точку зрения Губского.

Но как мы погорели на недооценке противника, так Партия регионов вечно горит на отсутствии благородства по отношению к поверженному противнику. И они еще раз погорят только на этом качестве. Но это будет позже. Тогда уже победят совершенно другие люди, фамилии которых сегодня не на слуху.

Ахиллесова пята Партии регионов в том, что они очень быстро, когда только что–то начинает получаться, переходят от беспокойства и страха к торжеству и самодовольству.

Я одному из очень видных регионалов когда–то сказал: "У вас есть уязвимая точка, и она вас когда–то погубит. Вы научились носить костюмы, "Zilli" ставить выше чем "Brioni", научились вести себя в европейских финансовых институтах, но не научились быть внутри благородными".

Когда–то Бердяев сказал великую фразу: "Больше всех после коммунистов я ненавижу антикоммунистов". Тогда у Бердяева спросили: "Почему вы не любите антикоммунистов? Вы же антикоммунист!", он сказал: "Нет, я не антикоммунист, потому что я никогда не боролся с коммунизмом. Я просто предлагал другой проект, отличный от коммунистов, но я с ними не боролся".

А чем страшна нынешняя борьба оранжевых и синих? Тем, что борющиеся стороны инфицируют себя одними и теми же болезнями. Они, видимо, слишком близко дышат в лицо, трутся, через пот и кровь вносят взаимную инфекцию. Обе эти силы одинаково инфицированы одними и теми же болезнями. Поэтому и конец у них будет одним и тем же.