Кримське питання без відповіді. Що робити зі стратегією

В последний год крымский вопрос практически исчез из украинского политического процесса. Высшее руководство страны все силы и средства бросило на урегулирование ситуации на Донбассе, международные партнеры также были более заинтересованы в разрешении кризиса на востоке Украины.

Крымчане - и славянское большинство, и крымские татары, и этнические меньшинства - оказались вне внимания украинский властей. Не особо интересовало и происходящее на оккупированной территории и украинцев. Новости о политических преследовании активистов, поддерживающих Украину или репрессиях в отношении крымских татар, не вызывали резонанса в обществе. Избегали эту тему и политики.

Но так уж получилось, что у политических элит в пост-майданной Украине нет монополии на формирование как внутренней, так и внешней повестки дня.

Акция "Гражданская блокада Крыма", несмотря на резкую реакцию некоторых политиков и общественности, за несколько дней вынесла "крымскую проблему" в центр внимания и украинского общества, и политиков Запада накануне Генассамблеи ООН.

Что уже смогла изменить продовольственная блокада, и станет ли она первым кирпичиком в построении долгосрочной стратегии в отношении Крыма? Vox Ukraine анализирует первые результаты общественной акции.

Кто инициатор?

Инициатором блокады стали Меджлис и крымскотатарская община в Украине. В первый раз идея продовольственной блокады была озвучена 15 сентября в Киеве на пресс-конференции Мустафы Джемилева, Рефата Чубарова и владельца телеканала АТR Ленура Ислямова.

Практически сразу к участниками акции примкнули патриотические гражданские организации и националистические политические силы, прежде всего "Правый сектор". Украинские чиновники и президенты неформально поддерживают идею акции, но только единицы из них приехали поддержать участников акции.

Цели?

У каждой из групп, реализовавших акцию блокады, были свои цели.

Крымскотатарская община хотела привлечь внимание к репрессиям против крымских татар в Крыму, и вернуть крымские проблемы на повестку дня мирового сообщества.

Цели других сил – это возмездие России и новому "правительству" Крыма, а также мобилизирующая технология для политических групп в преддверии местных выборов.

Уже после начала акции, когда власти смирились с неконтролируемой инициативой, в украинских СМИ стала артикулироваться и еще одна общенациональная цель блокады – борьба с контрабандой и приграничной коррупцией.

Экономические последствия блокады

Продовольственная блокада изначально декларировалась участниками акции как своеобразный экономический инструмент. Экономические последствия от нее не так трудно оценить.

На данный момент были перекрыты каналы поставок, в том числе и контрабандных, украинских продуктов на рынки Крыма и, как показывают расчеты, дальше в Россию.  

Нагрузка на федеральный бюджет для поддержки аннексированной территории увеличилась.

По сообщениям как крымских, так и национальных СМИ, на полуострове выросли цены на продукты, ранее поставлявшиеся из Украины.

Вследствие этого, компании, торгующие с Крымом, потеряли прибыль и рабочие места. Еще одним краткосрочным результатом стало снижение цен внутри Украины на скоропортящиеся продукты, и в южных областях - на теперь уже неэкспортируемые товары.

Политические последствия блокады

Хотя экономические цели декларировались организаторами акции, как основные, политические были достигнуты куда более успешно.

Крымские татары увеличили присутствие темы Крыма на Генассамблее ООН. Количество упоминаний Крыма в 100 самых влиятельных СМИ Запада на прошлой неделе выросло вдвое, но уже 29 сентября снизилось к минимуму, как в начале сентября.

Некоторые эксперты считают, что блокада - как "антикоррупционное" мероприятие - способствовала назначению Мустафы Джемилева председателем Национального совета по антикоррупционной политике при президенте Украины. Даже если это не так, политический капитал лидеров Меджлиса после старта кампании сильно вырос.

Еще одним результатом может быть поляризация отношения к крымскотатарской общине местного населения южных областей Украины. Часть населения может поддерживать патриотическую и антикоррупционную инициативу блокады, а другая часть, чьи экономические интересы прямо или косвенно были затронуты блокадой, может ухудшить отношение к новым крымскотатарским общинам в Запорожской и Херсонской областях. Особенно сильна можеть быть негативная реакция фермеров.

Много споров вызвал ситуативный союз Меджлиса и "Правого сектора". Он несет в себе риск ослабления симпатий центристской части украинского общества по отношению к крымскотатарской общине.

В то же время, союз с Меджлисом несколько увеличивает поддержку "Правого сектора" среди избирателей право-радикальных взглядов.

Долгосрочная стратегия?

Краткосрочные результаты более или менее ясны.

Главный вопрос – какова долгосрочная стратегия украинского государства и какими будут дальнейшие шаги в отношении Крыма как государственных органов, так и негосударственных игроков – Меджлиса, "Правого сектора" и других патриотических организаций. Заявления об энергетической блокаде Крыма могут лишь отчасти говорить о намерениях последних.

Какой путь выберет правительство?

Официальный Киев может применить подход стратегического терпения, реализованный на примере Западного Берлина. Этот город стал для восточных немцев лучшим аргументом для присоединения к ФРГ.

Кроме собственно политических аргументов, во время выбора подхода к воссоединению отторгнутой части украинского общества с основным сегментом следует оценить то, какими именно должны быть шаги, ведущие к воссоединению. Ускоряет ли воссоединение продуктовая блокада? Увеличит ли она шансы на политическое возвращение крымчан в Украину?

Важными остаются вопрос для слабеющей украинской экономики, каковы экономические потери от блокады для Украины и для России? Каков будет ответ Кремля, и во сколько он обойдется Украине? Существуют ли более дешевые и эффективные инструменты, приближающие воссоединение?

Вместо рекомендаций

Украина должна выработать стратегию по отношению к Крыму. Пока украинские чиновники только кормят завтраками и не называют точной даты, когда будет представлен проект документа.

Всякий шаг в отношении Крыма должен увеличивать шансы на возвращение крымского сообщества в Украину, а не наоборот, раздражать и отталкивать его жителей.

Любые жесткие меры в глазах жителей Крыма, Украины, и России должны выглядеть вынужденной мерой защиты или оправданной мерой нападения, а не средством мести. Возможно, необходимо дополнять жесткие меры гуманитарной помощью крымчанам и восстановлением связей с крымским сообществом.

Украина должна увеличивать свое информационное, гуманитарное и торговое присутствие в Крыму.

Стратегическое терпение и использование лучших практик реинтеграции отторгнутых сообществ должны стать основой украинской политики в отношении Крыма.

Михаил Минаков, Тимофей Милованов, для УП